часть одиннадцатая
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
продолжение

Лети, Пых, улетай отсюда. Спасайся!
— Я тебя не брошу.
И, прежде чем я успела что-либо сказать, крепко обнял меня за шею и, прижавшись мягким теплым брюшком, сильно зажмурился.
А я не могла пошевелить даже пальцем.
Да что ж это такое!

Оглядевшись и в отчаянии ища хоть что-то острое, чтобы перепилить ленты, наткнулась только на свою тень.
Сытой черной кляксой она лежала у моих ног.
Не знаю, может быть, я начала сходить с ума или просто впала в полное и беспросветное отчаяние, но вдруг в голове что-то вспыхнуло… и с губ сорвались странные слова:
— Знгара отто нари мэрати.
Кошанэ, эвило, рэнами!
Амарэ сорте вери врдато!!!
Кона!!!

Мы с мышом замерли.
Пых почему-то начал щупать мне лоб, пытаясь заглянуть в глаза, но я,
широко распахнув глаза, с ужасом смотрела на… зашевелившуюся тень?
Это невозможно.
Но тень и вправду зашевелилась и уплотнилась.
А после из нее начал вылезать кто-то большой и очень черный, будто из дыры в полу.
Да нет тут никакой дыры!
Точно не было… или была?

Он полностью вылез, выпрямился и взглянул на меня.
Я вздрогнула.
И если бы могла, то немедленно вскочила бы и бросилась прочь отсюда, пытаясь сохранить рассудок.
В его глазах бушевало пламя.
Чистый огонь подземного мира алел, сверкал и плавился в раскосых глазах, постоянно меняя цвета и очертания, будто костер, разведенный в ночи.

Высокий, кажется, выше меня на голову (а я никогда не считала себя коротышкой), он стоял и смотрел на меня, а в это время червь уже оторвал от стены белого от ужаса Тана и теперь тащил его к себе в пасть.
Не соображая, что делаю, я приказала этому странному, лишь отдаленно напоминавшему человека существу:
— Он должен жить. Освободи его и убей монстра. Прокричав это, я задрожала от ужаса перед тем, кого сама только что вызвала, не зная как.

На секунду мне показалось, что вместо помощи меня сейчас разорвут на тысячи мелких кусочков, но пришелец вдруг резко отвернулся и… исчез.
Я мигнула — не понимая, как такое возможно.
В следующее же мгновение его фигура появилась над головой червя, сверкнули лезвия двух мечей и крест — и вонзились в бледную плоть…
Как же он орал!
Мне показалось, что еще чуть-чуть — и барабанные перепонки просто не выдержат.
Но потом червь отшвырнул Тана и попытался достать лентами мою… тень?
Но не тут-то было.

Мы с Пыхом зачарованно наблюдали за этим своеобразным танцем смерти — червь снова и снова выбрасывал ленты, пытаясь поймать обидчика, а обидчик уворачивался от лент с нечеловеческой ловкостью.
Снова и снова он вонзал мечи, попадая точно в известные только ему нервные центры монстра, — иначе как объяснить, что уже после третьего удара монстр, забыв о мучителе, забился в конвульсиях, вереща и истекая слизью, при этом хаотично выпуская ленты во все стороны.
Тан чуть не попал под одну из них, но незнакомец выдернул его за миг до того, как на это самое место обрушилась лента.

Я вздохнула с облегчением, и это отозвалось жуткой болью в сломанных ребрах и спине. Милосердная тьма забвения поглотила мой разум. Последнее, что я видела, перед тем как потерять сознание, — испуганная мордочка Пыха.

ГЛАВА 4
Василиск сидел в комнате перед камином.
В руке на длинной цепочке покачивалось закрытое зеркальце.
Только что состоялся очень неприятный для него разговор с королем, суть которого сводилась к следующему:
— «Найдешь девчонку любыми способами, а если не сможешь — отправишься за камнем сам».

Глаза сузились, а клыки до крови прикусили нижнюю губу.
Эта девчонка кого-то ему напоминала, но вот кого — он вспомнить пока не смог.
Она казалась обычным отребьем, не способным связать в голове и пяти слов.
Была до смешного безалаберна и глупа.
Он расслабился. И совершил непростительную ошибку.
Нельзя было оставлять ее наедине с гномом, нельзя!
За показной безалаберностью скрывалась совсем другая личность.
Находясь, казалось, в безвыходной ситуации, она смогла просчитать алгоритм смены миров.
И воспользоваться первой подвернувшейся возможностью сбежать, пожертвовав ослом и новоприобретенными игрушками.
Даже суму оставила.
Ту самую суму, ради которой любой знающий отвалит немалую сумму денег, позволяющую прожить пару столетий в какой-нибудь деревеньке в свое удовольствие, ни в чем себе не отказывая.

Зеркало хрустнуло, сминаясь в кулаке.
На ковер упали капли крови.
В дверь постучали.
Дрейк посмотрел на осколки, разжал ладонь и бросил осколки в камин. Достав из кармана ажурный платок, он перевязал кисть.
— Войдите.

В кабинет вошел дворецкий.
Он был одет в кожаные штаны, белую рубашку и черную куртку.
За спиной были прикреплены парные мечи, на руке — наручи с метательными звездочками.
— Я готов, хозяин.
— Ты все запомнил?
— Да.
— Повтори.
— Доставить к вам мага из башни, договориться с кланом наемников.
— Все правильно. Иди.
— Могу я задать вам еще один вопрос?
Дрейк прикрыл глаза и откинулся в кресле. Он знал, о чем хотел спросить дворецкий.
— Ты не пойдешь.
— Я понял. Прошу меня извинить.
И, поклонившись, вышел, стараясь ни единым жестом не показать, как сильно его задел отказ господина, за которого он готов был отдать и душу и тело.

Василиск закрыл глаза и попытался расслабиться. Ну что же.
Игра становится интереснее.
Король ему не помеха.
Камень смерти в любом случае будет принадлежать только ему.
Что касается девчонки…
Стоит к ней приглядеться.
И если произошедшее не случайность и у юной «баронессы» действительно имеются мозги — он сможет развеять одолевающую его скуку.

Кто знает… возможно, он даже сделает ее одной из своих наложниц.
Красивая внешность, дерзость и способность выдерживать его взгляд — сделают из нее жемчужину его своеобразной коллекции. А дикий нрав укротить не так уж сложно.
Особенно если за дело возьмется такой профессионал, как он.
Дрейк, улыбнувшись, встал.
Уже выходя из комнаты, он точно знал план дальнейших действий.
Согласно этому плану, девчонка и камень очень скоро будут в его руках.

Маг испуганно смотрел на стоящего перед ним человека.
Его взгляд и манеры заставляли людей инстинктивно держаться от него как можно дальше.
Этот человек разительно отличался от того, что танцевал и улыбался совсем недавно на балу, как ограненный алмаз отличается от стекляшки.
То была подделка, маска.
А то, что маг видел сейчас, было настоящим 8лицом графа — без тени улыбки и тепла в глазах. И он был зол.
Очень зол.

— Итак, вы хотите, чтобы я нашел девушку, к ауре которой вы прикрепили магический маяк и которая находится в неизвестном для вас мире?
— Да.

— Кхм…
Но миров тысячи.
И совсем не обязательно именно тот мир, в который попала она, появится хотя бы еще раз.
— А если так?
Граф нажал на что-то, и смена миров прекратилась.
В зеркале отразился дикий ландшафт.
Поля, покрытые фиолетовой травой, парящие в небе точки двадцати солнц.
Небольших и холодных, как луна на ночном небосклоне.
— О!
— Каждый мир уникален. И их не так много, как вы думаете.
Всего сто двадцать пять, если быть точным.
Вам требуется найти тот, в котором сейчас находится девушка.
Частоту работы маячка я вам обозначил. Приступайте.
И учтите: у вас есть три дня.
— Да, но…
— И помните.
Я плачу более чем щедро.
И терпеть не могу неудач.

От его взгляда кровь в жилах мага застыла от ужаса.
Он с трудом кивнул, стараясь отвести взгляд и не выказать свой страх.
Василиски… их боялись даже эльфы.
А он стоит один на один с этим чудовищем. Последним в своем роде.
— Я… я сделаю то, о чем вы просите, граф.
— Прекрасно. Не буду вам мешать.
И мужчина вышел, закрыв за собой дверь.
А маг дрожащей рукой вытер пот со лба, стараясь не думать о том, что именно его будет ждать в случае неудачи.

— Ты привел их?
Дворецкий кивнул, глазами указывая на дверь кабинета графа.
— Они лучшие в своем роде. Так мне сказали.
— Отлично, Алистер, можешь вернуться к своим обязанностям.
— Благодарю, ваша светлость.
Дворецкий сухо поклонился и удалился.

Граф вошел в свой кабинет, где его уже ждали трое наемников, одетых во все черное.
— Господа. Мне порекомендовали вас как самых лучших убийц из всех, которых когда-либо выпускала школа Теней гильдии наемников.
У меня есть для вас работа, за которую я готов платить более чем щедро.
— Мы внимательно слушаем вас.
Сказал стоящий в центре.
Кошачьи движения и вертикальные зрачки выдавали в нем оборотня.

— Я хочу, чтобы вы нашли и вернули мне девчонку.
На ее ауре стоит метка, так что найти будет достаточно просто.
Но есть один момент: она неплохо дерется и кусается. Это может создать небольшие трудности.
Смешок.
Сидевший на подоконнике подкинул в воздух нож и легко поймал его кончиками пальцев.
— Доставить ее необходимо живой и, по возможности, невредимой. Так что я иду с вами, и это не обсуждается.

Наемники переглянулись.
Дрейк знал, что это серьезно поднимает цену за такого рода задание.
Наемники работали сплоченной командой или в одиночку — в зависимости от требований заказчика, и очень редко брали с собой кого-то не из своей гильдии.

— Далее.
После того как мы вернемся сюда обратно, у вас будет день-два на подготовку снаряжения и отдых. Затем мы отправимся в другой мир.
Там вы будете ее телохранителями, пока она не выполнит то, что от нее требуется.
— Подробнее.
— Никаких подробностей, пока не будет заключен договор.
Ваша цена?

— Сотня алмазов.
Наемник нутром чуял подвох и потому лукаво улыбнулся.
Такую цену не смог бы заплатить и сам король.
— Согласен.
Кто-то шумно выдохнул.
Его можно было понять. Огромная сумма. Невозможная плата.
Но устав гильдии гласил: когда цена озвучена, и заказчик согласился с ценой, значит, контракт заключен.
** ** **
Птички поют, солнышко светит, легкий ветерок шевелит листву, создавая иллюзию шепота, неподалеку журчит ручеек, а озеро, в которое он впадает, небольшими, поднятыми ветерком волнами накатывает на узкую песчаную полоску берега.

Я лежала на чем-то мягком, слыша эти звуки сквозь сон и не желая просыпаться.
А зачем?
Чтобы снова почувствовать ту жуткую боль или смотреть на мои теперь неподвижные ноги и понимать, что до конца своей жизни я останусь калекой?
Нет уж.
Лучше я останусь здесь, в мире снов, где можно представить, что я дома и могу в любой момент выглянуть в большое, расположенное напротив кровати окно и пойти прогуляться по городу, прихватив с собой Пыха.

— Да тихо ты, разбудишь ее!
— Не жадничай.
— Кто это жадничает? Ты уже свою порцию съел, а это для Кэт.
— А вдруг еда отравлена? Я, как близкий друг, просто обязан попробовать, чем ты там собираешься ее кормить.
— Ну… ладно, на. Обжора! Но только одну ложку.
Тихий хлюпающий звук.
— Я сказал одну! Отдай ложку, кому сказал!
— Не распробовал. Дай еще попробовать.
— А по лбу?
— На.

Все это было произнесено шепотом, но я все равно узнала голоса Тана и Пыха.
Я почувствовала страшный голод — придется все-таки открывать глаза.
— О, она очнулась!
Раздался счастливый писк мыша.
Послышался шелест крыльев, и он немного неудачно приземлился на мою ногу.
Повозившись, Пых все-таки смог удобно устроиться и теперь радостно смотрел на меня, поблескивая черными глазками.

Я поморщилась и пошевелила ногой, решив сбросить наглеца. Так, подождите… то есть как это пошевелила?
Все еще не веря в чудо, я пошевелила второй ногой, а потом дотронулась до ребер и поняла, что нигде и ничего у меня не болит!

— На.
Сунул мне в руки горячую тарелку с похлебкой Тан, а потом сел рядом, заботливо разглядывая мое лицо, выражающее крайнюю степень удивления.
— Ты чего?
Ничего не ответив, я огляделась вокруг и увидела, что мы расположились у озера, окруженного со всех сторон лесом.
Меня заботливо уложили на внушительную охапку еловых веток, накрытых сверху моим же плащом. Неподалеку горел небольшой, но веселый костерок с булькающей похлебкой в подвешенном над огнем котелке.

— А где… этот?..
Мне молча ткнули на деревья. Я с умным видом на них посмотрела.
— Он в лес за дровами пошел. Ну или еще зачем-то. С нами он не разговаривает.
Сообщил Пых, почесывая лапкой ухо и заинтересованно посматривая на стоявшую на моих коленях тарелку с едой.
Ну уж нет, не отдам, это мое!

И я сама начала поглощать наваристый супчик из какой-то птички, мясо которой было невероятно вкусным.
— А что было после того, как я потеряла сознание?
Поинтересовалась я, благодарно принимая из рук Тана кусок хлеба.
Мышь горестно вздыхал и смотрел на быстро пустеющую тарелку такими глазами, будто вот уж неделю нещадно голодает.
Я почувствовала себя садистом и решила ему чего-нибудь оставить.

— Да ничего особенного.
Меня он сразу перенес (я, правда, так и не понял как) прямо сюда, к озеру.
Представляешь: только что была пещера и эта гадость, и вдруг — бац! — озеро.
Делился своими впечатлениями принц.
— А потом он снова появился, держа на руках тебя и Пыха.
Мышь согласно хмыкнул, активно уплетая похлебку из отданной ему на растерзание моей тарелки.

— Я уже начал волноваться, когда он появился уже с тобой на руках.
Положил тебя аккуратно на землю, а потом принялся что-то делать, водя руками над телом.
Я не понял, что он делал, но помочь тебе ничем не мог, так как был все еще спеленат этими лентами. Кстати, сколько я его ни просил, он так и не соизволил меня освободить от них, закончив с тобой — просто ушел в лес и, наломав там еловых веток, соорудил лежанку, после чего положил тебя на нее и срезал все ленты, опутывающие тебя. Меня же освободил Пых, за что я ему очень благодарен.
Мышь икнул, лежа уже у меня на животе и поглаживая свое раздувшееся пузико.

— И больше он не возвращался? Поинтересовалась я.
— Нет, хотя, по мне, лучше бы он больше и вовсе не возвращался.
А то как глянет своими огненными глазами, у меня аж пот от страха по спине бежит!
Хотя я искренне считал, что после монстра в пещере мне уже никто не страшен.
Ты где его откопала?

Тан забрал тарелку и осторожно погладил мыша по брюшку.
Тот не возражал, даже что-то одобрительно пискнул. Ветер взъерошил мои волосы, принеся запахи воды и маня искупаться.
Я пожала плечами:
— Да понятия не имею!
Посмотрела на свою тень и сказала с перепугу сама не знаю что. Он и появился.
Тан с мышом уважительно на меня посмотрели.
— Я так и знал, что ты волшебница.
Пророчества фэрий никогда не врут.
— Да никакая я не волшебница, просто так само…

Но тут я замерла, уставившись на выходящего из леса нашего общего спасителя.
Тан понял все по моему лицу и тоже заинтересованно оглянулся.
Мышь, кажется, уже спал.
При свете дня я смогла лучше рассмотреть своего неожиданного спасителя.

Он был и впрямь высок, кожа похожа на черный мрамор — такая же черная и гладкая.
Черные же волосы спускались чуть ниже плеч (иногда отдельные пряди были заплетены в тонкие косички с вплетенными в них узкими лентами синего цвета).
Из-под вороха волос выглядывают острые длинные уши.
Тонкие и даже изящные черты лица…

Весь его облик словно говорил, что он смертельно опасен.
Из-под длинных, будто девичьих ресниц сверкает бушующее пламя, так напугавшее меня еще в пещере.
Длинный острый нос и высокие скулы намекают на благородное происхождение, хотя… о чем это я? Он ведь не человек и вряд ли эльф — не похож.

Строение тела — обманчиво хрупкое.
Но не тощий.
А уж силу его рук я могла себе представить хотя бы по тому, как ловко он обращался с двумя тяжеленными, в мой рост мечами, рукояти которых сейчас торчали из-за его плеч.
Он тоже любит носить оружие за спиной, крест-накрест.
Одет же был «моя тень» в серые, покрытые мелкими искристыми чешуйками штаны,
такую же куртку, из-под которой виднелась вышитая золотом алая рубашка,
так подходящая своим ярким цветом к его вечно-изменчивым глазам.
Как же он красив…

Так, надо срочно от него избавляться, пока он нас всех ночью не прирезал.
Он, будто понимая, что я думаю о нем, обернулся, поймал мой взгляд, пронзая жаром до самой глубины души и заставляя открыться полностью, до конца, чтобы даже самые потаенные мысли вышли на поверхность и дали себя разглядеть.
В оскале мелькнули длинные острые клыки, а потом он так же резко отвернулся, заставив вздрогнуть.

— Кэт, Кэт, ты чего?
Тормошил меня Тан, а мышь удивленно провожал взглядом высокую фигуру.
Одно я теперь знала точно.
Он не причинит мне зла, и…
Я больше его не боюсь…
Кажется.