часть четвертая
ГЛАВА ВТОРАЯ
продолжение

— Нет, Пых, я не согласна.
Тогда уж мне нужна сумочка, как у герцогини, и ты бы в ней сидел…
— Ну, вот еще — я и в чьей-то тесной сумке. Ничего не вижу, ничего не слышу.
— Слушай, ну ты же знаешь, как важен этот бал. Финансы почти на нуле, да и заказ на картину выполнить надо.
Помнишь тот заказ, который месяц назад дал седой монах?
Он еще пропал куда-то, и мы решили не браться.
А теперь я подумала… за картину он предлагал немало — авось найдем другого покупателя. И деньги сразу появятся.

Пых тут же встрепенулся:
— Да, кстати, а как мы ее вынесем? Она же большая.
— А мы вырежем холст и свернем в трубочку. Я засуну ее за край чулка и спокойно выйду с ней, не привлекая лишнего внимания.
— А я что буду делать?
Тут же надулся мышь.
— А ты подстрахуешь в случае появления 1 нежелательных свидетелей, отвлечешь их там.
Ну и конечно меня предупредишь, если появится кто. Хорошо?
— А это очень опасно?
— Необычайно, картина тянет на двадцать золотых.
Мышь проникся суммой и осознал всю важность операции, а потому без лишних слов полез мне в вырез лифа, или как он там называется?

— Мышь!
— Ну ладно, ладно. Придется лететь следом. Незримо и невидимо для всех.
Я вздохнула с облегчением. Мышь с тоской посмотрел на мою прическу.
— Даже и не думай об этом.
Он только фыркнул и отвернулся.
А после и вовсе вылетел в распахнутое окно.
— Карета подана, мисс!

Карета и впрямь уже стояла около моего крыльца, и кучер с удивленным лицом разглядывал руины дома, уже раз пять сверившись со своей бумажкой.
Но тут из проема выплыла я, и парень облегченно 2вздохнул, пряча бумажку с адресом в нагрудный карман и спрыгивая вниз, чтобы успеть открыть моей персоне дверь и даже, если повезет, поддержать под локоток, пока «мадмуазель» будет забираться в карету, стараясь не потерять достоинство и не рухнуть обратно вниз.

Уже почти исчезнув в теплом и темном нутре, заметила на крыше несчастный съежившийся комочек, при ближайшем рассмотрении оказавшийся мышом.
Мне стало его страшно жалко, и я полезла на крышу.
— Госпожа, куда же вы?
Удивленно спросил кучер. Пытаясь стащить меня вниз, он схватился за мою лодыжку.
— Вам не сюда!

Отпихивая его, я случайно врезала ему второй ногой по лбу и все-таки дотянулась до несчастного Пыха, который с большим интересом наблюдал за происходящим.
Сграбастав свой трофей, я нащупала ногой край двери и кое-как вползла внутрь.
Парень сидел на мостовой, потирая уже 3начинающую набухать на лбу шишку.
Я ему старательно улыбнулась, пытаясь замять конфликт.

— Понимаешь, очень люблю летучих мышей.
На всякий случай тыкая пальцем в мыша.
Брови парня поползли вверх, встретились с шишкой и тут же вернулись на место.
Он задумчиво кивнул и, уже не обращая никакого внимания на странную пассажирку, залез обратно на козлы и хлестнул вожжами.
Карета тронулась с места и плавно поехала вперед.
Я сидела в карете и вертела перед глазами красивую золотую карточку с выбитыми буквами приглашения.
Приглашалась некая баронесса фон Йо’гурт, и мне оставалось только догадываться, как меняла умудрился его достать.
А впрочем, какое это имеет значение?
На празднике будет около сотни гостей, и вряд ли они все друг с другом знакомы.

Мышь сидел у меня на коленях, щурясь от удовольствия: я почесывала его за ушком, 4сглаживая недавнюю ссору.
Мне уже все простили и объявили мир, дружбу и шоколад.
(Мы оба его обожаем.)

Карета остановилась у довольно-таки пышного ковра ярко-алого цвета, расшитого по краям золотыми узорами.
Я шепотом велела мышу вылететь после меня, как можно менее заметно.
Пых кивнул ушастой головой, и тут как раз кучер соизволил открыть дверцу кареты.
Я вежливо ему улыбнулась и протянула руку для опоры.
Паренек долго не хотел ее брать, старательно игнорируя растопыренные перед его носом пальцы.
Но я была настойчива.
Короче, руку мою он взял, и я, садистски опершись на нее всем своим весом, выпорхнула наружу.

Красная ковровая дорожка, вежливо кланяющиеся у входа лакеи, молчаливые слуги, мелькающие в толпе прибывавших гостей и разносящие бесплатные напитки. 5
Я довольно улыбнулась, тряхнула головой и… разжала руку уже поскуливающего от боли кучера. Ой!
Все время забываю, что силу надо соизмерять. Парень шарахнулся от меня, как от чумной, и тут же вскочил на козлы, стегнул кнутом по спинам лошадей.
Карета с грохотом рванула с места, а из окна вывалился и заметался по сторонам Пых.
Я помахала ему рукой.
Пых кое-как сориентировался и тут же рванул в сторону замка, стараясь быть как можно менее заметным.
Кто-то сзади удивленно вскрикнул, и я с тяжелым вздохом пошла в сторону распахнутых дверей шикарного замка, расположенного в самом сердце этого дивного сада.

Поднявшись по ступенькам, я столкнулась с улыбчивым лакеем, который вежливо попросил мое приглашение.
Пожав плечами, я вручила ему свое приглашение и была тут же пропущена внутрь. 6
Оказавшись на широкой лестнице, ведущей вниз в огромный зал, я ненадолго замерла, с любопытством оглядываясь по сторонам и изучая присутствующих тут гостей.
Но тут кто-то громко крикнул прямо мне в ухо:
— Баронесса фон Йо’гурт!!!

Не разбираясь, действуя на одних лишь рефлексах, я развернулась, схватила этого кого-то и тут же швырнула его прямо в зал, помогая себе ногой для придания нужного ускорения.
Кто-то заорал, народ расступился, и по ступеням, вереща и ойкая, скатился мажордом.
Я замерла, испуганно оглядываясь и нервничая от заполнившей зал тишины.
Гости тоже, открыв рты, изучали новоявленную баронессу.
Мажордом, как назло, не подавал признаков жизни, живописно раскинувшись на ступенях.

В оглушительной тишине раздался шелест крыльев, и на плечо опустился мышь — последний штрих к создавшейся ситуации.
Пора сваливать?
И вдруг… рука. 7
Кто-то взял меня под руку.
Повернув голову, я увидела высокого, худощавого телосложения человека с мраморно-белой кожей, ежиком белых волос и неестественно черными бровями.
Мужчина, держа меня под руку, демонстрировал ослепительно-белоснежную улыбку и впечатляюще острые клыки, — нет, он явно не человек.

— Я прошу прощения за мою гостью.
Начал он красивым бархатистым голосом, словно теплая волна прокатившимся по нервам и заставившим меня трепетать.
— Мой слуга имел неосторожность напугать вас и был совершенно справедливо наказан.
Я перевела взгляд на все еще находящегося в бессознательном состоянии слугу.
— Но эта маленькая неприятность никоим
образом не должна повлиять на празднование моего дня рождения.
А посему я прошу вас — продолжайте веселиться.

Толпа радостно загомонила, а мимо меня 8 промелькнули две смазанные тени, бросились к мажордому и, подняв его, тут же утащили куда-то.
— Итак.
Я отвлеклась от теней и повернулась к нему.
И тут же вздрогнула, едва сдерживая рвущееся ругательство.
Васильковые глаза, яркие, как небо в солнечную погоду.
Ну почему из всех аристократов мира мне предстоит ограбить именно василиска?!
— Как вас зовут, прекрасная незнакомка?

Мышь, открыв рот, смотрел на моего невольного спутника, который и не думал отпускать меня даже теперь, когда все было улажено.
— Только не врите мне, что вы баронесса фон Йо’гурт. Я знаком с ней лично.
Сжала зубы и мысленно дала себе хорошего пинка.
Помогло.
По крайней мере, я уже не пялилась на него, как кролик на удава.
— Гм, многие дамы теряют речь при виде меня, но вы первая, кто молчит уже столь долго.
Может, вы — немая?9
— Да.
Брякнул мышь.

Я вздрогнула и удивленно на него уставилась.
А этот охламон уже пришел в себя и продолжил нагло врать:
— Ее в детстве часто роняли головой, так что она прикусила себе язык.
А я — телепат и могу читать ее мысли.
— Да?
Мужчина выразительно заломил правую бровь, изучая нахальную мордочку мыша.
Я же усиленно соображала:
придушить Пыха сейчас;
или временно отложить столь блестящую идею до лучших времен.

— И о чем же она сейчас думает?
Мышь состроил сосредоточенную мордочку.
Мы с василиском с любопытством на него уставились.
— О, она думает, что вам следует отпустить
ее руку.
Нет, все-таки отложу идею его придушить до 10лучших времен.
— И…
Мышь выдержал длинную паузу и, с гордостью оглядевшись, медленно закончил
(мне уже и самой было интересно, о чем же это я думаю?):
— Вы самый красивый мужчина в этом зале.

Василиск с интересом перевел взгляд на мое покрасневшее лицо.
В мыслях я уже поджаривала мыша на медленном огне.
— Приятно слышать это от столь прекрасной девушки.
Я отвлеклась от процесса поджаривания мыша, минуты на две.
Обдумывая сказанное василиском, пока граф тащил меня за собой в зал.
Он что, назвал меня прекрасной? Т ак, мне срочно нужно зеркало.

— Может, бокал вина? Игристое вино, недавно привезенное с эльфийских островов.
Беру протянутый мне бокал и осторожно из него отпиваю. 11
Напиток растаял во рту, оставив после себя приятное послевкусие, прокатился по пищеводу и осчастливил своим присутствием желудок, сражая наповал буйством букета и крепостью.
Меня шатнуло.
Он тут же обнял меня за талию, поддерживая.

Мышь громко и активно упрашивал поделиться напитком.
Я ему показала аристократический кукиш, куда-то шагая вслед за василиском.
Но тут зазвучала музыка, люди вокруг расступились, и я наконец-то поняла, куда именно меня привели.
В бальную залу!
Кошмар!
Я же не умею танцевать.
Это провал, любая аристократка изящна и грациозна с детства.

— Надеюсь, вы не откажете мне в одном танце? Жарко прошептал он мне на ушко.
И все, что я смогла, это мычать, закатывая глаза и дергая тем плечиком, на котором сидел мышь.
Василиск, следя за моими конвульсиями, 12 вопросительно посмотрел на Пыха.
— Она очень хочет потанцевать с вами и уже начала.
Просветил его тот.

Мужчина ласково мне улыбнулся и начал вести меня в танце.
Я поняла, что это — полный провал.
Но все же умудрилась улыбнуться ему в ответ.
Сначала я отдавила ему правую ногу…
Потом споткнулась об левую…
Но он только улыбался, видимо, обладая зачатками мазохиста.
На второй минуте «танца» я отдавила ему
обе ноги сразу…
Причем правую ногу — каблуком и с размаху.

Стон, слетевший с его губ, был мне ответом. Мышь, уже понимая бедственность моего положения, пытался было считать в такт музыке, но постоянно сбивался, следя голодным взглядом за мелькающими в толпе подносами с едой.
Раз, два, три,
раз, два, три.
Ногу вправо. 13
Теперь влево.
Раз, два, три,
раз, два, о-о-о еда!

В этот раз я умудрилась повернуться так, что наступила каблуком на подол платья.
Я начала падать, а граф, стараясь меня удержать, дернул меня назад.
Но тут я еще и двинула ему коленом в живот (ума не приложу — как).
И в итоге мы все-таки упали.
Правда, я оказалась сверху.

Вокруг удивленно зашумели, тут же начала собираться заинтересованная толпа.
Я мучительно соображала:
Как выйти с достоинством из данной ситуации.
На спине убивался мышь.
А подо мной лежал василиск и заинтересованно изучал лепнину на потолке, даже и не думая убирать руки с моей талии.

Я возмущенно дернулась, но безрезультатно.
Ну, правильно: куда мне против него — смех и 14только!
— Вам помочь?
Я оглянулась, пытаясь понять, кто там такой сердобольный.
Но тут он все-таки сел, а потом еще и встал.
При этом я не осталась лежать на полу, а оказалась — у него на руках, возмущенно сопя.
— Баронесса упала и ушибла ногу.
В этом я вижу полностью свою вину, и поэтому я должен ненадолго удалиться, дабы послать за доктором и препроводить его к пострадавшей.

С этими словами василиск развернулся и куда-то меня понес. Я не сразу сообразила, что происходит, а когда поняла…
— Пусти меня!
Я брыкалась, извивалась, пару раз укусила его за плечо.
— Пусти, хуже будет!
Ноль внимания на бедную несчастную меня — как шел куда-то со спокойным и даже умиротворенным выражением на лице, так и идет.
— Так. Ты хоть можешь сказать, куда ты меня тащишь?
— В гостевую комнату.15

Ну наконец-то хоть какая-то реакция.
— А зачем?
— Хочу поговорить без свидетелей.
— А зачем тогда тащить меня на руках? Я вполне могу дойти сама.
— Мне так спокойнее.
И он так нежно мне улыбнулся, что защемило сердце.
А по коже проскакали табуны мурашек.
Гм…
Я что, влюбляюсь?
В василиска?!
Бред.

— Ну вот мы и пришли.
Меня аккуратно, будто хрустальную вазу, положили на небольшой диванчик.
После чего он пошел закрывать дверь на ключ.
Я уже не возражала, с любопытством оглядываясь по сторонам.
И тут… картина!
Причем не какая-то, а та самая, изображение которой мне показал меняла. 16
Я застыла, пожирая ее глазами и не в силах достать.
Мышь тоже взглянул на то, что вызвало у меня такой интерес, и ошарашенно пискнул, изучая шедевр.
— Нравится?

Я вздрогнула, отводя взгляд от столь вожделенного полотна.
На нем, кстати, было изображено море и небольшая лодка, взбирающаяся на огромную волну при свете всего одной устрашающе реальной молнии.
Я молча кивнула.
— Люблю побаловаться красками на досуге, эта чем-то запала мне в душу, и я повесил ее здесь.
Смысл сказанного дошел не сразу.
А когда дошел…

— Так ты что, сам рисуешь?
Удивленно.
Он кивнул и сел рядом со мной.
Мне почему-то стало жарко.
Я старательно отодвинулась назад.
— А теперь, может, расскажешь — кто ты и почему так внезапно прошла твоя немота?17
Мысленно я еще разок себя пнула.
Нет, ну как не стыдно забывать элементарные вещи!
— Снова онемела?
Полюбопытствовал он.

Я отрицательно тряхнула головой, все еще не зная, что сказать.
Василиск сидел и спокойно ждал, когда я, наконец, вновь соизволю произнести пару фраз.
— Я… мы… ну…
Глубокие складки бороздили мой лоб, разыскивая проблески светлых идей.
— Понятно…
Вежливо кивнул он.
— А дальше?
— О-о…

Я огляделась по сторонам в поисках мыша и тут же его нашла.
Сидя на раме, он небольшим ножичком аккуратно резал холст по краям, знаками прося отвлечь хозяина замка.
Я в ужасе на него уставилась.18
— Э-э-э…
Мужчина тяжело вздохнул и хотел было встать, но тут я все-таки выдала более или менее внятный ответ:
— Я — Кэт.
— Это первое разумное слово за наше с вами общение.
Он сел обратно.
— А… тебя как зовут?
Он удивленно приподнял брови, я с трудом сообразила, что, явившись в этот замок, могла бы хоть поинтересоваться — как зовут его владельца.

— У меня память на имена короткая.
Старательно покраснела я, краем глаза наблюдая, как мышь ползает по холсту уже вверх ногами. Волна собралась гармошкой, а лодочка безнадежно утонула в складках.
— Мое имя ни для кого не секрет.
Я — граф Дрейк Василевский.
Для друзей — просто Дрейк.

Сзади раздался жуткий треск — мышь полз вниз, пока картина рвалась вдоль вертикальных сторон рамы.19
Дрейк удивленно обернулся, но я вовремя закрыла ладошками ему глаза, лихорадочно соображая, что делать дальше.
Мышь мучительно отпиливал последний, нижний край полотна.

Дрейк замер, не делая попыток убрать со своего лица мои руки.
— И что все это означает?
— Э-э-э, понимаешь, мышь готовит тебе сюрприз: подарок на день рождения от нас двоих.
И… он пока еще не закончил, так что тебе смотреть пока нельзя.
Мышь удивленно на меня покосился, а потом рывком оторвал картину полностью.
Пустая рама не выдержала и рухнула на пол, припечатав Пыха к полу.

— Ты уверена, что с ним все в порядке?
Тихо спросил граф.
Я старательно вытягивала шею, мне это тоже было интересно.
Но тут край рамы зашевелился и из-под него 20выполз жутко недовольный мышь, рывком вытащил сильно помятый, с неровными краями, холст и, взмахнув крыльями, вылетел в распахнутое окно.

Так, а как же я?!
— Он уже закончил?
От неожиданности я вздрогнула.
У него был такой голос, будто он уже давно и прочно обо всем догадался.
Пора удирать.
— Почти, но мне надо будет кое в чем ему помочь. Ты не мог бы пока не открывать глаза?
Наивно поинтересовалась я.

Дрейк улыбнулся и молча разжал мои руки, при этом задержав их в своих ладонях.
Посмотрел на пустую стену, валяющуюся
на полу раму.
И сжал мои руки сильнее.
Я поморщилась.
— Ты могла бы просто попросить.

Он вновь повернулся ко мне, но теперь его глаза не просто светились — они пылали, отсвечивая всеми гранями драгоценностей.
Еще чуть-чуть, и меня ничто уже не спасет. Василиски убивают взглядом.
Ногой в челюсть, рывком вырвать кисти из 21стального захвата и рвануть к окну.

Он этого не ожидал, это плюс.
Вскочила на подоконник, и тут сзади что-то вспыхнуло.
Инстинктивно уворачиваюсь, свет падает на зазевавшуюся неподалеку муху.
Насекомое тут же падает кверху брюшком. Некогда смотреть, прыгаю вниз…