ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Сколько мы так плыли — не знаю.
Вокруг только изредка проносились прямые туннели ходов, а вскоре и их не стало.
Рыб почти не было, а чудовища встречались редко, короче — скучно.
Я кое-как сотворила заклинание, делающее пузырь теплым, но с рук Пашки все-таки не слезла, закутавшись в полы его куртки и прижимая к животу горячего дракошу.

Помнится, когда я однажды заболела, простыв после ночевки в лесу под непрекращающимся дождем, Коша точно так же лежал у меня на ногах и грел своим теплом, изредка убегая, чтобы нарвать нужных травок и сварить на собственном огне в котелке настой, о котором в свое время узнали от одной селянки.
Он тогда так боялся, что я умру и брошу его, что даже тихонько плакал по ночам, когда думал, что я сплю.
Но я выкарабкалась, выберемся мы и сейчас.
— Смотрите, кажется, вода стала светлее.

Я высунула нос из куртки и сонно огляделась.
Вода и впрямь с каждой секундой становилась все более голубой, а не чернильной, как недавно, значит, сверху есть что-то, что ее освещает.
— Может, солнце?
Предположил Пашка, спихивая меня с колен, но я крепко вцепилась в его теплую куртку, и ему пришлось-таки с ней расстаться.
Завернувшись в нее, как в плащ, я встала на колени и подняла голову.
И вправду вверху уже видны были лучи пока еще далекого солнца.

— Мы вот-вот всплывем.
Странник встал, как и я, глядя наверх.
— А вон и поверхность, видишь?
Я кивнула, забыв, что он меня не видит, но он, кажется, понял.
Пузырь летел вверх все быстрее и быстрее… и вдруг, будто пробка из бутылки, выскочил из воды, поднялся над морем и снова окунулся.
Мы, естественно, все попадали, Коша проснулся и с перепугу укусил того, кто на него сел, — это оказался Пашка, заоравший не хуже убиенной птички.
Немедленно завязалась веселая потасовка, в которой оба старались оказаться сверху.
Я же подошла к страннику и с интересом начала осматриваться.

На огромном голубом небе сияло солнце, а вокруг, насколько хватало глаз, мирно покачивались небольшие зеленоватые волны.
— Ну что ж, по крайней мере мы на поверхности, осталось понять, есть ли тут суша. И если есть, то где.
— Корабль!
Заорал Кошка.
Я удивленно обернулась и обнаружила его сидящим на спине поверженного Пашки — тот уже не сопротивлялся, прижавшись носом к дну и разглядывая косяк проплывающих мимо рыб.
Но, услышав о корабле, Паша тут же встал, в ходе чего дракоша кубарем скатился вниз.

— И вправду корабль.
Удивился Паша.
Прямо чудо какое-то.
— Их два.
Просветил нас снизу весьма недовольный голос.
— А я ничего не вижу!
Пришлось поднять и Кошу.
Кораблей и впрямь было два, и, судя по всему, между ними шел бой, уж слишком близко, буквально впритык друг к другу, они стояли — небось сцепились абордажными заклинаниями. И точно: один из фаерболов, отклонившись от курса, с шипением погрузился в воду неподалеку от нас.
— Вот это да!
Поразился дракончик.
— Корабли отсюда — совсем маленькие, а заклинания долетают.

— Надо помочь одному из них, за это они и довезут нас до суши.
— Ткни пальцем.
Саркастически улыбнулась я.
— Какому помочь, а я — всегда за.
— Ну-у-у.
— Вот-вот, и я о том же.
С такого расстояния мы не поймем, кто есть кто, а если я заклинанием приближу нас туда, то у меня не останется магии, и я не то что помочь, а даже нас самих от шального фаербола не защищу.
— Значит, остается ждать.
Нахмурился странник.

— Угу, а пока ждем, может мне кто-нибудь объяснить: во-первых, как мы выберемся из пузыря, и, во-вторых, где мы находимся?!
Поинтересовался Коша.
— А чего тут объяснять, мы в мире Ди.
— Не поняла.
Странник обернулся ко мне.
— Помнишь, я рассказывал тебе о цвете каждого живого существа, который совпадает с цветом мира, в котором он живет?
— И что?
— Твой цвет совпал.
— Так ангел нас не обманул.
Удивился Пашка.
— И мы и вправду попали в свой мир.
— М-да, только вот не думала я, что в нашем океане обитает целая неизученная цивилизация.

— Нет.
Мотнул головой странник.
— Тот мир имел другой цвет, а значит, и отношения к этому он пока не имеет.
— Что значит пока?
Не понял Паша.
— Пока эти два мира не откроют друг друга и цвета их жителей не перемешаются в их детях, они разные.

Я сделала вид, что все поняла, Коша мучительно размышлял над сказанным, а Паша заметил, что оба корабля идут ко дну.
— Так, надо что-то делать.
Мгновенно изменила я направление мыслей.
— Держитесь, мы просто обязаны успеть спасти хоть один из них!
Робкое Кошино
-«А за что держаться?»
Потонуло в реве воды, наш шар, подкрепленный парой-тройкой не очень сильных, зато в сумме надежных заклинаний, несся, подскакивая по поверхности в направлении кораблей.

Нас трясло и подбрасывало, переворачивало и швыряло из стороны в сторону, но мы приближались к цели.
Шар еще раз подскочил, его забросило на какую-то выпирающую из борта корабля доску, и он со страшным грохотом лопнул, а мы кучно попадали в воду на глазах у ошалевших моряков.
Коша вылез первым и даже взлетел, подбадривая нас криками и разыскивая меня.
Я не сразу сообразила, куда плыть, и сначала рванула вниз, а не вверх, но меня схватили за пятку и рывком утянули к поверхности.
К счастью, отбиться заклинанием я не догадалась, а потому уже минут через пять бегала по палубе и орала на одноногого капитана, чтобы он показал мне, где течь, так как я ведьма и могу ее заделать.

До него дошло не сразу, но когда он вник, то немедленно препроводил меня в трюм, где я полчаса, командуя полуживыми и легко раненными матросами, а также Пашкой и странником, закрывала дыры заклинанием, а они забивали их досками, пока вода не текла.
Плюс я телепортировала уже набранную кораблем воду обратно за борт, и вскоре работа была закончена.
Счастливый капитан заявил, что очень нам рад, предоставил свою каюту и клятвенно заверил, что довезет нас до ближайшего порта Карнии.
На мой вопрос, кто такая Карния, мне пояснили, что это материк.
После чего я мудро пошла спать, на ходу испаряя влагу со своей одежды и дымясь от тут же образовавшегося пара. Моряки уважительно смотрели мне вслед, просвещая друг друга, что я великая и крутая ведьма.
Второй корабль с бульканьем затонул окончательно.

ГЛАВА 6

Я не буду рассказывать, как мы плыли по вполне спокойному морю.
Могла бы поведать, как лично укокошила многоголовую гидру, вдруг вылезшую из воды… но ее убил странник: мечами отсек все три головы, пока я лениво прижигала ее бородавки молниями, наблюдая за тем, как она верещит от злости и пытается меня достать, но каждый раз неизменно натыкается на лезвие меча.
Пашка тоже полез геройствовать и врезал по чешуе лазерами. У гидры появилось пять дырочек в шкуре и висящий на ухе одной из голов Коша.
Но толку это дало мало, поэтому Пашка решил заняться более полезным делом вроде спасения бедной вредненькой меня.
Я, кстати, отбивалась, угрожала и пыталась кусаться, не желая прерывать удовольствие, но меня перекинули через плечо и нагло утащили в каюту, а еще через пять минут туда же вошел довольный странник, закончивший издеваться над морским чудовищем: с его меча стекала маслянистая кровь.

— Предлагаю ее связать и засунуть в рот кляп.
Пашка рассматривал покусанную руку и обращался явно не ко мне.
— Согласен.
Ухмыльнулся странник.
— С кляпом и привязанная к кровати, она явно доставит меньше проблем.
— ?!!
— Извините.
— В каюту вошел Коша, нашел меня всю красную и пытающуюся что-то сказать взглядом и тут же залез на кровать.
— Ди, ты мне обещала вернуть прежние уши!
Я перевела гневный взгляд на дракошу, что-то буркнула и вернула ему уши на место.
Коша с удивлением рассматривал новый ослиный хвост.

— Что-что вы сказали?! Меня — связать?!
Щас!
— Ди, а чего это такое?
— Коша, не мешай! Да я вас сейчас самих в табуретки!..
— Ди, у меня что-то с хвостом.
— Подожди. Так, на чем я остановилась?
Но эти двое уже успели смыться, и передо мной сидел один Коша, возмущенно тычущий в меня хвостом с кисточкой…
Как с кисточкой?!
Вскоре восстановленный Коша вылез из каюты, посмотрел на Пашу и странника и заявил:
— Она спит, я могу постоять на стреме, пока вы не закончите.
Паша кивнул и запасся огромным канатом, но странник его остановил:
— Шутка зашла слишком далеко.
Паша пожал плечами и бросил канат обратно на палубу.
— Как хочешь, но ты об этом скоро пожалеешь.

И он пожалел.
Нет, я совсем не злопамятная, я долгопомнящая!
Так что теперь каждый день я выходила на палубу в коротких шортах и рубашке, прохаживалась перед странником и делала всем пакости, главным образом от скуки.
Например, на палубе теперь постоянно валялась банановая кожура, попадавшаяся под ноги исключительно ребятам, сверху падали канаты, вокруг парней вились тучи мошкары, а каждая птица считала своим долгом клюнуть их хоть раз. Пашка со странником пока держались, но уже смотрели на меня совсем не ласково, явно подозревая во всех неприятностях.

Кошу я не трогала, он подавал самые классные идеи.
Ну, например, про мух в супе: я на всякий случай топила их там десятками, и каждый раз парням подавались тарелки с массово покончившими жизнь самоубийством насекомыми, их можно было выковыривать долго, повар только в затылке чесал, не понимая, как они там оказываются.
Или вот еще: подложить на стул издающую определенные звуки подушку.
Я тут же начала подкладывать, и не подушку, а стулья.
Эффект — потрясающий, этих двоих команда прозвала вонючками и отказывалась садиться с ними за один стол.

Но меня каким-то образом вычислили, нашли и сурово наказали, заставив каждый день мыть палубу кривой шваброй и дырявой тряпкой.
Я пыталась сопротивляться, даже колдовать, но друзья были неумолимы, так что пришлось подчиниться.
Временно на корабле установился шаткий мир (я так уставала, что на пакости сил не оставалось, а тут еще Коша приноровился кататься на тряпке).
Ну да это все неважно, важно то, что уже через неделю непрерывной качки и мытья палубы мы наконец-то увидели землю и тем же вечером прибыли в порт. 88

Как я поняла, этот материк мне не был известен, и, как ни странно, времена года тут не зависели от территории — на всем материке царило либо лето, либо осень, зима или весна. Это было странно и непривычно, но Пашу порадовало.
Он сказал, что именно к такому он и привык с детства.
Кошмар, как так можно, скучно же.
Распрощавшись с капитаном и командой, мы сошли на берег.

Город, в порт которого зашел корабль, назывался Кара и был довольно большим.
Дома и улицы в нем были каменными, дома еще и высотой в несколько этажей, на каждом из которых жила одна семья, а попасть туда можно было по витой каменной же лестнице, расположенной сбоку.
Улицы были довольно широкими, дома не стояли, как у нас, впритык.
Кварталы располагались квадратами, в центре каждого была своя площадь, а между кварталами тянулись широкие проспекты с торгующим людом.
Кварталов всего было девять, и расположены они были квадратом — по три на каждой из его сторон, отгороженные от внешнего мира высокой каменной стеной с башенками и часовыми, прогуливающимися между ними.

В центре же города располагался великолепный зеленый парк, доступный для каждого горожанина, с каменными скамейками, закутками и небольшими, находящимися в глубине магазинчиками с пристроенными домиками тех, кто не относился к расе людей и не пожелал жить среди них.
Это были эльфы, гномы, дриады, каждая из которых выбрала себе по дереву, и, возможно, кто-то еще, точно не знаю.
А посреди парка стоял роскошный огромный дворец здешнего монарха Карпа Четвертого, но все звали его просто ваше величество.

Все это и кое-что еще мы узнали в портовой таверне от какого-то бродяги, клянчащего выпивку.
За бутылку рома он согласился поведать нам все, что знал, но мы потребовали конкретики, и он сдался:
— Лучше всего вам устроиться в Сонном квартале, там только живут и ничего не делают, уходя и приходя с работы каждый день. Вряд ли вам там зададут много вопросов.
Мы переглянулись.
— А вот зверушка ваша довольно приметна, так что вам лучше избавиться от нее, а не то жди беды.

Коша подавился пирожком, выпучив от удивления глаза.
— Можете и мне отдать, а я уж куда-нить пристрою.
Предложил бродяга, уже протягивая к Коше руки.
Тот от испуга выдохнул струю пламени прямо в лицо бомжу, с которого вместе с пеплом волос осыпались дымящиеся
блохи. Фу…
Мужик икнул и свалился под стол.
Паша проверил — дышит.
Ну и фиг с ним.
— Я нечаянно.
Извинился Коша, но его никто ругать и не собирался.

— Старик прав, лучше пока устроиться в Сонном квартале, а там посмотрим.
Сказал Паша.
— У меня другое предложение.
Мы удивленно посмотрели на странника.
— Я могу открыть портал в твой мир, ты здесь чужой, а там тебя ждут.
Паша побледнел, буквально пронизывая взглядом странника, спокойно смотревшего на него из-под капюшона, с помощью которого он скрывал свои чересчур странные глаза и длинные уши.
— А как же вы?
— О Ди я позабочусь.
Если ты еще не заметил, мы обручены.

Мои брови поползли вверх, я с интересом слушала такие откровения. Это я-то обручена?
— Я… не знаю.
— Ди, так вы чего, поженитесь?
Тут же пристал Коша.
Паша не отрывал от меня глаз.
Я очень ласково улыбнулась страннику, он насторожился, но пока еще ничего не понимал.
— Да, мы поженимся.
Он мне тоже ласково улыбнулся.
Губы мои уже шептали заклинание, а руки чертили на столе символы.
— Она принадлежит мне с тех пор, как надела это кольцо, я ее повелитель.

Внутри меня горело пламя, хотелось кое-кого убить.
Значит, зачарованные колечки сонным девушкам дарим.
Ну погоди у меня.
— Что ж…
Пашка отвернулся, чтобы не видеть наших счастливых физиономий (лично моя улыбка все более заметно дергалась, буквально приклеившись к лицу).
Странник повернулся к Пашке и кивнул:
— Если встанешь и сделаешь шаг назад, то…
Я сидела и прямо-таки светилась гордостью, а Пашка с Кошей удивленно рассматривали сидящего на лавке огромного черного тигра с внушительными клыками и черными же глазами горта.
— Р-р-р…

Коша повернул голову и, прищурившись, посмотрел на меня.
Я поежилась под этим взглядом, а дракончик подошел поближе и ткнул в тигра пальцем.
Тигр зарычал, мгновенно поворачиваясь к Коше, тот пискнул и кубарем укатился к Пашке.
— Ты что сделала?3
— Ничего особенного.
Пожала я плечами.
— Лет пять побудет тигром.
Между прочим, их здесь много, я видела — используются для охраны, правда, не такие огромные и других цветов.
Я поморщились: и тут выпендрился!
— Но ему точно никто не удивится.
Я перевела задумчивый взгляд на Кошу.

— Мама!
Икнул он и попытался убежать.
Но не успел.
Небольшое заклинание, взмах рук и… ничего.
Дракончик, зажмурившись, ощупывал себя с головы до ног, потом рискнул открыть правый глаз, левый и…
— Ди, у тебя что, не вышло?
Удивился Пашка, рассматривая счастливого Кошу, зависшего у небольшого настенного зеркала.
В этот момент к зеркалу подошел какой-то паренек, забежавший в таверну, столкнулся с Кошей головами, ойкнул и удивленно начал оглядываться по сторонам.

— Почему не вышло.
Удовлетворенно улыбнулась я.
— Все вышло так, как и задумывалось.
— Его никто, кроме нас, не видит.
Я кивнула, а тут та же мысль пришла в голову и Коше, и он, весь счастливый, срочно полетел на кухню, откуда вернулся очень и очень не скоро и шагом, не рискнув подняться с таким весом в воздух.
Я встала из-за стола, подошла и подняла его на руки, рядом вышагивал черный тигр.
Паша осторожно вылез из-за лавки, стараясь не сделать шаг назад, как говорил ему странник.

— Боишься?
Я вручила ему Кошу.
— Я пока не готов оставить тебя здесь одну.
Я была глубоко тронута, покраснев как рак.
Он только ухмыльнулся и первым вышел из таверны.
Тигр боднул меня, застывшую около стола, головой под коленки, отчего я чуть не рухнула.
— Да иду я, иду.
Он лукаво на меня посмотрел, я снова покраснела.

А вообще, судя по всему, этот тип не очень-то и огорчился, став кошкой, пусть и такой большой.
В голову закрались первые сомнения относительно того, что он не сможет расколдоваться до прошествия срока сам.
Так, ладно, с этим я разберусь позже.
А пока начался дождь.