Шёл домой с работы. Дворами.
Обычными дворами, обычных панельных пятиэтажек.
Интересная картина мне открылась: увидел я какой разный возраст у дворов. Нет, не ветхость, не неухоженнось, не запущенность. А именно возраст, тот который определяется жильцами.
В одном дворе — визги, крики, гомон играющей детворы: на качелях, горках, лесенках.
Во втором — те же горки и качели стоят заросшие высокой травой (нет желающих). За столиком, под деревьями — мужики забивают козла в домино. Курят, неспешно потягивают пивко, балагурят и смеются.
В третьем — на скамейке, у подъезда сидят бабульки, и тихонько судачат о чем-то своём. Горок и прочих детских радостей нет и в помине.
Вот такой возраст дворов я увидел. Грустно немного.
Решил написать об этом. О чувствах, которые я ощутил проходя сквозь эти разновозрастные дворы.

ТОГДА…
Я ловко спрыгнул с подножки поезда — весёлый, счастливый «Дембель». В городе шёл дождь.
— Ха! — сказал я посмотрев на небо. — Подумаешь — дождь!
И шлёпая прямо по лужам, не обращая внимания на струи дождя, направился домой. И тут я увидел Её. Она стояла у киоска «Союзпечать», прикрываясь от дождя ярко-синим зонтом в белые горошины, и с белым кружевом по краю. Одета в длинное, почти до щиколоток темное платье.
«Мэри Поппинс», — подумал я.
А когда заглянул под зонт и увидел Её лицо, то пон…
… показать весь текст …

Осунувшийся и, как-то резко постаревший, Князь Земли Дреговичской — Борислав, сидел у себя в светлице протянув к огню дрожащие и озябшие руки — в последнее время он очень мёрз, не смотря на теплую осень.
Дверь отворилась. В светлицу вошёл молодой человек в запыленном кафтане в сопровождении седого старика.
Борислав оглянулся. Вошедшие низко поклонились. Любислав, а это был именно он, протянул князю деревянную кадушку. Князь с трудом поднялся со стула, подошёл поближе, открыл крышку и уставился на страшное содержимое. Несколько мгновений он, не отрываясь, смотрел на то, что когда-то было его другом и соратником. Потом закрыл кадушку, расправил плечи и неожиданно громким голосом сказал:
— Седлайте коней, едем в Калиничи. Сообщим Любаве печальную весть.

НЕБОЛЬШОЕ ВСТУПЛЕНИЕ:
В жизни нашей есть место чудесам.
Есть!
Просто мы их иногда не можем или не хотим видеть.
Но самое главное чудо живёт рядом с нами, и имя этому чуду — дети.
1
Май, в этом году, выдался на редкость жарким: в дневные часы солнце палило нещадно, столбик термометра поднимался до отметки в тридцать градусов и выше, рекорды продаж установили продавцы мороженного, бочкового кваса и других прохладительных напитков; и даже ночь не приносила желанной прохлады.
Я стоял на дорожке,…
… показать весь текст …

Плачь, когда больно.
Плачь, когда грустно.
Плачь, когда обидно.
Плачь…
Ведь слезы, это Дар Божий.
Это Святая вода, что смывает все нехорошее с Души, омывает чувства и очищает мысли.
Плачь…

Добромир, высокий широкоплечий мужчина, с длинными, до плеч русыми волосами, и такой же русой бородой, сидел на залитом тёплым осенним солнышком дворе и правил свой двуручный меч. Рядом примостилась Любава, вышивавшая что-то на пяльцах. Мужчина и женщина изредка бросали друг на друга взгляды, перемигивались и смеялись над чем-то только им одним известным.
По двору сновала челядь, занимавшаяся своими повседневными делами. Где-то стучал молоток, вжикала пила, слышалось мычание коров, скрип колоде…
… показать весь текст …

В темно красном одеянии, обильно вышитом золотом, жемчугами и драгоценными каменьями, на резном дубовом стуле с высокой спинкой, сидел человек.
Человек был далеко не молод: длинные волосы, ниспадающие на плечи и удерживаемые на лбу широким золотым обручем, имели тот цвет, что называют: «соль с перцем». Аккуратная черная борода с множеством серебряных нитей, плотно сжатые тонкие губы, прямой нос, стального цвета глаза, морщины вокруг глаз и на высоком челе.
Несмотря на свои годы, человек был креп…
… показать весь текст …

Ваня.
На следующий день Наташка не пришла в школу. Все уроки Ваня посматривал, то на её парту, то на входную дверь, ожидая, что та вот-вот откроется и войдет Наташка, со словами: «Извините, я опоздала»
Зря ждал — этого не произошло: уроки закончились, а Наташка так и не появилась.
После уроков Ваня отправился к Наташе домой. Он подошёл к подъезду, у которого они вчера расстались, открыл скрипучую дверь, прошёлся по этажам, и понял, что совершенно не знает в какой квартире живёт Наташа.
Ваня о…
… показать весь текст …

На город опустилась жара. Не просто жара, а Жара, жара настоящая. Плюс 37 в тени, а на солнце и говорить нечего.
Плавился асфальт, большегрузы передвигались исключительно с наступлением сумерек; и по ночам был слышен рёв моторов проносящихся по областной трассе фур.
Люди изнывали от полуденного пекла и выходили на улицу лишь в случаях крайней нужды.
Одежда липла к телу, вызывая неприятные ощущения.
В автобусах за место на теневой стороне возникала ругань. На требование какой-нибудь бабульки, в т…
… показать весь текст …

Объятый хмурыми думами Добромир, не сразу услыхал стон.
— Кто здесь?
— Это я, воевода, Асташка.
— Ты всё слыхал?
— Да, воевода.
— Ты цел?
— Да, воевода. Лишь ребра болят, да голова гудит.
— Тогда ползи ко мне, и протяни руки — я попробую перегрызть веревки.
— Воевода, давай я.
— Не рассуждай, ползи.
Они завозились, устраиваясь на полу, пока связанные руки Асташки не уткнулись в лицо Добромира.
Снаружи доносились крики, песни, смех — то Чикибеево воинство праздновало победу.
Некоторое время ушл…
… показать весь текст …

9
— Слушай, Гагарин, — в телефонной трубке звучал начальственный бас мэра города. — К тебе американская делегация приедет. Очень уважаемые люди. Спонсоры!
Я прямо услышал восклицательный знак после последнего слова.
— Чего молчишь? — мэр на другом конце провода повысил голос.
— Я не молчу, я слушаю, — ответил я.
— Тогда слушай очень внимательно: люди очень уважаемые и важные. Американцы! Нужно встретить их соответственно, со всей торжественностью. Ты понял?
— Не совсем, — ответил я. — Соответств…
… показать весь текст …

СЕЙЧАС…
Я шёл по городу, узнавал и не узнавал его. Двадцать лет — большой срок для города, а для человека тем более. Память может подвести и выкинуть какую-нибудь забавную штуку.
ЗАГС — здание совсем не изменилось, лишь разрослись аж до третьего этажа плакучие ивы…
Я помнил тот сентябрьский день.
ТОГДА…
Тогда тоже лил дождь. И мы, мокрые с головы до ног, но страшно счастливые и смеющиеся, вошли в эти двери, и строгая, неулыбчивая тётенька приняла у нас заявление на бракосочетание…
СЕЙЧАС…
А дож…
… показать весь текст …

6
Две тонированные девятки, цвета «Мокрый асфальт», с визгом тормозов, остановились возле ворот дома. Раскрылись дверцы, и из машин вышли четверо накачанных молодых парней. Ногой отворив калитку, один за другим они прошли во двор детского дома. Трое остановились у калитки, а один, абсолютно лысый высокий парень, направился к Екатерине Владимировне, которая вместе с девочками, в это время поливала цветочки на клумбе.
— Эй тётка, — громко позвал он. — Где хозяин этой халабуды?
Екатерина Владимиро…
… показать весь текст …

Мы подходим к Зелёным вратам. Громадные створки, увитые вьющимися растениями, тихо отворяются.
За ними видна просёлочная дорога, идущая сквозь залитый солнечным светом цветущий сад.
Я подхожу ближе. Останавливаюсь и, обернувшись, смотрю на своих спутников.
Азвем доброжелательно улыбается и слегка кивает мне.
— Иди, — говорит Мара. — Оправдай оказанное тебе доверие.
И слегка подталкивает меня в спину. Я делаю шаг…
***
Боль.
Вспышка.
Давящая боль.
Вспышка. Вспышка.
Яркий свет. Крик.
Не…
… показать весь текст …

Внезапно в этой тишине раздаются шаги. Их звук гулким эхом разносится вокруг. Я оборачиваюсь: по укутанной мраком аллейке ко мне приближается человек. Женщина. Одета во всё белое. Несмотря на некоторое расстояние и темноту, я прекрасно различаю светлые волосы, густыми длинными прядями лежащие на плечах. Узкое лицо. Тонкие черты. На лице выделяются карие глаза под густыми чёрными бровями. Белоснежный пиджак, блузка. Юбка чуть выше колена. И, как контраст, ярко-алая гвоздика в петлице пиджака.
Же…
… показать весь текст …

Со временем всё, как-то стёрлось, сгладилось и стало забываться, хотя конечно не полностью — какое-то чувство в глубине души осталось.
Маша окончила школу, поступила в университет.
Славик, после техникума, отправился служить в армию, а потом переехал в другой город, женился и, по слухам, у него было двое детей.
На третьем курсе университета, Маша начала дружить с однокурсником — симпатичным простым пареньком, откуда-то из района.
Чем он её привлёк, она и сама не знала. Наверное ей нужно было з…
… показать весь текст …

Слегка раскачиваясь и постукивая колёсами на стрелках, поезд, приближался к моему родному городу. За окном стали появляться знакомые названия деревень, узнаваемые места. Казалось, что мелькавшие за окном деревья стали ближе и роднее — они кивали мне, приветливо качая кронами.
Я стоял в тамбуре и смотрел в окно.
Двадцать лет. Двадцать лет я не был в родных местах.
Достал из кармана пачку сигарет. Закурил. Что в поездах строжайше запрещено. Начавшему возмущаться проводнику, чтобы он не бухтел, я…
… показать весь текст …

Со мной службу проходил паренёк из близлежащего к части города. Парень, как парень — ничего особенного, таких тысячи в нашей стране. Но он изумительно играл на гитаре. Знал множество песен и композиций. И умел великолепно их исполнять.
Частенько, мы собирались где-нибудь вечерком, и под кружку черного чая вели разговоры на самые разнообразные темы. И когда наши беседы переходили в достаточно жаркую фазу, он брал в руки гитару, проводил пальцами по струнам и всё умолкало. Забывались споры и разн…
… показать весь текст …

Боль…
Вспышка…
Жгучая боль…
Вспышка, вспышка…
Боль нестерпимая…
Вспышка…
Темнота…
Мрак…
Я открываю глаза — пелена, туман. Закрываю и открываю глаза ещё раз. Помогает. Туман потихоньку начинает редеть. Озираюсь вокруг. Сумерки. То-ли поздний вечер, то-ли ранняя ночь.
Где я?
Сквозь рассеивающийся туман проступают очертания круглой площадки. В центре какое-то сооружение. Приглядываюсь: мраморные бортики по пояс взрослому человеку, бьющие высоко вверх, метра на три-четыре струи пенящейся в…
… показать весь текст …

В стольном граде Мойжеле, в высоком тереме, у окна светлицы стоял Князь и угрюмо смотрел в сторону Калинич, там, где жила та, о которой, в последнее время, были его мысли. Любава.
После отъезда Добромира, князь побывал в Калиничах. Привез даров разных. Всячески давал понять, как нужна она ему. Шутил, скоморошил. В общем вел себя как безусый юнец, а не как умудренный жизнью мужчина. Но Любава не замечала его потуг, все её мысли лишь о Добромире, любой разговор она переводила только на мужа. И кня…
… показать весь текст …