часть двадцать вторая.

— Не бойся.
Раздался горячий шепот на эльфийском.
-Мы тебя спасем, только деньги получим и выкрадем обратно. Ты там держись и не забывай, к какому высокому роду принадлежишь. Удачи.

Меня продавали в тот же день. Вышвырнув на нечищеный помост, назначили стартовую цену в двести руанских рилли.
Высоченный орк в ржавых доспехах прибавил еще пятьдесят, бородатый горец с горящими глазами сразу перебил на две сотни.
Демон из нижнего мира, с головой закутанной рваной тряпкой пискнул:
— Пятьсот!
В отчаянье оглянувшись, я увидела, белые лица друзей — если этот демон заберет меня под землю, то уже не будет никакой надежды на возвращение.
— Пятьсот пятьдесят!
Задохнувшись от собственной смелости, выкрикнул гном.
— Тысяча!

Повисло почтительное молчание. К помосту пробивался устрашающих размеров гоблин.
Кинув тяжело звякнувший мешок денег к ногам распорядителя, он, не глядя на меня, дал свой адрес.
— Башня смерти, та, что в конце рыночной улицы, а не та что возле площади Перерезанных глоток.
— Да, да, все в лучшем виде доставим.
Подобострастно кланяясь, так что звенели драгоценные цепочки, распорядитель успевал еще и пересчитывать монеты.
Тысяча серебряных рилли, неплохо. Теперь я точно знаю себе цену.

Вот и новый дом, высокая деревянная башня с узкой лестницей и огромными окнами. Крепко запертые шкафы вдоль стен и большой стол по середине.
— Ты уже здесь, проходи к столу, садись.
В упор, разглядывая мои руки, гоблин спросил:
— Считать умеешь?
— А зачем?
Невпопад фыркнула я.
— Деньги считать будем, мне счетовод позарез нужен.
Открыв один из импровизированных сейфов он вытащил котел полный золота.
— Это лепреконское золото, надо его срочно пересчитать пока не исчезло. Принимайся за работу, живее.
(Лепрекон — злой и кровожадный гном хранитель подземных запасов золота)

Замелькавшее блики денег ослепили меня, щурясь я начала передвигать эти желтые кругляши.
К рассвету, выбившись из сил, я прилегла головой на стол — десять котелков с точным реестром их содержимого стояли ровным строем, готовые к отправке.
Позевывающий гоблин, довольно подведя итог, обрадовал меня известием, что надо помочь и его братьям.
— Мы же тебя купили в складчину. Работай.
— Сейчас, только отдохну немного, мне действительно надо поспать.
— Нет!
Взревел гоблин.
— Золото пропадет, считай.
С трудом, складывая монетки в столбики, я все больше слабела.
— Быстрее!
Подгонял гоблин.
Кровь выступившая под ногтями, пачкала золото, перед глазами вертелись разноцветные круги:
— Пожалуйста, мне надо немного…
— Считай!
Орал уже изменившийся в лице гоблин.
— Считай до смерти.
Сам он опасливо косился на стол. Боясь, даже прикоснутся к золоту.

«Лепреконское золото заколдовано жадными карликами, и кто дотронется до него, будет предан страшной участи, считать монеты до самой смерти,»
Сквозь дрему вспоминались мне слова учителя.
Оторваться невозможно. Уже все медленнее двигались пальцы, нарастала усталость.
— Если… кольца… Мало не покажется…
Что-то старательно шевелилось в мыслях.
— Если тебе будет грозить беда, одень их, и мы придем. Обидчикам мало не покажется.
Кольца! Они же в кармане. Согретые теплом моего тела, тонкие ободки металла, скользнув в руку, прочно взяли в оборот мои пальцы.
— Валентин!
Падая на пол, скорее простонала, чем позвала я.

Грохот потряс башню. Взвившись сотней обломков, исчезла крыша.
Протяжный треск разрываемых дверей и шкафов, был придавлен гортанным рычанием ящеров. Родной назгульский вой обрушился на еще ничего не понимающих гоблинов.
Прикрывая головы руками, они присели пряча награбленные золотые котелки меж коленей. Стража ошеломленная внезапным налетом, спешно заряжала катапульты, выскочившие горные тролли тащили сети с драконьими когтями и тяжелые алебарды.
— Воздушная атака, все на крыши.
Кричал дозорный, пока арбалетный болт не прервал его на полуслове.

Беспорядочно размахивая рогатинами, испуганные жители старались отбить пикирующих назгулов.
Но силы были не равны.
Стремительный натиск перерос в беспощадное истребление: всех, кто только попадался, назгулы били длинными, острыми, как жало, отравленными мечами и короткими пиками, отстреливали из арбалетов.
Крик, визг, стон сливались в одну душераздирающую мелодию.
А я все считала золото…
Голова гоблина, подкатившись как мячик, сшибла уже приготовленные к отправке столбики монет.

— Милая, у тебя небольшие проблемы?
Разрубая стол, совершенно спокойно спросил Валентин. Монеты посыпались дождем, они раскатывались по щелям и кружились на ступенях. Ловким движением назгул выбил из моих рук последний кругляшек и я вздохнула с облегчением.
— Ленни, ты так вовремя.
— Как всегда.
Мне показалось, что его безразличный голос заметно потеплел.
— Там внизу, тоже твои враги?
— Я не знаю.
— Не важно. Они все равно уже мертвые. Ребята несколько увлеклись.
Бой шел уже на дальних подступах к морю, кажется, даже местным псам досталось.
Назгул в бою неутомим. Лишь густой бас рога остановил полное истребление жителей острова.

Подтянувшись к башне, мои защитники, оставив ящеров отдыхать, почтительно встав на одно колено, поклонились.
— Что с ними?
Начиная, беспокоиться, тихо спросила я.
— Совсем забыл.
Спохватился Валентин.
С этими разборками, орк их побери.
Он достал из-за пазухи свернутый манускрипт с круглой красной печатью:
— Читай и удивляйся.
— Расскажи так, я поверю.
Мне не хотелось обнаруживать перед столь могущественными воинами плохое знание орфографии Мордора.
— Саурон кроме хвалебного гимна заказал ещё один документ, и он перед тобой — это его завещание. Десять лет спустя была оглашена его последняя воля. При полном собрании всех оставшихся друзей.
— Мне что-то перепало?
Не в силах больше сдерживать любопытство, я запрыгала на месте.

— ДА, МОРДОР! ВЕСЬ!
— Со всеми окрестностями и жителями,
— тайными воинскими организациями,
— складами оружия,
— войском из сотни тысяч орков,
ну и так по мелочи:
— дворцы, темницы, пыточные…
Здесь полный перечень.
ТЫ ТЕПЕРЬ ПОВЕЛИТЕЛЬНИЦА МОРДОРА!!. Такова воля покойного.
Вот прикололся напоследок Властелин!

Встав так же на одно колено, Валентин надел мне на палец рубиновое кольцо тяжелого темного золота.
— Правь жестоко, но разумно.
Торжественно провозгласил он.
Надо было говорить что-то правильное, но как назло, ошарашенная такой вестью, я с трудом выдавила:
— Я, конечно, очень рада, только мне надо домой, маму повидать
Наклонившись к коленопреклоненному Валентину, я быстро зашептала.
— Слушай, сделай одолжение, поцарствуй там за меня, временно.
Он слегка обалдел от такого предложения, а затем громко произнес:
— Как прикажешь, повелительница, все будет выполнено.
И понизив голос, заговорщицки продолжил.
— Только, ты не задерживайся долго, помни, Мордор ждет тебя, и я тоже.
Только поверни кольцо на пальце, прочти надпись, и мы встретимся в тронном зале темного владыки.

Послав воздушный поцелуй улетающим друзьям, я долго не могла собрать воедино свои мысли, затем, тихо хихикнув, почесала ухо.
— Эльфарран Мордорская, звучит неплохо.
Перешагивая через разрубленные тела разбойников, я искала выход, когда единственная уцелевшая дверь, слетевши с петель, открыла мне двух покачивающихся друзей.
Громко икая, Гимли удивленно воззрился на залитую кровью площадь.
— Мы уже здесь, сейчас начнем спасать тебя, солнышко.
Вздрогнув от представшей перед ним картины, гном покачнулся и сел на подстреленного гоблина.
— А кто здесь нуждается в спасении?
Тоже громко икая, с косым взглядом осведомился аранен.
— Вы!
Разозлившись на нелепых спасителей рыкнула я.
— Идем быстрее отсюда. Пока не замели.

Поддерживая двух друзей, я поволокла их к нашему кораблю.
Гимли, заливаясь слезами, просил прощения.
Лег старался объяснить, что только крайняя необходимость подвигла их на такое предательство, и клялся, что больше никогда не продаст меня.
Выглядывающие из подземных убежищ уцелевшие жители, провожали испуганными взглядами повелительницу Мордора тащившую пьяного гнома и не менее пьяного эльфа, как знаменитая Шелоб двух мух.
Продолжение дороги домой, и опять не обошлось без неприятностей

Утро следующего дня началось с протяжных вздохов и горестных всхлипов.
Оставшиеся родственники погибших бандитов разбирали части тел, поминутно ссорясь за чьи-то неопознанные ноги.
— Этот мой, вот этот, с золотой цепочкой.
Жалобно завывая кричала толстая троллиха.
— Нет мой, у твоего и цепочек никогда не было, хочешь побогаче покойничка, не получится.
Угрожающе рычала повязанная выцветшим платком гоблиниха.
Спор разгорающийся на высоком холме слышался даже здесь, но, перекрывая шум начинающийся драки, застонал гном.
Лежа в обнимку с бочкой, он страдальчески закатил глаза
— Солнечная, рассольчику! Помираю.
Неодобрительно поджав губы, я зачерпнула с самого дна миску крепкого маринада из хищных селедок.
Стараясь не расплескать эту ядовитого цвета целебную жидкость, поднесла ему.
Гимли пил не отрываясь, шумно сопя распухшим носом. Опорожнив посудину, он сладко рыгнул и, снова привалившись к бочке, выпал из действительности.
Где же они так нахлестались?

С тревогой, посматривая на причал, я прислушивалась к погребальным крикам. В любую минуту сюда могли явиться безутешные родственники, и что мне делать — поворачивать с полпути назгулов?
Нет, они и так, мгновенно провалившись в межвременное пространство по зову кольца, испытали колоссальные перегрузки.
Рисковать их здоровьем я просто не имею права. Неуверенно сняв лук со стены, тронула тетиву, она, зазвенев, радостно приветствовала меня.
Если придется отбиваться, попробую погибнуть как эльфийка, честно и благородно.
Второй лук сиротливо отозвался на звон моего, привыкший к постоянной работе, он недоумевал, почему его хозяин задерживается.
Если бы мой лук был эльфом, то он бы показал язык зарвавшемуся соседу.
Выйдя на верхнюю палубу, я достала стрелу и вгляделась вдаль. Главное не подстрелить невинного. Но как отличить его от предполагаемого противника, я не знала.
— «Бей во все что движется,»
Чья то мысль, нагло влезла в голову.

Оглянувшись на разгромленный корабль, сломанную мачту и валяющиеся в беспорядке куски дерева, я приметила названого брата, перевешенного через борт — его мутило по черному.
— Хоть бы волосы подобрал.
Настал мой черед поиздеваться.
Вот тут я оттянулась, как мечтала еще с раннего детства, назвав аранена тупым бараном. Он согласно кивнул, прикладывая ко лбу мокрый платок.
— «Похоже, ему действительно плохо,»
Наблюдая, как он медленно переваливается в воду, поняла я.
— И когда я избавлюсь от этих идиотов.
Стонала я, втаскивая эльфа обратно.
— Мухоморная настойка это вам не глоток здравура, алкоголики несчастные.

Ну почему я должна ехать домой именно с этими двумя, и сейчас мы рискуем остаться без будущего высшего руководства Валинора.
Аранен, белый, как будто по ошибке вместо тонального крема наложил свинцовые белила, уже готовился отойти к богам. Шепча их имена, он приветливо здоровался с ними.
Что со мной сделает король, когда узнает, что я не уберегла его сына, тут ссылкой не отделаешься, одно дело сбежавший горлум, а другое — погибший от передоза принц.
Ой, мамочка, что делать?
Вспомнился наш просторный кабинет в роскошной вилле эльфа-врачевателя. Высокие окна, лившие целые водопады солнечного света на теплый мозаичный пол, нас рассевшихся в самом центре и старательно заучивающих лечебные заклинания. От ядовитой стрелы, от грязного меча, от камня, от огня, и еще от много от чего.
Все хором в десятый раз повторяли сложные сочетания слов.
Я украдкой выковыривала палочкой цветные камешки из пола. Чтобы вечером поставить их на кон в игре в орнаменты.
— Эльфарран.
Громко и отчетливо роняет слова учитель, придет час, и ты пожалеешь о своем невнимании. Отдай камушки, покинь класс и живо в аптеку, толочь сушеных сверчков.
Сколько я наделала порошка от икоты, хватило на год безостановочной продажи.
— Ну как же там начиналось… «куалме меллин»…, нет, «нункуэ оиялме»…
Может просто сказать все, что я о нем думаю. Все равно помрет.
Присев на колени рядом с безжизненным телом и наклонившись к его уху, зашептала:
— Меллин меллон алаэ оия раава аимие куаиме. -Стоп, я ведь хотела сказать совсем не это, но слова заклинания упорно лезли откуда-то изнутри. Память предков, не иначе.
— Авали эго палан энтулессе энни…
— Эльфи, что ты тут делаешь. — Улыбнувшись, прошептал эльф. Положительно, у него отбило память.
— Тебя спасаю.
Решительно поднявшись с колен, я вернулась на свой пост.

Уже разгорались первые похоронные костры, и заплаканные вдовы готовили поминки для жалких остатков семей, когда, пыхтящий перегаром гном вылез на палубу.
— Сейчас день или ночь?
Деловито осведомился он.
— А что тебе больше нравится?
Также вопросом ответила я.
— Все равно.
Помолчав он смущенно пробормотал.
— Знаешь я все хотел спросить, как это у тебя получилось?
-Что ты имеешь в виду?
— Ну все это.
И он обвел нетвердой рукой остров.
— Сотни три разделанных трупов, разрушенные до основания цитадель с пригородом, рынок засыпанный уже подгнивающим товаром, разбитые колодцы. Ты какой техникой владеешь?

-«Я владею Мордором,»
Вертелось на языке, но предусмотрительно прикусив самого главного моего врага, одарила гнома, очаровательной улыбкой.
— Секрет!
— О, мы явно недооценили тебя. Ты круче королевы Золотого леса.
— «И опять в точку!
Снова про себя хихикнула я.
— У нее одно кольцо, а у меня уже четыре.
— Кто там упомянул королеву?!
Подал слабый голос эльф.
— Она самая прекрасная эльфийка на свете, и кто с этим не согласен, будет иметь дело со мной.
Мы громко рассмеялись,

— Ты сейчас и в бочку не попадешь с пяти шагов.
Я была на вершине блаженства от радости возмездия.
Право, стоило проделать весь этот путь, только чтобы увидеть, как эльф ползая на четвереньках ищет свой лук, а ему попадаются лишь обломки ящиков.