Луна растёт. Смахну её рукой,
Как старую монету со стола.
Мне ночь нужна такая над Москвой,
Чтоб даже бог не разглядел лица,
Когда в осеннем парке я пойду
Такой тропой, какой в помине нет,
Чтоб били ветви звонко по лицу,
Чтоб плюнул бог и бросил свой лорнет.

Я встану в темноте перед тобой —
Библейский зверь, чей дар — хороший слог.
Не закрывай глаза себе рукой,
Не повторяй знакомый монолог.
Вся эта жизнь — всего лишь длинный день,
… показать весь текст …

Это такие слова… удивлённые буквы
Жмутся к строке, рассыпаются жухлой травой.
Это такие слова… произносишь, и будто
Небо застыло в гортани водой неживой.

Это такая пора — то штормит, то качает.
Поговорить бы об этом, да что говорить,
Если слова ничего уже не означают,
Если проститься уже тяжелей, чем простить.

Столько любимых вокруг — разрывается сердце,
Словно не осень, а вечность вступает в права.
Как наглядеться на всё это, как наглядеться?
Время не вылечит… Это такие слова.

Ты приходишь ночью —
приносишь боль,
наливаешь в алую пиалу,
добавляешь перец по вкусу… соль…
набираешь в рот и целуешь…
Пью.
А потом сидим и глядим — как страх
на дровах в камине искрит… чадит…
Как иголку в сене — мы суть в словах,
забавляясь, прячем:
«Найди…
Возьми…»
Обнаженье тела уже претит.
Раздеваем души —
… показать весь текст …

Я не уверен, что мне здесь рады. На этом свете так мало места.
Мы ищем правды, ведем парады, а я мечтаю вернуться в детство,
Где много счастья и мало боли, где все проблемы решат другие.

Я просто вижу свои ладони и разрезаю узор из линий.

Я не уверен, что все мы живы, но если дышишь — подай мне руку.
Здесь так красиво, мы так красивы, давай убьем эту дрянь-разлуку,
Давай уедем от всех агоний куда-нибудь в Амстердам и Польшу.

Я просто вижу твои ладони и так боюсь не увидеть больше.

Я не уверен, что завтра встану, что буду так же дышать и видеть.
Ты так болишь в этих старых ранах, я так хочу тебя ненавидеть,
… показать весь текст …

ни боли не останется ни горечи,
когда захлопнешь дверь и выйдешь в полночь.
при встрече озарю улыбкой солнечной,
пусть в тот момент душа и сердце в клочья.
ты не увидишь слез моих и жалости
к себе и ко всему, что было раньше.
ты только не целуй меня пожалуйста,
едва заметно прикрываясь маской фальши.

21.09.15.

На «до» и на «до-диез» разделяем жизни,
реальностью отравившись, сложив крыла,
потеряны цели и нет никакого смысла
теряться друг в друге, мечту разбивая в хлам.
Дорога в один конец перекрыла планы
начало пути предвещало иной исход.
разрыв мезальянса не кажется больше странным,
к тому же, у жизни на взлете другой эпизод.

как маятник — неудержимо, качает в шторме,
мотает беспощадно туда-обратно.
но эта осень упорно пророчит норму,
она доверяет правде и голым фактам.

не знаю, что делать. то солнечно, то промокла,
то буря и море, то сказочный тихий берег.
конечно, осень меня застегивает. до горла.
но сердце непобедимо поет и верит.

да, хочется бросить все — побежать, сорваться,
нарушить законы, правила и уставы…
но эта осень не жалует провокаций —
она меня отрезвляет.
… показать весь текст …

ни писем не пишется, ни стихов,
молчит вдохновение днем и ночью.
спят мысли, укрывшись потоком слов.
на лист белоснежный огромный прочерк
слетает невольно с карандаша
бескрылою птицей в ночи бескрайней.
и рифмы привычно не мельтешат,
игрой восхищая и светом граней.

20.09.15.

если выхода нет,
если там тупик,
если ты написал, прочитал и стёр,
если ты закричал и ответный крик
по-чужому яростен и остёр,

то к чему бороться, о стены лоб
каждый день по-новому расшибать,
если нет пути после знака стоп
если нет дороги, куда бежать?

становись и плачь, и смотри вперёд,
в непролазно чёрный кромешный ад,
если нет дороги, то что ведёт
… показать весь текст …

Мы оба лежали, глядя в потолок, и думали, что же Господь наделал, когда сотворил жизнь такой печальной.

что господь мне и что мне дьявол — уже одно; что безжизненная усталость, и шум, и смех; что закусывать пеплом и что запивать вином; ну, и что теперь благодетель и что мне грех? моё тело остыло, истлело, как всё внутри. я забилась бы в угол — ах да, здесь же нет углов. как исчезнуть непросто, спрятаться -раз, два, три -хоть до тысячи досчитай, только дай мне кров.

эта сука-любовь высасывает до дна, забивает ногами, закапывает живьём, рвёт на части и душит, и так, пока не убьёт. просто, господи, я хочу, чтоб ты это знал.

я кляла и хаяла, каялась и клялась, и пыталась не видеть, не слышать, но разглядеть. мне теперь только открывается эта пасть, но и ей, как и каждой суке, собачья смерть.

есть человек — омут без берегов,
плевать на твою опытность и надежду:
ты добровольно падаешь внутрь него
и больше уже
ни разу не будешь
прежним.

Я готов утонуть в твоем взгляде — смотри и учись.
Я натянут, как новые струны на старой гитаре.
Ты светла и наивна, я — лжец, но снаружи я чист,
Потому забери свое сердце, раз руку не даришь.
Мы пойдем по проспектам, не глядя друг другу в глаза,
Я прочту тебе строчки из старой забытой поэмы.
И пока мы вдвоем, не смотри, не смотри же назад,
Там твой первый и нужный вскрывает разбухшие вены.
Я пишу твой портрет по строке, мне так мало чернил,
Я иду за тобой, и плевать, что вокруг — бездорожье.
Как тебя —
никого,
никогда,
я, клянусь, не любил.
… показать весь текст …

Говорит ему, говорит ему, говорит: Барселона вчера в пух и прах разнесла Мадрид, На Таганке митинг, народ третий день стоит, Снегопадом накрыло город, в окно сквозит, Я простыла, пью молоко, я хриплю, ты слышишь?

На помойке нашла кота, ему говорит, Накупила сосисок — он мордочку воротит, На спектакль ходила — про Еву и про Лилит, Выдыхает ему себя — не хочу — бери, Обретает форму, характер, привычки, ритм, Обрела покой — но об этом ведь не напишешь.

Рассказала свой сон — ей снится она парит, З…
… показать весь текст …

Что ни тверди, но ОСЕНЬ — чудо!
и спорить я о том не буду.
Ни зной, ни редкий снегопад
так тонко нас не вдохновят…)

я люблю тебя.

тучи. ветер. шелестящий осенний лес. за кого ты уже в ответе под тяжелым плащом небес? «все пройдет — и огонь, и трубы», — говорили мне ["выпей чай"!]. на душе 43 простуды. на листе 45 начал. я люблю тебя. едет поезд от Калькутты и до Дели. рельсы, словно гигантский пояс, обмотали скелет Земли. за плечами — Москва и Дублин, боль колючая под ребром. ты кого-то целуешь в губы под звенящую песнь метро. по ТВ начинает Познер [значит время — почти что ночь]. едет поезд из Праги в Осло по плато из болотных почв. я люблю тебя.
бра и звёзды.
листья, ветер и небеса.
едет поезд из Фресно в Бостон
[в незнакомые адреса].
я уже не ловлю глаголы
на начало карандаша.

если ты разлюбил наш город,
как же я в нём могу дышать?

Тема номера: завтра осень. Станут резкими сны и звуки, в чистом небе проступит проседь, по ночам будут мерзнуть руки; вновь простуды, плащи, таблетки, беспросветный прогноз погоды.
Нас сентябрь посадит в клетку —
так случается год от года.

Так случается — лед на лужах, пальцам холодно без перчатки. Этот город почти не нужен, но играет со мною в прятки — где найти тебя, самый летний, в переходах ли, барах, скверах?
Город полнится сетью сплетен
и играет на струнах-нервах.

Я ищу: поезда, проспекты, гулкий гомон подземных станций. Город вновь не подскажет, где ты, слабый голос почти сломался. Мы не встретимся завтра в восемь, все уснуло — метро, трамваи.

Тема номера: завтра осень.
Безлимитная и немая.

Я — не старинная мелодия его взволнованной души. Нам и вина вдвоём не пробовать и для вины не согрешить. Нам оступаться разве выпадет в траве некошенных лугов да пить чаи со цветом липовым и замирать от жарких слов?

Я — не знакомая мелодия под шорох ветров перемен и всхлипы вёсел утлой лодочки. Не вещий сон. Не сладкий плен. Нам намолчаться да натешиться, да разойтись. По одному. Душа чужой далёкой женщины Зачем ему? Зачем ему?

женщина в счастье сладкая как зефир-легкое облако из романтичных грез, не видит людского зла и не помнит слез, прячет в себе потрясающий новый мир. легкой походкой, скинув заботы дня, в вечер крадется последним его лучом. сравнить ее смех пытался поэт с ручьем… скорее мелодия, если спросить меня. счастливая женщина ауру из тепла распространяет на все, что вокруг живет. манит, пленит и без слов за собой зовет… послушай, я знаю о чем говорю. я такой была.

Заползаешь в такси, отрезаешь шлагбаумом день
И несешься по встречной в октябрь: бесшабашный и пьяный.
Город зябкими пальцами ночь натянул набекрень,
Растревожив толпу и по парам швырнув на диваны.
Закрываю глаза… Долбит в рёбра эмоций хардкор,
Дико мерзнут колени в прорехах изодранных джинсов.
Послевкусье дурацких желаний, похмельный минор —
Чертов микс из стандартных наборов и пафосных смыслов.
Ты любил меня так, что от губ оставался ожог,
Рвался голос в волокна, зависнув в дрожащей гортани.
Я хлебала тебя до озноба… /Над городом смог…
Словно выхлоп от наших затянутых в узел дыханий./
От желания сжаться в пружину в горячих руках
Раздирает нутро и скребет обезумевшей кошкой.
… показать весь текст …