Я очень страшное поняла тут: вся жизнь равняется слову «жди». Ты ждешь, пока остывает латте, ты ждешь, пока не пройдут дожди, пока не выставят за экзамен, пока родители не придут, пока не выищешь ты глазами любимый абрис в седьмом ряду, пока мобильник не загорится таким, таким долгожданным «да». Неважно, сколько тебе — хоть тридцать, ты ждешь чего-то, кого — всегда. Я буду ждать твоего приезда так, как подарков не ждут уже, ты сам — подарок, ты сам — фиеста в несуществующем этаже. Я буду ждать тебя — может, годы, а может, правильнее — года? так, как у моря не ждут погоды, так, как с победой не ждут солдат. Секунда — день, а неделя — месяц, полковник ждет от тебя письма, прими, как данность, меня, не смейся — заожидаюсь тебя весьма. Неважно, с кем ты, неважно, где ты, кого целуешь по вечерам, ты будь, прошу, потеплей одетым и будь сегодня, как был вчера. Я жду тебя, как не ждет зарплату до денег ушлая молодежь! Я очень страшное поняла тут: ты точно так же меня не ждешь…

вдруг представляю…
жить без тебя — как это?
пытка китайская, но не водой —
оловом:
плавятся тяжкие
дни заключения,
капают
мне на обритую
богом-тюремщиком голову.
вдруг представляю…
жить без тебя — что это?
в камере тесной
лишь темень для смертницы.
кончено.
… показать весь текст …

Когда я захожу в кафе и вижу за столиком людей с детьми, то выбираю место к ним спиной. Когда я захожу в парк и вижу много людей с детьми, я выхожу из парка. Когда я захожу в метро и вижу детей на скамейке, я иду в другой конец вагона. Наверное, у психиатров есть для этого специальное слово. А я просто хочу быть свободной от присутствия детей. Потому что дети — они такие маленькие, такие мягкие, такие зайки и цветочки; они пахнут молоком (ненавижу молоко кстати) и карамелью (карамель ненавижу),…
… показать весь текст …

Он приходит к ней в дом и, стесняясь, стоит у сарая.
Смерть глядит на него удивлённым прищуром лисьим.
— Можно я у тебя поживу, то есть, поумираю?
— Ну, поумирай, но только полностью не умрися.
Ты пойми, мне не жалко, я б хоть здесь тебя, на пороге.
Я ж бессердечная чёрствая стекловата,
Но у меня есть план. В нём прописаны сроки.
Так вот тебе по срокам ещё рановато.

И не сказать, что им плохо вдвоём живётся.
Или что кто-то из них от себя убегает.
Он таскает ей мёртвую воду с утра из колодца,
Она запекает ему в адском пламени расстегаи.
… показать весь текст …

И не трогайте, не прикасайтесь. Не дышите мне на лицо. Вы смешны и наивны даже, если палец четвертый с кольцом. Вы, конечно же, лучше прочих; остальные вам не чета.
Я вот нынче, надломленным слогом, отсекаюсь. Меж нами черта.
Не ходите вдоль этих полос, не ищите рукой пробелы. Отпускаю, как волосы, крылья, чтобы были прозрачно-белы; чтобы были длинны и седы, чтобы перья, как снег, укрыли. Не ходите мне вслед, не нужно, дно бездушно. Вдовесок в иле, — он уляжется вам на плечи ровным слоем, на сердце — камнем. Так что бросьте меня, попытки зафиксировать солнце в ранах.
Мне уютно (о, верьте, верьте!) в этом царстве морской воды, и не важно, что всякий смотрит сквозь прицел на мои черты; и не важно, что пули бьются очень хлестко — смягчает соль.

Нет! Не трогайте, не прикасайтесь.
Я заразна на эту боль.

Да что мне руки твои, от которых тепло и сладко, если места мне нет ни на сердце твоем, ни на пальце? Если жизнь — череда из постели и денежных знаков, если чувства, корчась, сдыхают на мокром асфальте? Если ты по мне больше не куришь, не травишься алко-, если нежность устала сбивать сапоги без причины… Тогда лучше наверно, как бы не было больно и жалко, мне тебя оторвать, отпустить, мой любимый мужчина?

Только как пересилить себя, не уверовать в Чёрта, подвести все черты и остаться к тебе без…
… показать весь текст …

Шепоток во вселенском мраке:
— Про любовь, детка, это враки.
Счастье — просто программный сбой.
Быть зачатыми нам в бараке,
Состоять нам в тоскливом браке,
В тихой драке
С самим собой.

Ты стони над ней, ты плачь по ночам над ней, или что там еще умеешь — тебе видней, а меня не слушай, я-то давно на дне,
Уже сорок дней.

А она рыжа в кудрях, а она тонка, а она открывает дверь тебе до звонка,
а она легка в кости и в руках мягка —
И нашла себе дурака.

Ты в обиду ее не даешь, ты вообще хорош, ты пуд соли ешь, последний ломаешь грош, ты ее защищай от бури и от порош,
А меня не трожь.

Вам-то в рай, вам нынче каждый дворец — сарай, примеряй ее, придумывай, притирай, ты в ее огне,…
… показать весь текст …

Вот был город как город, а стал затопленный батискаф,
Словно все тебя бросили, так и не разыскав,
Пожила, а теперь висишь как пустой рукав
У калеки-мальчика в переходе.

Да никто к тебе не приедет, себе не лги.
У него поезд в Бруклин, а у тебя долги,
И пальцы дрожат застегивать сапоги
Хоть и неясно, с чего бы вроде.

Дело не в нем, это вечный твой дефицит тепла,
Стоит обнять, как пошла-поехала-поплыла,
Только он же скала, у него поважней дела,
Чем с тобой тетешкаться, лупоглазой;
… показать весь текст …

Да, я дом теперь, пожилая пятиэтажка.
Пыль, панельные перекрытия, провода.
Ты не хочешь здесь жить, и мне иногда так тяжко,
Что из круглой трубы по стенам течет вода.

Дождь вчера налетел — прорвался и вдруг потек на Губы старых балконов; бил в водосточный нос.
Я все жду тебя, на дорогу таращу окна,
Вот, и кровь в батареях стынет; и снится снос.

Все зависит от твоего умения забывать то, что произошло и не верить в то, что происходит. Что все? В моем случае жизнь. Моя жизнь зависит от того, когда же, наконец, я забуду твое имя, не говоря уже о глазах и жестах. Голос забыла. Слава Богу.
Мало. Рецидив.
Ночью снишься, утром видишься, днем думаешься, вечером немного утихаешь — усталость вымывает из памяти.
Не лечишься ни ласками, ни страстью, ни болью, ни смехом.
Ни чувством долга, ни карьерными победами, ни финансовым благополучием.
Похож…
… показать весь текст …

Я Не счастлива, мама.
И это не измеряется количеством сваренных вкусных борщей, и чистотой в комнатах, знаешь, это тоже не измерить.
И то, чему ты меня учила, быть хорошей хозяйкой… господи, это такие мелочи, мама.
Еще никому умение содержать дом в порядке не приносило счастья.
И мне плевать на «мудрость поколений» в избитой и неправильной фразе — путь к сердцу мужчины лежит через желудок, меня тошнит от таких мужчин, мама.
И я терпеть не могу себя, когда во мне срабатывает заложенная в детств…
… показать весь текст …

Рассказать тебе о моей катастрофе, девочка? Показать полигон, что ядерным взрывом выжжен?.. Сквозь огонь или медные трубы?.. Но это мелочи. А из крупных купюр остается простое: выжить. И ведь не было боя, снаряды дождем не падали, не атака пришельцев, не новая мировая… Это мы отравляли наш воздух, дышали ядами, друг от друга себя потихонечку отрывая, лоскутками обвисшей кожи сходили, клочьями, даже тело июня пахло сожженным августом…

Брось монетку — еще вернешься, когда захочется…

Можно я помолчу о том, что внутри?

Пожалуйста.

Ей сказали «господи, ну как же ты прожила?
фуагра не кушала, вдовы клико не пила
не каталась на пони, не охотилась на лисиц…
не бывала в Сорбонне, не видала озера Риц»

Ей сказали «боже мой, ну что у тебя за дом?
Салфетки — такая пошлость… красное на голубом
И зачем в серванте нет фамильного серебра?
Весь феншуй возмущен наличием на стене ковра.

Ей сказали «послушай, ну какие это друзья?
С ними ни в вояж, ни в поле, ни на шоппинг нельзя.
Долги берут до зарплаты, но забывают отдать…
лишь бы водк…
… показать весь текст …

Каждым новым выдохом — имя твоё пропеть,
звенящее весело, — как оброненная монета.
Только бы бессменный наш психотерапевт
не устал от меня, не выгнал из кабинета.

В каждом тексте — люблю тебя, подпись, число, печать.
Небесная канцелярия простит меня за занудство;
Ты же сам, ты сам научил меня не молчать,
даже если весь мир намекает —
«пора бы тебе заткнуться».

Она тебе там родит через три недели.
У меня тут таблетки разбросаны по постели,
Врач старается пульс отыскать, полчаса без цели,
И не может никак найти.

Матерится, ругается, громко зовёт кого-то,
Промокает платочком лоб, блестящий от пота,
Через десять минут бросает. «Без толку, что там —
Эту девочку не спасти».

А мне снится твой милый пёс на отцовской даче,
Как он с нами ходил на пруд в пять утра рыбачить,
Как лизал тебе руки и страшно любил дурачить,
Ты смеялся, мех его теребя.
… показать весь текст …

я думала, что любить его уже нету мочи
я каждый вечер обещаю, что в последний раз желаю ему спокойной ночи,
но на утро просыпаюсь и мысленно целую его губы
во мне уже заржавели все медные трубы

выгорели все пожары и утихли бури
я ночами покупаю у барыги новую порцию дури
в укуренных эпизодах обтыкала пальцем все глобусы, карты, карьеры, что на мели
я жду когда ты меня одним касанием сотрешь с земли

я постоянно в вечерней молитве спрашиваю у Бога: «сколько еще терпеть это недомогание»
мне нужно, чтоб меня отправил в изгнание
в пустыню, в тайгу, в горячую точку
я там обязуюсь родить ему дочку
… показать весь текст …

На второй неделе всё было ещё ОК:
на работу — с работы, обычным маршрутом и налегке,
так же ровно дышал, так же бегала кровь по венам.
Поначалу всё было вроде бы как всегда:
и за вторником без вопросов пришла среда,
и начальство шумело не больше обыкновенного.

А на третьей неделе он начал вдруг замечать
перемены в пространстве; какая-то его часть
будто бы исчезла — бесследно, как сахар в чае горячем тает.
То ли кончился вечный ремонт у соседей — не слышен стук,
то ли лампочка в люстре перегорел…
… показать весь текст …

если бы только знал как бегу от тебя на пустой беговой дорожке, как пытаюсь
имя вымолчать в телефон, а оно все рвется и рвется с губ: как касаюсь памяти,
там где ты — бережно, осторожно, а она — незаживший еще ожог, шрам, уродский
струп…

понимаю — больно. сжимаю себя сильней, посулами сладкого отказываюсь от встреч,
и забываю тебя, забываю. уже 18 дней, как я приучаю себя никого не беречь
не искать ни руки, ни бедра, не нащупывать мысленным взором кевларовой нити,
что связала два сердца, прошила насквозь два нутра, я безлико твержу в телефон:
извините, абонент очень занят, он просит перезвонить, и встаю на дорожку
и чувствую треск этой нити между нами растет и растет темный желоб,
чумная дыра…

нет, не бойся, нам будет не больно. как мы и хотели. только выпьем таблетку
… показать весь текст …

Нормально питаюсь, не жду каких-то звонков,
не люблю (или не с кем) трепаться о личном.
Просто из спины вынули несколько позвонков,
а так все отлично.

Просто приходится держаться усилием мышц,
стоять исключительно ровно, исключительно улыбаясь,
стремительно рассекая воздух — вслепую, как летучая мышь,
передвигаясь рывками — от столба до столба, и внезапно замирать в супермаркете, обнаруживая не нас,
стоящих посреди замороженных овощей и пельменей,
словно боль проснулась внутри, и к сердцу подбирается метастаз,
вот сейчас коснется — и остановится время.

И не мы стоим, обнимаясь, пока вселенная помолчит,
… показать весь текст …