Только теперь
я понял, как долго
эта чудная жизнь
смотрела в меня
глазами влюбленной
лошади, но
я видел только
степь

Я был оглоушен
криком амебы… Задушен
тенью ползучих растений… Я был
просеян сквозь сито полночных соцветий…
Я перестал откликаться на жалобы гор,
отзываться на проблески дальних созвездий…
Я стал неподвластен большому! Меня
сотворяет малое

На развалинах бабочки
странствуют бе-
гемоты

Наблюдая, как долго
цветок опускался
на землю, мы знали —
за нами пришла
любовь

Только подумав
о чем-то, уже
изменяешь его
границы

Если сложить
все, что ты прожил,
получится капля
в ладошке того,
кто спал в твоей
колыбели

Твою
наготу обойду,
как планеты — солнце…
Столкнувшись
с весною и летом
с осенью и зимой

Декабрь… Сумерки… Париж
с протянутой к толпе потертой шляпой…
И Модильяни, странствующий мимо,
кладет в нее последний медный грош

Вечерами
в потоке
рек о былом
становится зримым
одиночества рыбий
скелет

Я отлавливал лужи и усаживал их на деревья, а луна светлячками-ладошками придавала им разные формы и постепенно превращалась в девочку.
Так уплотняя земное, мы — я и та девочка — обошли всю планету, не обойдя стороной ни единой небесной воды. На это ушло полжизни, зато теперь все деревья увешаны нашими лужами. Земляне сбивают их палками и потребляют в огромном количестве, считая, что это плоды. И только я и та девочка… Знаем, что это лужи.

Попытки сойти
с окружности ос-
таются всего лишь
попытками, ибо
окружность неу-
молима

Одна и та же печаль
отделяет нас от вчера
и времени динозавров

Как котята в мешке
мы никогда не увидим
все, что творится
за тканью мешочной
реальности

Человек одинок,
как монета в ладони
нищего

Созерцая ночами
холодное небо,
почему-то всегда
вспоминаю тебя —
синеглазое чудо,
рожденное птицей…
И вспоминая тебя,
почему-то всегда
глажу луну,
как ребенка

А мы живем,
считая, что
над нами сад.
Роскошный сад,
чудесный сад,
цветущий сад…
И только так
в аду простых
и страшных смыслов
мы можем
выжить

Ранняя птаха,
поющая утро,
начинает мой день
с вершины

Не ищите в любимой любимую. Это занятие для
несмышленышей, чьи думы похожи на зайчиков,
торчащих ушами в траве. Собственно, эти торчащие
ушки и есть их самые тайные мысли, если можно
назвать их тайными, ибо мысль у них только одна —
найти в любимой любимую. Иногда находят, точнее
им кажется, что находят, и тогда начинается нечто —
пляска буйно помешанных зайчиков под носом у
самой реальности.
«Наконец я ее нашел!» — оглашает окрестность
очередной несмышленыш, столкнувшись с радугой.
У…
… показать весь текст …

Я пою тебе камни
в открытую настежь
душу, я вижу —
твоя кровь ускользает
в тяжесть моих
ладоней, в которых
собрана сила
покоренных однажды
женщин

Ему никогда не изменяла жена
Его никогда не бросала женщина
Его никогда не предавали друзья
(хотя бы потому что их просто не было)
А в нем почему-то растет и крепнет
какое-то странное глупое чувство
будто кто-то ужасно родной и близкий
кто-то единственный в целом свете
предает изменяет уходит… И он
не в силах ему воспрепятствовать