— Я убил человека.
— И это что, настройка на творчество? Где разработка концепции книги? Нужны другие формулировки. Тебе надо знать некоторые нюансы, как писать.
— Ну давайте я Вас возьму в соавторы.
— Нет, я только редактор. Один и тот же материал можно совершенно по-разному изложить. Если Вы хорошо разбираетесь в своей теме, пишите сами.
— Да, это Достоевщина. Я понимаю Раскольникова.
— Ничего Вы не понимаете, молодой человек. И Раскольников сам себя не понимал. И вообще это очень сложная тем…
… показать весь текст …

— Я убил человека.
— Ну надо дальше искать.
— Что искать?
— Других человеков.
— Зачем?
— А это секрет следствия.
— Так я же по Достоевскому писал, подражал Раскольникову.
— Не грузи! Пойдем искать человека. Там разберемся.
— Но тут другая логика! Аааааааа!
— Ыыыыыыыыы!

— Я убил человека.
— Да, Вы очень убедительно представили хорошо продуманную концепцию Вашей книги, можете дальше не писать.
— Но это я по Достоевскому, это двойник Раскольникова.
— Ааааа! Хорошо, что не по Чикатило. А Вы наоборот напишите, не по Достоевскому, а по Чикатило. Тогда на Вашу книгу будет спрос.
— Не знаю, не знаю. Меня философия интересует.
— Так из Вас писатель никогда не получится.
— Посмотрим.
— Ну смотрите, смотрите, молодой человек! Ыыыыыыы!

— Я убил человека.
— А можно аккуратно узнать причину?
— А это первая строчка романа, фанфикшн по Достоевскому, Раскольников.
— А Вы что, думаете роман можно написать с бодуна, или что каждый желающий может писать романы?
— Ну я же читать люблю.
— Аааааа! Чукча читатель, значит чукча и писатель. Все с Вами ясно, молодой человек! Роман Вы никогда не напишите!
— Я убил человека. Главное — начать. Первый шаг — это половина пути.
— А Вы не попугайничайте за цитатами из личного роста и не подражайте Достоевскому, попробуйте что-то свое написать.
— Я убил человека.
— Молодой человек, Вас заело! Не застревайте! Не надо зацикливаться на одной идее.
— Ну это уже мое дело, какие идеи развивать.
— Ну как хотите, убили, так убили. Что с Вас возьмешь?
— Ыыыыыыыыы!

— Я убил человека.
— Молодой человек, у Вас должна быть стратегия, как написать книгу.
— Ну я как Раскольников, больше философии.
— Нет, молодой человек, надо больше крови! Напишите, что убили много человек.
— Нет, я беру пример с Достоевского.
— Ну и дурак! Надо брать пример с Фредди Крюгера!
— Извините, но я обращусь к другому издателю.
— А все издатели одинаковые. Нам философы не нужны. Читателю требуется остросюжетная чернуха.
— Фу!
— Ну как хотите, молодой человек! А я бы, на Вашем месте, свою первую строчку переписал бы.

— Я убил человека.
— А можно эту первую строчку как-нибудь по-другому повернуть?
— А так соответствует Достоевскому, Раскольникову.
— Ну давайте мы покопаемся в грязном белье писателя! Можно не про убийства?
— Так я же не про себя! Это же философия.
— Нет, молодой человек! Такая книга издательству не подойдет.
— А какая подойдет?
— Никакая! Книги пишут по заказу, графоманы нам не нужны.
— А я что, графоман?
— А что, Пушкин?
— А вдруг?
— Аааааа! Ну извини, мы обознались. Ыыыыыыы!

— Я убил человека.
— Таких книг слишком много.
— Так у меня же философия, я по Достоевскому, как Раскольников.
— И таких книг слишком много.
— А я напишу по-своему.
— И таких книг слишком много.
— А каких мало?
— А любых книг слишком много. Идите Вы, лучше, молодой человек, в менеджеры.
— Нет, менеджеров слишком много, я лучше буду писателем.
— Ну как хотите, только не повторяйте уже написанное.

— Я убил человека.
— Мимо рынка. Не убедительно. Не реалистично. Подтасовка и фальсификация сведений. Вы даже не гуглитесь! — сказал редактор.
— Но я будущий писатель, это я из Достоевского взял, как Раскольников.
— Никогда, никогда, никогда не вырывайте фразы из контекста. Я Вас сейчас в милицию сдам! Ыыыыыы!
— Ааааааа!
В милиции.
— Молодой человек, у Вас есть алиби?
— Я вчера прочитал «Преступление и наказание» Достоевского.
— Ааааа! Значит «я убил человека» — это плагиат! А Вы знаете какая это статья?
— Ой!
— Молодой человек, даже, если Вы писатель, Вы все-равно можете попасть в милицию.

— Я убил человека.
— Убийство в тёмной непроветриваемой черепной коробке… Собственного мозга… Я такие темы в работу не беру! Иди к психиатру, вместе допишите.
— Но ведь Раскольников у Достоевского тоже убил.
И я пошел искать другого редактора.
— Как это перечитать обратно?! — спросил психиатр.
И я пошел искать другого редактора.
— Но ведь Раскольников у Достоевского тоже убил.
— Убийство в тёмной непроветриваемой черепной коробке… Собственного мозга… Я такие темы в работу не беру! Иди к психиатру, вместе допишите.
— Я убил человека.
— Иди лучше в милицию и скажи, что это снежный человек. За снежного человека меньше дадут!
— Ааааааа!
— Ыыыыыыы!

— Девушка, а можно с Вами познакомиться?
— Если очень захотеть, можно и в космос полететь! А ты очень хочешь познакомиться?
— Очень!
— Тогда лети в космос!
— Ааааааа!
— Ыыыыыыы!
Это было 12 апреля 1962 года. Так Гагарин стал первым космонавтом на Земле.

— Я убил человека.
— И это лучшее, на что ты способен?
— Ну это я как Раскольников, как Достоевский.
— Значит ты способен только на плагиат!
— Но я еще лучше роман напишу.
— Да, ты можешь все, ты всемогущ! Только ни один редактор тебе не поможет!
И я пошел искать другого редактора. Но на улице со мной почему-то стали знакомиться девушки.
Вдруг позвонил редактор:
— Предупреждаю! Тебя хотят взять с поличным! Зря ты написал, что человека убил!
— Наоборот хорошо, теперь со мной девушки знакомятся! — засмеялся я.
И я стал знакомиться с девушками. Я не поверил, что меня хотят взять с поличным.

— Я убил человека.
— Молодой человек, перед тем, как написать, сначала надо подумать, зачем и для кого.
— А это я Достоевскому подражаю, по Раскольникову.
— Ты думаешь, такого никто до тебя не писал? Думаешь, ты все знаешь лучше всех?
— Но я напишу по-своему.
— Ты никогда не напишешь нормальный роман, если будешь брать героев из других романов.
— А где взять героев?
— Ты лучше девушку себе найди! Я знаю, что ты девственник! Иди на улицу и знакомься!
И редактор отказался работать со мной над романом.
А я пошел искать девушек, хотя редактор посоветовал это так, что мне стало обидно. Редактор дал мне установку стать мужчиной, а надо было настроить меня стать великим писателем.

— Я убил человека.
— А! Разные бывают оказии. И Ваш редактор раз за разом такое допускает?
— Так это же я Достоевскому-Раскольникову подражаю!
— Ааааааа! А я уже подумал, что Вы в литературный кружок ходите по совместительству с охотой на людей.
— Ыыыыыыы!
— А Вы что, хотите написать роман про маньяка? А не боитесь, что вживетесь в образ и сами станете маньяком?
— Так это же у меня не криминал. Это у меня идея о том, тварь я дрожащая или право имею?
— Вот станете маньяком, тогда право и поимеете!
— Ааааааа!
— Ыыыыыыы!

— Я убил человека.
— Это типичная ошибка начинающего автора. Надо сначала убить, а потом это писать.
— Но я подражаю Раскольникову, Раскольников уже убил старуху.
— Нет, молодой человек! Читателя интересует Ваш личный опыт. Вы сами убейте, а потом пишите.
— Тогда я не буду писателем. Пойду в балет.
— Нет молодой человек! Поздно! Балерина из вас не получится, для этого надо заниматься с трех лет. А вот человека убить еще не поздно! Лучше становитесь писателем!
И я продолжил свой роман.
— Я убил ч…
… показать весь текст …

— Я убил человека.
— Почему?
— Потому что человек — негуманное животное.
— Что?
— Ну в смысле Раскольников убил человека, я Достоевскому подражал. А убил он старуху, потому что человек — негуманное животное.
— Как все запущено. Молодой человек, Вам не к редактору надо, а к психиатру!
— Пойду к другому редактору.
— А я Вам все-таки советую — к психиатру!

— Я убил человека.
— А как еще можно?
— Убивая в себе раба, я убил человека, а раб остался.
— А еще как?
— Убивая в себе раба, я убил сверхчеловека, а раб остался.
— А еще как?
— Я убил человека в себе и стал сверхчеловеком.
— А еще как?
— Я убил человека в себе и стал обезьяной.
— А еще как?
— Да много вариантов!
— Ну, например?
— Я убил в себе обезьяну, но человеком так и не стал.
Я убил в себе куклу, но живым так и не стал.
… показать весь текст …

— Девушка, а можно с Вами познакомиться?
— Я не девушка, я звездочка!
— Звездочка, а можно с Вами познакомиться?
— А с звездочками разве знакомятся? На звезды любуются!
— А некоторые мужчины достают звезды с небес!
— Вы что, хотите меня достать? Не доставайте девушек, молодой человек!
— Аааааааа!
— Ыыыыыыы!

— Я убил человека.
— Хочу ли я, могу ли я, Г. ли я, я, тьфу, блин, слово забыл. Магнолия! — засмеялся редактор.
— А это я по Достоевскому первую строчку романа написал, как Раскольников.
— Хочу ли я, могу ли я, Г. ли я, я, тьфу, блин, Магнолия! — я так и понял. — сказал редактор.
И мы стали писать роман о сверхчеловеке, который не тварь дрожащая, а право имеет.
Но редактор почему-то постоянно провоцировал меня писать стихи.
— А зачем стихи? Я же не поэт, я писатель.
— Нет, стихи тоже нужны.
А потом оказалось, что я сочинил уникальный стих с анаграммами, а редактор подумал, что я переписчик, что этот стих мне кто-то подсунул с целью провокации и редактор помогал мне писать стихи для того, чтобы уличить, откуда у меня появился стих с анаграммами.
Эту тайну так и не разрешили. Редактор остался при своем мнении, что я сам такой гениальный стих написать никак не мог. А я помню, что все свои стихи писал сам и никакой я не переписчик.

— Я убил человека.
— Убивая обезьяну в себе, человек наращивает свою человечность. — вот как надо писать.
— Почему такая мысль? Разве наращивает человечность, не теряет ли? Я вообще по Достоевскому написал первую строчку романа, подражал Раскольникову. Я иначе и проще все это вижу и понимаю.
— Есть слово — будь Человеком, и т. п. «Перед каждым человеком стоит неизбывная задача — быть человеком, сегодня, завтра, всегда.» Чингиз Айтматов. Так вот я как раз в этом ракурсе считаю важнее не «быть» ч…
… показать весь текст …

— Я убил человека!
— Мало кто знает, что такое синопсис! Шлите в издательство всю рукопись целиком, — сказал редактор.
— Но мне некогда писать роман! Я и не умею.
И я послал в издательство первую строчку, подражание Достоевскому, по Раскольникову.
Вдруг ко мне пришел милиционер.
— Я знаю, у Вас синопсис романа! — сказал он и предложил мне дописать свой роман.
— Но я не умею дописывать романы, я только начинающий писатель.
— Если Вы не допишите Вашу первую строчку: я убил человека, я Вас сдам в милицию, т.к. получается, что это признание в убийстве, — сказал милиционер.
Так жизнь заставила меня написать настоящий роман.