ГЛАВА ПЯТАЯ.
Где-то неделю мы сидели без какого бы то ни было намека на заказ. Видимо оценив причиненный первому заказчику ущерб, остальные не спешили с предложениями найма.
Я не жаловалась. Денег с лихвой хватало на год безбедного существования, правда, Уська выделял их чуть ли не под расписку и возмущался каждый раз, когда их тратили без его ведома.
Сидя перед зеркалом и расчесывая послушно ложащиеся под руки волосы, которым любое проявление заботы ну очень нравилось, я размышляла над тем, как бы взять незаметно крупную сумму на обновление гардероба. Дело в том, что уже неделю мне напрочь отказывались выдавать деньги, аргументируя это простым и доводящим до зубовного скрежета словом «потом».
Я устало потянулась, и правый рукав с треском вновь оторвался. Внимательно изучив данное явление и критически осмотрев замарашку в зеркале еще раз, я вскипела и решительно направилась вниз.

Уську я нашла на кухне — он опять кашеварил, что, кстати, у него великолепно получалось. Я даже немного поправилась, о чем совершенно не жалела.
Обойдя кота, стоящего на плите и усиленно размешивающего поварешкой суп, я целенаправленно пошла к двери в погреб, где стоял сундук, куда Клин и высыпал все деньги.
— Суп сейчас будет готов.
Я остановилась и глубоко вздохнула.
— Уська.
— Чего?
— Посмотри на меня!
Я добавила нотку трагизма и потрясла перед мордочкой удивленного кота оторванным рукавом.
Тот невозмутимо отодвинул рукав и сложил лапки на пузе.
— Примагичь.
Я запыхтела. 1
— Примагичь?! Да у меня уже вся одежда состоит из смагиченных вместе лоскутков!
Нахал не повел и бровью.
Ну ладно.

Развернувшись и резко открыв заветную дверь, я целенаправленно пошла по спускавшимся в погреб ступеням. Уська тут же засуетился.
— Элечка!
Заверещал он, бросаясь мне под ноги, отчего я чуть в этот самый погреб и не рухнула.
— Ну зачем тебе тратить деньги, их и так мало. Ну походи еще так. Ну клиентов же нет, зачем нам лишние траты. Я вот, например, и вовсе без костюма обхожусь.
Я прожгла его возмущенным взглядом, и кот сообразил, что сморозил что-то не то, но упорно продолжал, буквально повиснув на крышке сундука, которую я как раз хотела поднять. Тяжелый, блин.
— Ну, Элечка, ну давай потом…
Это меня доконало
.
Я взмахом правой руки телепортировала пушистика в угол, подняла крышку, нагло хапнула под стон кота целую горсть монет и, гордо задрав нос, потопала к выходу. Кот уныло шел сзади.
Внезапно мне в голову пришла светлая мысль.
Я резко затормозила и, обернувшись, увидела настолько убитого горем кота, который, опустив мордочку и волоча хвост, медленно поднимался наверх, что, наверное, даже самый закоренелый вор немедленно бы раскаялся и бегом вернул все награбленное у несчастного Уськи.
Но я была не вор и этого проходимца знала вдоль и поперек.
— Усь, слушай, давай и тебе чего-нибудь купим, а то ты ведь тоже заработал отдых и какой-нибудь подарок. Или даже подарки.
Есть!
Правое ухо поднялось, а мордочка из горестной стала просто задумчивой!
— Ты так считаешь?
Рыбка поймана, надо подсекать!
— Конечно!
Я села рядом с ним на ступеньку и почесала кота за ухом (нечестно, но очень действенно). Уська сразу размяк и плюхнулся ко мне на колени, подставляя толстое пузо. Кстати, я была единственной, кому позволялось его чесать.
— Ну подумай, чего бы тебе хотелось?

По загоревшимся глазам я поняла, что он со мной.
— Ладно, я щас.
И пушистик снова скрылся внизу, а я удивленно осталась его ждать.
Недолго.
Вскоре он с пыхтением забрался обратно, неся на спине объемистый мешочек с чем-то звякающим.
На мой вопросительный взгляд он ответил кратко:
— А вдруг не хватит.
Я утвердительно закивала и потопала наверх. К счастью, на пути к свободе нам никто не попался.
Клин опять куда-то пропал, а Филин умотал на очередное свидание.
Так что мы незамеченными скрылись из дома.

Сначала мы решили приодеть меня, так как котик еще и сам толком не знал, чего ему надо.
На огромном, бурлящем водоворотами людей и животных рынке среди мелькания пестрых палаток, разнообразных товаров и красивых безделушек мы с Уськой чуть не потерялись, и мне пришлось взять его на руки, перед этим магически убрав его вес до минимума.
Палатку с подходящей одеждой мы нашли не сразу, но когда я вошла под навес и взглянула на все те наряды, которые добродушный продавец выложил передо мною на прилавок, то поняла, что отсюда не уйду еще долго.
К счастью, рынок находился в той же части города, что и порт, а на кораблях порой приплывали настолько удивительные создания, что на мой облик здесь почти не обращали внимания, хвост же я предусмотрительно спрятала под плащом.

Кот сидел на том же прилавке и критиковал каждый примеряемый мною костюм, но даже у этого зануды не нашлось ровным счетом никаких возражений против черных обтягивающих штанов из шароса, который, по уверению хозяина, был крепче кольчуги и тоньше шелка, плюс шарос холодил тело летом и согревал не хуже меха зимой.
К ним прилагалась столь же обтягивающая рубашка без рукавов, но с высоким воротом, как уверил продавец, для сохранности шеи.
И теперь я была вся затянута в черную бархатистую ткань и беспрестанно вертелась перед зеркалом.

— Странно, что молодая девушка выбрала наряд воина.
Задумчиво сказал продавец и погладил свою длинную гномью бороду.
Кстати, именно то, что купец оказался гномом, убедило меня в подлинности товара.
Сверху я накинула еще мягкую кожаную куртку, сшитую как на меня, и с удовольствием отметила взгляд одобрения со стороны гнома.
— Сколько?
— Двадцать золотых.
Кот схватился за голову и громко заверещал, что его ограбили.

Я только улыбнулась, переспорить гнома было почти невозможно, но кот явно об этом не знал.
Тут же завязался яростный спор, в ходе которого кот доказывал, что за эти тряпки одного золотого много, а медленно багровеющий гном убеждал кота, что тот и сам стоит не больше двух грошей, а потому нечего тут орать.
Я пока отошла в сторону, рассматривая пестрые переливающиеся ткани и думая о том, что надо будет потом прикупить себе что-нибудь попроще, в конце концов, кто сказал, что платье мне теперь не подойдет.

Внезапно полог палатки поднялся, и в нее медленно и степенно вошли трое эльфов. Я замерла, боясь пошевелиться и глядя на них во все глаза.
Сердце защемило от боли, отчаянно захотелось принять свой прежний облик, искупаться в радостном и любящем свете самых прекрасных глаз в этом мире, рассказать обо всех своих приключениях и обидах и наконец-то почувствовать ту защиту, которая окружает тебя стеной и никогда не пропустит зла.
Эльф с длинными, спускающимися до плеч золотыми волосами и яркими фиалковыми глазами задумчиво посмотрел на меня, прошелся взглядом по моей фигурке и, брезгливо сморщившись, отвернулся.

Я стояла, чувствуя себя так, словно только что на меня вылили ведро помоев, а потом спокойно прошли мимо.
Кулаки сжались, впиваясь ногтями в ладони.
— Ну что, пойдем, я выторговал целых две монеты.
Похвастался пушистик, уже сидяший у моих ног.

Я медленно кивнула, но, уже выходя, услышала за спиной певучий знакомый язык. Эльфийское наречие, его знали немногие.
— Эй, хозяин, подбери нам одежду, но не ту рвань, что на этой оборванке, а приличное платье, достойное своего хозяина.
Остальные эльфы рассмеялись.
Смех звенящими хрусталиками отразился от полотна палатки и незаметно смолк. Я медленно обернулась.
Кот, не понявший ни слова, удивленно на меня посмотрел:
— Эль, ты чего?
— У нее и имя — тень эльфийского. Видимо, впервые увидев в зеркале свои уродливые уши, она вообразила себя одной из нас.
Задумчиво добавил эльф и посмотрел мне прямо в глаза. О да, у него затягивающие, манящие глаза, в которых не раз и не два тонули неосторожные девушки, теряя разум, волю, честь…

Я выдержала этот взгляд и медленно оскалила клыки в подобии улыбки.
Эльф удивленно поднял правую бровь, еще не понимая, что произошло и почему эта странная девчонка, черная как ночь, все еще не в его власти.

— Ты не имеешь права даже дышать одним воздухом со мной, червь, на колени и, возможно, вымолишь прощение!
Тягуче-ласковый язык, жесты и интонации чистокровной.
Эльфы застыли, удивленные услышанным.
Но лишь на мгновение…
Смысл страшного оскорбления все же дошел до них, и воздух немедленно вспороли три изящных клинка.
Я улыбнулась еще шире, в глазах безумствовало зеленое пламя.

— Умри.
Тихо сказал он, и его тело шагнуло вперед с той самой быстротой, которая никогда не будет доступна простым смертным, но не мне.
Я ушла вбок, перехватила тонкое запястье и легонько сжала, уже шепча нужные заклинания и слыша треск ломающихся костей.
Эльф вскрикнул, но тут же сжал зубы.
Чистокровным не позволено визжать от боли.
Никогда.

Но были еще и два других эльфа — его охрана.
Понимая, что дело плохо, они среагировали очень четко. 6
Трое — это много даже для меня.
Мощный удар в живот и челюсть выкинули меня из палатки. Я врезалась спиной в кого-то и пропахала по земле на животе, кувыркнувшись в воздухе.
Кое-как встала и успела вовремя обернуться, чтобы уйти от двух клинков, третий вонзился в правую руку, обжигая волной пульсирующей боли.
Магия не терпит, когда порвана оболочка, часть запасов тут же идет на восстановление раны.

Удар, еще удар.
Я уклонялась, как могла, мое тело избегало смертельных выпадов, принимая на себя скользящие, но я и сама успела пару раз врезать по текуче-быстрым силуэтам, сломав одному из охранников руку, а второму ребро.
Отец всегда учил меня: никогда не наноси удар, если он не на поражение, четко представь кости и нервы противника и бей по ним.

И все же силы были слишком неравны, да и золотоволосый отнюдь не собирался сдаваться.
Следующим ударом меня отшвырнуло на какие-то ступеньки, где я и скорчилась, совершенно не представляя себе, как же надо дышать. Я подняла голову и прищурилась, пытаясь что-то разглядеть, мешала капающая со лба кровь.
Эльфы стояли рядом полукругом и просто на меня смотрели. Я попыталась встать, но не смогла, зато наконец-то получился вдох, хотя по отозвавшимся резкой болью легким я была совсем не уверена, что ему рада.

— Ты посягнула на честь перворожденного!
Слова падали на ступени храма тяжелыми осколками, внизу гудела возбужденная толпа.
Я запоздало удивилась, как же далеко забралась в пылу драки.
— Тебя ждет немедленное наказание. Выбирай, смертная: вечное рабство или немедленная смерть.
Я медленно поджала под себя ноги и попыталась встать, но правая тут же 6подломилась. Я плюхнулась обратно, стало жутко обидно, и я просто откинулась спиной на соседнюю ступеньку, подняла голову и взглянула главному эльфу прямо в глаза.

— Ты первый оскорбил меня!
Слова вылетали с бульканьем, из уголка рта стекала кровь. Я поморщилась:
— Это ты выбирай: вечное рабство или немедленная смерть.

Эльфы застыли, пораженные такой наглостью, и молча наблюдали за тем, как я опять попыталась встать, попутно вырубая чуть ли не половину всех нервных окончаний, чтобы не чувствовать боль.
И почти встала, осталось чуть-чуть, но тут золотоволосый поднял левой рукой меч и…
И меч был отбит.
Народ ахнул.

Где-то внизу кто-то заорал про пирожки и орешки, а я, с трудом выпрямившись, обнаружила стоящего между мной и эльфом Клина.
Их клинки были скрещены, и теперь они молча смотрели друг другу в глаза.
По ноге мазнуло что-то мягкое, и я, опустив взгляд, обнаружила кота. Он сидел, вздыбив шерсть и обняв меня за ногу лапкой.
Видимо, чтобы не упала.
Справа меня обхватил за талию появившийся неизвестно откуда Филин и шепотом сказал:

— Ты посягнула на честь перворожденного!
Слова падали на ступени храма тяжелыми осколками, внизу гудела возбужденная толпа.
Я запоздало удивилась, как же далеко забралась в пылу драки.
— Тебя ждет немедленное наказание. Выбирай, смертная: вечное рабство или немедленная смерть.
Я медленно поджала под себя ноги и попыталась встать, но правая тут же 6подломилась. Я плюхнулась обратно, стало жутко обидно, и я просто откинулась спиной на соседнюю ступеньку, подняла голову и взглянула главному эльфу прямо в глаза.

— Ты первый оскорбил меня!
Слова вылетали с бульканьем, из уголка рта стекала кровь. Я поморщилась:
— Это ты выбирай: вечное рабство или немедленная смерть.

Эльфы застыли, пораженные такой наглостью, и молча наблюдали за тем, как я опять попыталась встать, попутно вырубая чуть ли не половину всех нервных окончаний, чтобы не чувствовать боль.
И почти встала, осталось чуть-чуть, но тут золотоволосый поднял левой рукой меч и…
И меч был отбит.
Народ ахнул.

Где-то внизу кто-то заорал про пирожки и орешки, а я, с трудом выпрямившись, обнаружила стоящего между мной и эльфом Клина.
Их клинки были скрещены, и теперь они молча смотрели друг другу в глаза.
По ноге мазнуло что-то мягкое, и я, опустив взгляд, обнаружила кота. Он сидел, вздыбив шерсть и обняв меня за ногу лапкой.
Видимо, чтобы не упала.
Справа меня обхватил за талию появившийся неизвестно откуда Филин и шепотом сказал:

— Не бойся, эльфенок.
Я вздрогнула, но потом поняла. Что ж, это просто еще одно прозвище, просто очень точное на этот раз.
— Мы тебя в обиду не дадим.

Я улыбнулась и, наконец вспомнив, что являюсь магом, подняла правую руку с горящей ярким светом на ладони звездой, окруженной теперь почти прозрачным облаком тумана. 7
Эльфы задумчиво посмотрели на нее, и правый из них тихо шепнул золотоволосому, что здесь они бессильны.
Эльф медленно опустил клинок. В его фиалковых глазах плескалось самое настоящее бешенство.
— Мы еще встретимся, обещаю.
Я мило улыбнулась, а точнее состроила на лице нужную гримасу.
— Я верю, Отариэль. И тогда ты принесешь мне свои извинения, стоя предо мной на коленях.
Его глаза расширились, он явно еще не понимал, с кем имеет дело.
Искру понимания вновь затмила ярость, и он, резко отвернувшись, стал спускаться по ступеням, считая ниже своего достоинства отвечать такой, как я.

Мы молча наблюдали за ним, а народ у ступеней храма немедленно раздвинулся в стороны и вскоре поспешил по своим делам.
— Ну как мы его?
Радостно поинтересовался Уська и взглянул на меня, но тут же сник и совершенно убитым тоном поинтересовался:
— Покупать мне подарок не пойдем?

Я хмыкнула и, присев на корточки, нарисовала на ступеньке линию, перечеркнула ее посередине и обвела в круг. И тут же священная энергия храма вошла в меня, снимая боль и усталость, заживляя раны и возвращая здоровье.
За моей спиной скрипнула дверь, и высунувшийся в проем священник весомо погрозил нам кулаком.
Дверь тут же захлопнулась.
— Чего это он?
Удивился Филин.
Я смутилась:
— Дело в том, что использовать храмовую энергию магам строго запрещено, и лишь в исключительных случаях умирающему чародею дозволено доползти до первой ступеньки и, перекачав в себя строго определенное количество силы, радостно поползти дальше, а не исцеляться полностью, нагло черпая силу верующих.
— А-а-а-а… 8

На меня все насмешливо посмотрели, и я, дико довольная, что цвет кожи не позволяет краснеть, снова отправилась на рынок со счастливым Уськой под мышкой.
Кстати, именно он спас мне шкуру, когда побежал за помощью, поняв, что одной мне тут явно не справиться. За что я ему обещала целых три подарка на его вкус.
Клин по дороге что-то бухтел про то, что надо быть осторожней и хотя бы не бить в нос каждого не вышедшего рожей эльфа, а Филин громко рассказывал о своих фантастических любовных похождениях.

Особенно мне понравился момент, когда на постель к любовникам взобрался толстый рыжий кот и громко посоветовал бросать маяться дурью под одеялом и идти спасать Эльку, а то ей там морду бьют.
Кот орал, что он не толстый, а упитанный.
Я же хохотала, представляя глаза девицы после такой душевной
речи из уст кота.
— Ну не мог же я остаться… Вот и сообщил ей, что, мол, извини, дорогая, долг зовет, оделся и рванул спасать товарища.
Я его горячо поблагодарила, чувствуя себя замечательно.

До самого вечера мы бродили по рынку. Ребята напрочь отказывались отпускать меня одну с котом.
Филин только раз убежал по делам, но скоро вернулся с полной корзиной продуктов, по пути сверяясь с длинным списком, который ему каждое утро выдавал кот.

Уське мы купили огромную кровать под бархатным балдахином, такую мягкую, что меня тут же обуяла зависть.
Пришлось пообещать отдать пушистику незанятую комнату, чтобы было куда ее поставить. 9
Приобрели еще неприлично роскошное зеркало в бронзовой оправе, про которое котик сказал, что «оно его стройнит», ну и целое ведро сливок, к которому он прикладывался весь путь домой.
Кровать и зеркало я магией уменьшила до размеров табуретки, и их нес Клин.

Домой мы ввалились счастливые и довольные, а на полу у камина нас ждал очередной заказчик с дыркой на штанах.
Дверь радостно всем улыбалась, сжимая в деревянных зубах тот самый клок ткани…
Это был орк, и это заранее означало, что заказчик желает остаться неизвестным. При виде его меня аж всю перекосило.
* * *
Эльфы вообще органически не переносят орков.
И если с чишерами у нас лишь некоторые разногласия и их вид нам не неприятен так же, как и внешность многих людей, то орки…
— ЭТО НЕНАВИСТЬ С КОЛЫБЕЛИ.

Кстати, у них то же самое по отношению к нам, «остроухим».
Но люди охотно нанимают орков на самую грязную работу. А так как после предпринятой орками попытки завоевания мира, во время которой против них объединились чуть ли не все народы и расы континента, от орков мало что осталось, они теперь рады любой работе, грязному вонючему углу и нищенской подачке в виде платы за выполненную службу.

Только не думайте, что они смирились…
Нет, ЗЛОБА, ЯРОСТЬ И НЕНАВИСТЬ — это все, что вообще известно о них. Они единственные, кто способен ненавидеть даже друг друга и могут перегрызть глотку другу всего за пару медяков.
Почему?
Ходят слухи о древнем эльфийском проклятии (еще один повод для ненависти), но точно не знаю. 10

Орк тем временем встал и оскалился в «очаровательной улыбке», гася на корню все запахи смрадом из своей пасти.
Два с половиной метра ростом, зеленый, лысый и весь в бородавках, мощного телосложения и с непроходимой тупостью на всю морду, он производил незабываемое впечатление.
Я всерьез начала задумываться о том, чтобы подняться наверх, но любопытство все же пересилило.
— Что тебе здесь надо?
В голосе Клина ни тени дружелюбия, только угроза — единственный понятный сейчас оркам язык.
Кот молча ретировался на кухню, шепотом попросив меня потом все рассказать.
— Я послать хозяин. Вас нанять. Выполнять работу. Платить очень много. Золото.

Я не выдержала и прошептала заклинание сферы, окружив нас свежими ароматами, а не гнилью и разложением, исходящими из его рта. Интересно, это существо вообще знает о существовании зубной щетки?
Филин благодарно облокотился на меня, делая вид, что ему дурно, но, получив мощный тычок под ребра, тут же пришел в себя и отстал.
— Что за работа?
Орк улыбнулся — убойное зрелище.
— Убить клемента.
— Кто это такой?
— Смерть.
Какое подробное описание. Фыркнув, я мысленно пробила сознание упрямца и тут же получила все имеющиеся у него в голове сведения о клементе.
МНЕ ПОПЛОХЕЛО.

— Сколько платит твой хозяин?
— Сто золотых.
— Тысячу. 11
Спокойно влезла я, заранее надеясь, что нам откажут.
— Согласен.
Я тут же расстроилась, что не запросила больше, а орк уже проворно шел к двери, которая радостно оскалилась при его приближении, но, получив кулаком по зубам и потеряв две деревяшки, тут же безропотно открылась.

Я скептически посмотрела на Клина.
— Значит, говоришь, надежный сторож.
Клин задумчиво смотрел на дверь.
— Ну раньше по крайней мере от грабителей она помогала.
— Х-ха!
Клин поморщился.
— Ну если ты такая умная, то наложи на нее собственные чары.
— Не чары, а заклятия!
Весомо ответила я.

— Слушай, а мне можно тоже парочку кое-каких амулетов с заклятиями?
Влез Филин, состроив жалобную рожицу, которая на его хитрющей физиономии смотрелась просто неподражаемо.
— Каких?
— Ну, например, заклятие защитного купола, или ответного удара, или…
— Это ты от кого так рьяно защищаться вздумал и кто тебе поставил настолько красочный синяк под глазом?
Филин тут же засмущался, но его сдал Клин:
— Нечего ему амулеты делать, это небось папаша последней его знакомой уговаривал его немедленно жениться на несчастной.
Я ошалело на него уставилась, а красный словно рак Филин тут же ретировался на кухню помогать Уське.
Тот встретил его как родного и немедленно послал чистить картошку.

За столом мы собрали военный совет. Филин же успел все в лицах пересказать Уське, и кот был в курсе дела. 12
— Уська, слезь со стола!
— Мне так удобно.
— А мне неудобно разглядывать твой зад, плюс твой хвост только что чуть не попал мне в тарелку.
— Ну и что, ты же ее отодвинула…
— Уська!
— Ладно, ладно, я на него сяду.
— Но…
— Эль, отстань от него, мы обсуждаем новое…
— Что значит отстань, а вдруг у него паразиты, и вообще что будет, если я сяду с грязными ногами на стол и, оттопырив зад, буду лакать из плошки.

По установившейся тишине я не сразу врубилась, что все чего-то ждут. Оглядевшись и с ужасом сообразив по излишне заинтересованным взглядам, что могу начинать, я закашлялась, покраснела и смолкла. А хотя…
— Итак, новое задание…
Клин был сама сурьезность.
— Надо убить клемента, и нам платят… Эль, слезь со стола!
— Да, ему можно, а мне нельзя?

Кот обалдело уставился на меня, как можно более удобно устраивавшуюся на огромном столе и невозмутимо продолжавшую есть.
— Эль, слезь, ну что за ребячество!
— Не слезу.
Клин скрипнул сжатыми зубами и большим усилием воли расслабился. Мы с котом одобрительно на него посмотрели.
Филин же явно хотел последовать нашему заразительному примеру, но его за ногу сдернули обратно и много чего высказали.
Мы с котом Клина почти зауважали, а Филин обиженно сел на место.

— Итак…
Напряженно продолжил Клин (мы с котом внимательно его слушали).
— Я так понял, что Эль знает, кто такой этот клемент. Да или нет?
— Знаю.
— Рассказывай.
Я пожала плечами:
— Ну, начать с того, что:
- живет он в городской канализации,
- умеет мгновенно перемещаться,
- состоит из двадцати тысяч зубов, прыгающих по стенам и потолку и мгновенно напрыгивающих на жертву, сжимая и перемалывая ее в фарш.

После каждой новой жертвы у клемента вырастает еще один или несколько зубов, и он отправляется охотиться дальше.
К этому можно прибавить то, что убить его можно, только прицельно уничтожив все зубы сразу, но взрывать канализацию нам вряд ли позволят.

— Это все?
Клин был сама невозмутимость.
Кот бурчал под нос, что в какашки он не полезет, а Филин занимался тем, что вытаскивал из-за спины зазевавшегося кота лишнюю тарелку с ветчиной.
— Нет, не все.

Левая бровь иронически изогнулась, и я залюбовалась им ненадолго. Все-таки есть в людях что-то от эльфов, а иначе откуда у некоторых из них столь бесценный дар красоты и мужественности.
— Итак?!
Я тряхнула головой и попыталась сосредоточиться.
— Еще клемент чует магию и идет на нее, как на маяк, и если ему посчастливится сожрать чародея, то он тут же увеличит число зубов вдвое.
Кстати, я не упоминала, что зубы у него ядовитые и он любит выбираться по ночам наверх, лакомясь зазевавшимися прохожими, а к утру вновь уходит в канализацию?

Все затихли, переваривая услышанное, а я болтала ногой и задумчиво перебирала в уме все известные нам заклинания.
Наконец Клин сдался и обратился ко мне:
— Я надеюсь, ты знаешь, каким образом можно убить это чудовище?
— Конечно.
Радостно улыбнулась я.
— Я весь внимание.

Я гордо выпрямилась, обвела сияющим взглядом всех присутствующих и… выдала:
— Последний раз его убили так: пока клемент жрал одного из людей, остальные взорвали гномий порошок и завалили клемента на фиг, а потом семь лет сидели у завала и по одному уничтожали выбирающиеся на поверхность зубы. Ну, те, что уцелели.