ГЛАВА ТРЕТЬЯ.
После сытного завтрака в харчевне (впервые после долгого времени) мы пошли туда, где, по словам Клина, я и кот будем теперь жить.
Как я его ни пытала, но он так и не обмолвился, кем я скоро буду работать (надеюсь, не убийцей своих же собратьев, вряд ли мне папочка это простит), зато он очень интересовался тем, из какого я роду и племени, на что я уже в свою очередь хранила гордое молчание.
Кот просто спал и громко храпел, объевшись рыбой со сметаной.
Кстати, заклинание веса с него пришлось снять, видели бы вы лицо трактирщика, когда это храпящее чудо водрузили в центр крепкого дубового стола, который тут же прогнулся, а потом и вовсе с грохотом развалился под рыжей тушкой.
Уська нашел себя на полу среди обломков, чихнул и тут же потребовал стол покрепче и сметаны крынку.
Окончательно деморализованный хозяин тут же предоставил говорящему коту самый крепкий и почетный стол и уставил его рыбой и сметаной со сливками вокруг окончательно оборзевшего Уськи, который сидел в центре и довольно макал морду во все крынки сразу.
Нас притулили рядом и принесли пива и баранью ножку. Пришлось брать еду у кота, который тут же начал ругаться и вопить, что его грабят, но, после того как его уменьшили до размеров мышки, тут же смолк, все осознал и попросил прошения.
Пришлось расколдовывать.
— Ну вот, здесь вы и будете жить.
Я отвлеклась от воспоминаний и заинтересованно огляделась.

Местность, мягко выражаясь, впечатляла. Мы стояли посреди мерзкой, грязной и загаженной по самое некуда улице. Неподалеку по булыжной мостовой прошлась худющая как жердь, совсем квелая крыса. Совершенно нас не стесняясь, она проследовала мимо и скрылась в темноте арки между домами.
Почти сразу же к этой арке рванули взявшиеся неизвестно откуда несколько злых, худющих котов с явным безумием в глазах. Через пару секунд из арки раздался оглушительный писк и вопли рвущих добычу котов
— Меня сейчас стошнит
Сообщил Уська и попытался перегнуться через руку Клина, но, увидев под его ногами вонючую лужу с плавающими ошметками чего-то, все же передумал.
А я уже разглядывала вывеску на унылом двухэтажном каменном доме, перед которым мы и остановились.
Там четкими, но уже изрядно заляпанными буквами было выведено: «Агентство магических катастроф».
Кот читать не умел или не хотел, а потому попросил озвучить.
— Это че, мы будем сысиками, что ли?
Удивился мохнатик и требовательно уставился на Клина.
Тот только усмехнулся и толкнул от себя тяжелую дубовую дверь, почему-то незапертую.
— Она замагичена, откроется только хозяину и званым гостям.
— А незваным?
Полюбопытствовал котик.
— Отвадит надолго.
Совершенно серьезно ответил Клин, и мне как-то сразу расхотелось прикалываться, зато сильно захотелось чихать от поднявшейся за порогом пыли

— Здесь немного не прибрано.
Покаялся Клин.
— вернулся недавно, но мой помощник обещал прибрать все к нашему приходу.
Мы с котом заозирались в поисках невидимого помощника.
Я лично нашла двух огромных пауков, доплетающих целое покрывало паутины под потолком, и одну муху, уныло и однообразно бьющуюся в закрытое и очень грязное окно, оставляя на нем все новые и новые отпечатки своей персоны.
Так как слой грязи даже и не думал пропускать сквозь стекло какой бы то ни было свет, я решила, что мухе нравится сам процесс.

— Филин!
Рявкнул Клин, заставив нас с котом подпрыгнуть.
Почти сразу же с деревянной лестницы, ведущей на второй этаж, с грохотом скатился какой-то тип и замер на полу, судорожно пересчитывая уцелевшие ребра.
Однако потом он поднял свою вихрастую голову, посмотрел на нас, заметил Клина и радостно улыбнулся ему белозубой улыбкой.
Я только сморщилась — чишер, вот кто был нашим новым знакомым.
Для тех, кто не знает чишеров, — это высокие смуглые существа, во всем похожие на эльфов, кроме ушей (у них они тоже заостренные, но не такие длинные), цвета кожи (не цвета слоновой кости, будто светящаяся изнутри, а темно-коричневая, как у людей после сильного загара), ну и, конечно, глазами.
Где вы еще увидите абсолютно желтые глаза, сверкающие, как расплавленное солнце, и переливающиеся тысячью оттенков золотых искр в глубине?
Вы думаете — это красиво?

А вот эльфы так совсем не считают!
Любой из моего народа готов буквально на все, лишь бы прибить чишера, ну хотя бы за их вечные издевки, уловки и прочие хитрости, которыми чишеры неподражаемо доводят до белого каления чистокровных эльфов.
К счастью, я воспитывалась во дворце и о многих врагах своего народа (хотя какой он враг, так, мелкий пакостник) только слышала, а потому не накинулась с пеной у рта на нового знакомого.
— Привет!

Филин, досчитав наконец количество ребер и полностью успокоившись, резко вскочил и кинулся к Клину.
Я аж отпрыгнула от неожиданности и внезапно поняла, какие оба моих знакомых разные:
Клин был лишь немного смуглым, волосы у него были серыми — под стать глазам, а движения ладными и обманчиво спокойными;
Филин же обладал ярко-синей шевелюрой, которую ну просто невозможно не заметить издалека, и сам, казалось, ни минуты не мог усидеть на месте.
За следующие пять секунд он буквально повис на Клине, всего его осмотрел, задал целую кучу вопросов и теперь напряженно ждал ответов, нарезая круги по комнате.
— Познакомьтесь…
Наблюдая за его движением, сообщил Клин.
— Это мой партнер.
Филин ту же рванул ко мне, заставив опять шарахнуться в сторону, и долго тряс мою правую руку, доказывая мне с горящими глазами профессионального маньяка, как все-таки приятно иметь со мной дело.
Я с трудом выдавила из себя подобие улыбки и начала активно выдирать руку из плена, но тут Филин заметил кота и радостно бросился к нему.
К несчастью для Уськи, он так заинтересовался припадочной мухой, что не заметил атаки сзади, а потому был пойман и безжалостно затискан в объятиях нового партнера по работе.

— Клин, я знаю заклинание, которое поможет вычистить дом.
Попыталась я перекричать вопли кота.
Клин кивнул и тут же направился к выходу, я пошла следом, по пути пытаясь привлечь внимание сладкой парочки.
Но те были чересчур заняты друг другом. Ну и пожалуйста.
Мы вышли на несвежий воздух. Клин явно понимал, что сейчас случится, а потому расположился у самого входа в арку.
Я поспешила присоединиться к нему, затем повернулась к ветхому строению и быстро на память прочитала заклинание чистоты и обновления, пару раз взмахнув руками в нужных местах, а затем вслед за Клином нырнула в арку.

За моей спиной раздался протяжный вой и скрип, казалось, всех частей несчастного строения, дом сильно покачнулся, но кое-как выпрямился, больше не пытаясь косить на правый бок.
Затем вдруг как по команде открылись разом все окна, и двери и из них вылетела целая туча, состоящая из пыли, мусора и несчастных пауков с их наконец-то доделанной паутиной.
Еще минутку дом стоял спокойно, а потом началось обновление.
Будто невидимый маляр волшебной трехметровой кистью проводил по стенам и крыше дома. И вот уже все эти стены и окна сверкают, нигде ни трещинки, ни царапины, а дом довольно быстро заканчивал принимать тот вид, который имел в момент окончания его постройки.
Я имела полное право гордиться собой, так как выучила хотя бы бытовые заклинания, прекрасно понимая, насколько они могут пригодиться мне вне стен Академии.
Кстати, например, за эти два заклинания любой маг имел полное право содрать с работодателя довольно кругленькую сумму, а потому их очень редко использовали.

— Молодец!
Я обернулась и увидела, что Клин и впрямь доволен результатом.
— А теперь пойдем внутрь.
Я не возражала и первой открыла зачарованную уже и на меня с котом дверь (Клин сделал это сразу).
Посреди холла застыли, все еще сцепившись, два экспоната древнего музея. Филин был почти черный от пыли и грязи, волосы (как и шерсть кота) стояли дыбом, в них запуталась та самая муха: теперь она грустно жужжала над макушкой чишера, пытаясь выбраться из колтуна, но пока безуспешно.
И все это красиво довершали ну о-очень выразительные глаза, обиженно горящие на черной закопченной мордочке кота и не менее черном лице Филина.
Я попыталась как можно более мило улыбнуться, сзади, надрывно кашляя, сполз по стене Клин.
Если честно, то и меня уже душил смех.
Буркнув что-то нечленораздельное, я быстро рванула на второй этаж и наконец-то смогла рассмеяться, стряхивая с ресниц веселые слезы и с интересом осматриваясь по сторонам.

Дом, как я уже сказала, имел два этажа.
На первом располагалась большая гостиная, в которую без всякого коридора вела наружная дверь.
Гостиную теперь освещали два больших овальных окна, проницаемых лишь с внутренней стороны, но вид из них был не совсем красивый — проще говоря, жильцам предлагалось обозревать тупик с мусоркой и стену соседнего дома.
Думаю, надо будет замагичить какую-нибудь другую панораму, а то тоска смертная смотреть, как три несчастные кошки издеваются над бандой местных крыс.
Под лестницей, которая, изгибаясь вдоль круглой стены зала, вела на второй этаж, была дверь, предположительно ведущая в кладовку, и, насколько я понимаю хоть что-то в современных человеческих домах, должна была иметься еще одна дверь, ведущая на кухню.
Я сморщилась — готовить я не умела да и не любила, зато очень даже любила вкусно поесть.
Ладно, что-нибудь сообразим.

Второй этаж начинался коротким коридором, который заканчивался небольшой лесенкой, ведущей на чердак, а по бокам его располагались четыре двери в спальни.
Заглянув из чистого любопытства в одну из них, я нашла там довольно миленькую кровать, тумбочку, шкаф, стол у окна со стулом и… о чудо!
Ванная комната с… простите, унитазом!
Я аж прослезилась.
— В первый раз вижу, чтобы ты рыдала, тем более над стульчаком. Сочувствую счастливому детству в кустах.
Кот пролез между мной и стеной и гораздо более хмуро, чем я, осмотрел все это великолепие.
Я угрюмо хлюпнула носом и взглянула на перемазанного дальше некуда Уську. За ним еще из коридора шла цепочка черных следов, и теперь он с ужасом разглядывал огромную ванну, стоящую на мощных бронзовых лапах.
Затем перевел взгляд на собственную шерсть, уже далеко не такую красивую, как днем, и совсем сник.
— Эль, а может, я так вылижусь?

Надежда в желтых кошачьих глазах могла растопить любой лед.
Но не мой.
Я хитро улыбнулась и резко схватила ничего не подозревающего пузана.
— Не вылижешься!
Я сунула кота в ванну, бормоча заклинание купола над ней, и врубила оба крана, пытаясь добиться теплой воды.
В итоге я сначала кота ошпарила, потом окатила воющего мохнатика холодной водой, и только после этого наконец-то ванна начала наполняться теплой водой.
— Я утону!
Истериковал кот, из последних сил пытаясь выбраться из быстро наполняющейся водой ванны, но каждый раз отскакивал от невидимого щита.
— А-а-а-а!!!
— Не бойся, я тебя не брошу…
В руке я уже сжимала мыло и задумчиво разглядывала черную воду. Потом вновь критически взглянула на мыло и снова на воду.
Кот, булькая что-то ругательное, скрылся под водой, явно пытаясь утонуть.
Ну уж нет.
Наконец приняв мудрое решение, я сварганила на быструю руку очистительное заклинание, выудила из-под воды кота и метко прилепила волшебство ему на спину.
Уська уже не сопротивлялся и, когда я его отпустила, целеустремленно пошел ко дну.
Я на всякий случай выбежала из ванны и плотно прикрыла за собой дверь.

— Что здесь происходит?
Я подняла глаза и увидела входящего в комнату Клина.
— А, э-э-э…
Так, это уже входит в привычку.
— А ну отойди.
С этими словами меня отодвинули в сторону, и Клин открыл дверь.
— Три, два, один, пуск.
Тихо прошептала я.

В ванной раздался взрыв.
Застывшего на пороге Клина окатило с ног до головы грязной водой, а в конце в него врезался наконец-то вырвавшийся, чистый и совершенно невменяемый кот.
— Уська!
Радостно крикнула я.
— Клин, молодец, что поймал. Эй, а чего вы на меня так смотрите? Так, не подходите. Я ведьма, я вам…
Ух! А-а-а!
Гады!
Меня под мои же вопли швырнули в ванную и принудительно окунули в оставшуюся воду.

Кот сидел рядом с топящим мое высочество Клином и упоенно следил за процессом, а мне, как назло, в голову не приходило ни одно заклинание, так что меня продолжали макать.
Вскоре в ванную вбежал еще и свежевымытый Филин, оценил происходящее и щедро предложил присутствующим свою помощь, а затем нагло полез, как он выразился, держать меня за ноги.
Это меня доконало, и уже через минуту мокрая дружная троица спасалась бегством, преследуемая выпускаемыми мокрой и очень злой ведьмой пульсарами.
Бегали они долго, так как я, сама не зная каким образом, прицепила к пульсарам заклятие самонаведения, действующее аж полчаса, за которые я спокойно и без эксцессов успела вымыться и высушиться — чуть ли не впервые за последние два года в настоящей ванне, а не под магическим душем или в столь ненавистной эльфам бане.

К вечеру все собрались в холле мириться.
Кот красовался с подпалиной на правом боку…
Филин теперь был лысым…
Один Клин выдержал весь кросс на полчаса и внешне не пострадал.
Кот притащил из кухни собственнолапно испеченные булочки с джемом, я телепортировала неизвестно откуда шикарный круглый мраморный стол с такими же изящными стульями (подозреваю, что из дворца, и надеюсь, что король пропажи не заметит), и все сели пить чай.
В итоге мы, сытые и довольные, весело общались, со смехом вспоминая сегодняшнее утро (коту, в обмен на обещание кашеварить постоянно, я обещала отдавать весь совместно нажитый бюджет и вырастила шерсть на месте ожога, подлечив и сам ожог).
Чай был в меру ароматным, а плюшки горячими и сытными. Настроение стремительно поднималось.

Но не успела луна взойти, так сказать, на небосклоне, как в дверь ворвался какой-то оборванец и радостно крикнул:
— Я нашел вас! Я ваш клиент!
Дверь почему-то зарычала, в центре ее выросла огромная пасть с зубами и с наслаждением тяпнула первого клиента за мягкое место. Клиент заверещал и рванул вперед, ткань треснула, и в зубах плотоядной двери остался клок его штанов.
Все сохраняли до невозможности серьезные лица, вежливо прихлебывая чай, пока посетитель крутился на месте, с ужасом разглядывая свой голый… гм, зад.
— Итак…
Прервала я излияния мужчины.
— С чем пожаловали?
Тут нервы кота не выдержали, и он тихо сполз на пол, размазывая по мордочке слезы счастья и трясясь от смеха.
Мы невозмутимо продолжали пить чай. Филин даже пытался пить его из блюдечка.
— А-а-а… Э-э-э-э…
Посетитель попытался собраться с мыслями, но потом все же выпрямился, прикрыл ладошками зад, на который продолжала облизываться живая дверь, и начал конструктивно докладывать:
— Дело есть для вашей конторы. Меня хозяин прислал, платит золотом.

— Что за дело?
Клин явно заинтересовался.
Мужик судорожно собрался с мыслями. Сесть ему так никто и не предложил, а кот уже вновь залез на единственный свободный стул, придвигая к себе еще один пирог с рыбой. «Не объелся бы», — заволновалась я.
— Вы ведь решаете проблемы с магией?
Мы кивнули.
— Ну так вот
Радостно оживился посетитель.
— У моего хозяина как раз такие проблемы. Дело в том, что по ночам его мучают привидения, а точнее, только один призрак умершей собаки.
Кот поперхнулся пирогом и судорожно закашлялся, Филин тут же пододвинул ему кружку с молоком, которое тот благодарно начал лакать.

— Призраки неопасны.
Нахмурилась я.
— Все, что они могут, это стонать и показываться людям в полнолуние.
Я хвостом пододвинула тарелку с пирожками к себе, с удовольствием наблюдая, как у человека отвисла челюсть. Волосы вежливо опустились на плечи, временно прекратив парить вокруг головы.
Я мысленно пожалела, что не могу их остричь, так как они уж слишком активно сопротивляются, а иногда отнимают ножницы и сами начинают мне угрожать.
Ладно, фиг с ними.
— Так это не такое привидение.
Возмущался посетитель.
— Оно ненормальное, хозяин уже у всех великих магов был, а толку ноль, поутру они все сбегали бледные, покусанные и напуганные по самое некуда.

Клин только поморщился, и я его понимала: выходит, что наша контора стоит на последнем месте по популярности, но, в конце концов, мы только сегодня открылись.
— А в чем проявляется его ненормальность?
— Как это в чем?
Даже удивился нашему невежеству мужик, лично я смутилась.
— А в том, что оно огромное, как бык, хотя при жизни было крошечным, как щенок, а то, что оно кусается, да и магичит где ни попадя: то туман напустит такой, что из носу сосульки от холода растут, то лужу в коридоре напрудит, а та ж не вытирается, так и стоит себе, пока сама не высохнет, — да мало ли еще чего придумать может. Вы уж помогите нам, а мы в долгу не останемся.

Мы с умным видом кивали, но кот все же уточнил:
— А сколько же за изгнание собаки нам дадут?
— Триста золотых!
Сумма потрясала.
— Мы беремся за это дело.
Блин, какое трогательное единодушие, мужик аж ошалел от нашего хора.
— А кто твой хозяин-то?
— Так ведь как?! Мой хозяин барон Плямс, один из богатейших вельмож его величества.
Мы с умным видом покивали, а потом Филин выставил мужика за дверь, пообещав завтра к вечеру быть непременно.
Дверь огорченно облизнулась вслед голому заду, все еще прикрытому ладошками, но кусать не стала — Клин не велел.

— Ну так что?
Я решила взять ведение собрания в свои руки.
— С чего начнем нашу охоту на привидения?
— С выяснения того, умеет ли наша ведьма их развоплощать,
Спокойно ответил Клин, глядя мне прямо в глаза.
Я смутилась и честно наморщила лоб.
— Нет, не умеет.
Сообщил кот, глотнул молока и пояснил:
— Это проходится на четвертом году обучения, а ее со второго турнули. Ой!

На макушке у Уськи шерсть вдруг стала в три раза длиннее и тут же заплелась в косу, которая упала на нос. Кот удивленно свел глаза к переносице и осторожно ее потрогал.
Я сделала вид, что вообще тут ни при чем.
Филин весело посмотрел на меня и поднял в воздух большой палец.
Мне это польстило.
— Но я могу порыться в книгах и найти что-нибудь подходящее.
— Хорошо.
Кивнул Клин.
— Тогда прямо сейчас этим и займись.

Я надула губы — ну вот, не успела вылететь из Академии, как опять задают домашнее задание.
Но пришлось подчиниться.
Я поднялась в отныне мою комнату, Клин отправился выяснять обстановку, а кот с Филином рванули на кухню — кот обещал приготовить мороженое в обмен на добровольное мытье Филином посуды.

Удобно устроившись на широкой кровати, я завесила ее со всех сторон газовой тканью, спускавшейся с потолка, и зажгла три маленьких любопытных светлячка, тут же затеявших веселую возню между собой (пришлось их приструнить, и один неохотно завис прямо над книгой, освещая ветхие потрепанные страницы, остальные двое недолго продержались и вскоре снова начали гоняться друг за другом в моей маленькой уютной пещерке).
Надо сказать, что я тоже не просто так ушла из Академии, только в отличие от кота я не стала воровать древние фолианты, а попросту скопировала все конспекты у одной знакомой выпускницы, которую веселило то, что по ее конспектам будет заниматься рогатая нечисть с длинным хвостом.
Я себя нечистью не считала, но ей это было по барабану.

Так что теперь, зевая и обложившись конспектами со всех сторон, я листала книгу превращений и старательно держала глаза открытыми.
Заклинание памяти помогало мне усваивать все то, что я прочту, мгновенно, но, во-первых, все это надо было найти, во-вторых, прочесть, а в-третьих, понять, что сейчас было мне практически не под силу.
Вскоре сон начал ласково прибирать меня в свои объятия.
Последнее, что я помню, это прыгающий по кровати кот и удирающие от него светлячки.

Проснулась я рывком от ощущения того, что кто-то меня щекочет.
Открыв правый глаз, я узрела кота, который храпел кверху пузом у меня под правым боком, и именно его усы и щекотали мою ногу.
Вокруг в художественном беспорядке валялись листы полностью перезапутанных конспектов, видимо, Уська, гоняясь вчера за фонариками, прыгал по ним, в результате чего мне явно придется потратить достаточно много времени на восстановление очередности листов.
Осознав масштаб катастрофы, я резко села и растолкала мохнатого прохвоста.
— У-у-у…
Замычал он, отмахиваясь от меня лапой и тыкаясь мордой в колени.
— Беспредел!
— А ну вставай!
— Ну, Эль, ну чего ты…
Он наконец-таки сел и начал тереть глаза, зевая во всю пасть.

Я трагически указывала на мятые листы. Кот сосредоточенно на них посмотрел и задумчиво почесал за ухом.
— Ну и что?
— А то, что ты сейчас сядешь и не встанешь до тех пор, пока не разложишь листки так, как они и были.
— Я читать не умею.
В моей руке зажегся фаербол.
Кот посмотрел, оценил размер и исходящий жар, что-то посчитал, закатив газа к потолку, и… дал деру.
— Куда?!
Я азартно включилась в погоню.
— Помогите…
Верещал пушистик, скатываясь по перилам лестницы.
— Она меня угробит!

Филин поймал кота и попытался заслонить друга грудью, в которую я, не успев затормозить на тех же перилах, благополучно врезалась.
Мы кубарем покатились по полу, фаербол стукнулся в окно, и нас накрыло дождем осколков.
Клин, только что вернувшийся из своего ночного похода, с интересом за всем этим наблюдал.
Уська тут же забрался к нему на руки, наконец-то найдя надежную защиту. Я только зубами скрипела, выдирая правую ногу из рук Филина, который любовно прижимал ее к себе, явно в суматохе пытаясь поцеловать.
Ага, щас.
Я пяткой врезала ему в челюсть и бодро отползла в сторону.
Филин долго и грязно ругался, вытаскивая изо рта только что выбитый зуб.

— Вы закончили?
Голос Клина был холоден, и мне тут же расхотелось дурачиться.
Правда, вид кота, радостно показывающего мне язык, тут же вернул это желание на место, но, встретившись с ледяным взглядом серых глаз, я решила, что отомстить можно и попозже.
Филин, похоже, тоже пришел к такому выводу.
— Прекрасно, тогда садитесь все за стол, и я расскажу то, что узнал, пока вы спали.
Мы с Филином тут же надулись — тоже мне герой-воитель.
— Итак…
Клин обозрел наши внимательные физиономии, убеждаясь, что его внимательно слушают: кот убежал на кухню кашеварить, но дверь оставил открытой, чтобы тоже все слышать.
— У барона Плимса в центре города стоит огромный особняк в четыре этажа, вокруг разбит сад, окруженный высокой каменной стеной с защитной магией наверху.
Три года назад у барона сдох любимый песик.
Черненький, маленький, ну прям с локоток.
Песик был без ума от хозяина, но в один прекрасный день подавился куриной косточкой и умер.
Барон очень горевал и на всякий случай повесил всех поваров и перестрелял всех других собак, охранявших территорию сада, по крайней мере именно так утверждает его кухарка.