ЛИСТИК. СУДЬБА ДРАКОНА

Глава девятая… Немного из прошлого
КАК СТАНОВЯТСЯ СВЯТЫМИ ИЛИ ПРОЩАНИЕ С ЦИРКОМ
часть двадцатая

Архипастырь прочитал донесение монаха, попытавшегося вместе с отрядом солдат проследить за Листиком и Карэхитой.
Распоряжение о преследовании отдавал не архипастырь, а исполняющий обязанности старшего пастыря Тарахены, он стоял тут же. К нему и обратился архипастырь, брезгливо подняв рапорт старшего группы преследования двумя пальцами:
- Что вы хотели выяснить, отдавая такой приказ? Неужели вы думали, что ваши дуболомы смогут задержать тех, кто вышел из очистительного пламени?
- Я… Хотел выяснить… Это же…
Заикаясь, промямлил исполняющий обязанности. Архипастырь, укоризненно покачав головой, нравоучительно произнёс:
- Друг мой, ваши соглядатаи заблудились в оливковой роще, состоящей из трёх деревьев. Ведь так? Днём там даже от солнца нельзя укрыться, а ваш монах пишет, что он чуть ли не в джунгли попал!
Исполняющий обязанности побледнел — обращение архипастыря к собеседнику — «друг мой» говорило о том, что высший церковный иерарх очень тем недоволен.
А недовольство могло выразиться и в приказе удавить нерадивого. Архипастырь повернулся к одному из своих:

- Вы выяснили, кто была эта женщина, убившая дона Итарано? И почему она это сделала?
- Да, ваше святейшество.
Поклонился секретарь.
- Циркачка Батар, на самом деле её имя Беатрис Хайде, одна из лучших убийц ночной гильдии. Судя по всему, это был заказ. Только вот кто заказал дона Итарано уже не узнать, как вы видели, она была убита.
- Одна из лучших, и так подставиться.
Покачал головой архипастырь, секретарь почтительно возразил:
- Она имела все шансы уйти в создавшейся суматохе, но почему-то этого не сделала. Она дала возможность уйти тем циркачам, которых использовала как прикрытие, чтоб подобраться к своей цели. Почему она это сделала, жертвуя собой, непонятно.
- Вот это и надо было выяснять, у вас на глазах убивают губернатора, а вы направляете людей на поиски неизвестно кого. У меня сложилось мнение, что вы сделали это преднамеренно!
Голосом, от которого бежали мурашки по спине, произнёс архипастырь, обращаясь к исполняющему обязанности местного старшего пастыря, тот похолодел, ожидая неминуемой расправы.
Но на счастье провинившегося внимание архипастыря отвлёк вошедший ещё один секретарь:
- Ваше святейшество! Банкир Рамилито настоятельно просит аудиенции. Говорит -- по очень неотложному делу.

Архипастырь скривился и махнул рукой, отпуская исполняющего обязанности старшего пастыря Тарахены.
Ожидая банкира, его святейшество перебирал четки, думая, что же надо Рамилито. Вроде срок выплаты процентов по займу ещё не подошёл.
А занял архипастырь немало, всё-таки интриги и личные проекты требовали денег, а бесконтрольно распоряжаться церковной казной даже архипастырь не мог.
Если бы его уличили в трате церковных денег без одобрения высшего синода, то те заговоры, что плелись недовольными церковниками, показались бы детской игрой.
Церковная казна -- это самое святое!
Конечно, архипастырю выделялись деньги на содержание свиты, текущие расходы и другие нужды, но этого было слишком мало!
А те несколько проектов, что задумал архипастырь, требовали вложений и не малых. Потом они окупятся и даже начнут приносить доход, но это потом.
А сейчас приходилось расплачиваться с жадными банкирами, расплачиваться с процентам и весьма значительными или брать новые займы.
Скорее всего, Рамилито будет настаивать на погашении долга, только почему он потащился за архипастырем в Тарахену, а не предъявил счёт в Арэмии?

- Ваше святейшество!
Поклонился вошедший банкир.
- Прошу помощи!
- Какая же помощь тебе требуется, сын мой?
Поднял брови архипастырь -- это что-то новое, так просить погашения кредита.
- Я прибыл в Тарахену с инспекционной поездкой, и мне доложили, что вчера ночью, вернее поздним вечером, в хранилище нашего банка появился демон! Теперь туда боятся заходить не только служащие, но и охранники!
Архипастырь не подал вида, что удивился, хотя внутренне усмехнулся -- похоже, что и сам Рамилито боится туда заходить.
А для банкира невозможность зайти в хранилище своего банка -- самое худшее, что только он может представить.
Мало того, может демон что-то оттуда взял? Эта тревожная мысль была просто написана на лице банкира.
Продолжая сохранять спокойный вид, но продолжая внутренне усмехаться, архипастырь наставительно сказал:

- Враг Единого чует нашу слабость и посылает своих слуг, дабы ввести нас в искушение…
- Какое искушение?! Искушение -- когда что-то предлагают! А тут…
Не выдержал банкир.
- Не перебивай, сын мой! Это может быть и наказание!
Наставительно произнёс архипастырь, он мог ещё добавить -- наказание за непомерно большие проценты, но сказал другое:
- Наказание за один из смертных грехов! Жадность!
- Но что же мне делать?
Плачущим голосом спросил банкир, архипастырь милостиво кивнул:
- Завтра, вернее сегодня днём я лично освящу твоё хранилище и банк, будь к этому готов!
Банкир, несмотря на испуг, скривился -- обряд, проводимый лично архипастырем, будет стоить недёшево. А архипастырь, продолжая внутренне усмехаться, спросил:
- Кто видел демона?
- Охранники.
- Они могут его описать?
Продолжил архипастырь, скорее всего описания демона охранниками будут отличаться друг от друга.
Возможно, нерадивые стражи выпили слишком много араки, а быть может, и что-то курили, но скорее всего, демон почудился только одному, и он убедил в своём видении остальных, при этом каждый из них видел что-то своё.

Банкир протянул несколько коряво исписанных листов:
- Вот, тут всё записано, извините, но я заставил охранников самих писать. Сами понимаете, если слухи о том, что произошло, разойдутся, то это ударит по репутации банка…
Рамилито ещё что-то говорил, но архипастырь его не слушал, он впился глазами в записи.
Различия в показаниях хоть и были, но незначительные, описывался демон с крыльями, стоящий на задних лапах и покрытый золотистой чешуёй, хотя чешуя могла быть и другого цвета, просто отблески факелов делали её такой.
Но архипастырь был уверен, что именно золотистая, такая, как он один раз видел. Тогда это были, как сказала Листик, её мама и она сама.
Но мама гораздо больше, значит это Листик! Это её архипастырь видел на центральной 3площади! Она вернулась! Протянув листы бумаги банкиру, высший церковный иерарх проговорил:
- Сын мой, я сам займусь этим делом. Посещений демона больше не будет, но только в том случае, если ты не будешь дальше грешить!

Банкир понял намёк и горячо заверил архипастыря, что будет вести очень праведный образ жизни и как начало этого снижает проценты по известному им обоим займу с шестнадцати до восьми.
После того как банкир ушёл, архипастырь вызвал секретаря и отдал несколько распоряжений, епархию Тарахены надо было избавить от остатков влияния пастыря Аргимаро, да и исполняющего обязанности надо было другого поставить.
Закончил разбираться с делами архипастырь довольно поздно, хоть уже и близился рассвет, он не стал ложиться спать. Он сел в кресло напротив большой балконной двери, достал маленькую крылатую фигурку и стал ждать.
Так он просидел почти час, рассматривая статуэтку дракона, знакомую до последней царапины.
Крылатый силуэт заслонил гаснущие звёзды — на балконе стоял, расправив крылья, зверь, чью статуэтку держал архипастырь. Он даже испугаться не успел, зверь шагнул вперёд, и в комнату вошла рыжая девочка.
При свете свечей эта рыжина особенно была заметна.
- Листарио.
Произнёс архипастырь.
- Листик.
Поправила девочка.

- Ваш визит имеет какую-то цель?
просил архипастырь, если раньше он обращался к этой девочке на «ты», то сейчас счёл правильным употребить более уважительную форму.
- Ага!
Кивнула Листик.
- Я хотела бы вас попросить, не преследовать цирк Жозе. И верните ему, пожалуйста, фургоны и реквизит, что он оставил здесь. Жозе не виноват, что я к ним присоединилась. И Карэхита не ведьма, как этот ваш решил!
Архипастырь в знак согласия склонил голову, он хоть и разговаривал с ребёнком, но понимал, что это существо обладает возможностями гораздо выше человеческих, но с другой стороны…
- Листик, утолите моё любопытство, зачем вам понадобилось брать деньги в банке почтенного Рамилито?
- Он совсем не почтенный, а скорее наоборот!
Гневно ответила Листик и рассказала о том, как поступил банкир с Жозе.

Архипастырь внимательно слушал, кивал, и когда Листик замолчала, вздохнул и скорбно произнёс:
- Вы совершенно правы! Этот Рамилито жулик и мошенник! Он и меня также обманул! Но гораздо на большую сумму чем бедного хозяина цирка, но в отличие от почтенного… Как вы сказали? Жозе? За меня совершенно некому заступиться!
- А много он вам должен?
Листик подошла к изображавшему вселенскую скорбь архипастырю и погладила его по руке.
- Двадцать таких мешочков, как вы отдали…
Закончить архипастырь не успел, Листик сказала своё «ага», и с балкона, в небо ушла большая тень.
Архипастырь усмехнулся и приготовился ждать, но к его удивлению на балкон почти сразу же опустилось крылатое существо, державшее в охапке банковские упаковочные сумки.
Дракон, пригнувшись, шагнул в комнату, теперь архипастырь его хорошо разглядел. Этот зверь, или совсем не зверь, был действительно красив!

Сделав два шага, дракон вывалил всё, что нёс, на пол, и не успел последний мешок, падая звякнуть, как на этой куче сверху сидела рыжая девочка. Она сообщила:
- Вот, сколько смогла унести! Я не считала, а то начала бы звенеть, их перекладывая.
Девочка спихнула на пол мешок, лежавший на самом верху кучи, и он, падая, издал глухой звякающий звук. Листик, склонив голову набок, удовлетворённо кивнула:
- Звенит! И сразу же эти прибежали бы, ну которые кричат. Они бы мне ничего не сделали, но зачем их беспокоить?
- Разумное решение.
Кивнул архипастырь
- Только вот нехорошо получится, по этим мешкам могут определить, куда делось золото и…
- Ага!
Листик стала разрывать мешки появившимися у неё большими когтями и высыпать золото прямо на пол. Если это действие, вернее то, как оно осуществлялось, удивило архипастыря, то он никак этого не показал. Когда Листик опорожнила все кожаные мешки, архипастырь, указав на них, задумчиво заметил:
- Их надо уничтожить, лучше всего сжечь, только вот…
Сомнения архипастыря были понятны, банковские мешки-сумки были сделаны из грубой толстой кожи, да ещё и металлическими деталями — заклёпки, замки.
- Ага!
Кивнула Листик и побросала разорванные мешки в большой камин, то, что произошло дальше, изумило архипастыря больше, чем всё произошедшее до этого.
С рук девочки сорвалось пламя и в несколько мгновений полностью сожгло банковские упаковки.

- Э-э-э…
Замялся архипастырь, Листик улыбнулась:
- Хотите спросить, как было там на площади? Очень трудно сжечь того, кто сам огонь. А мой огонь.
Девочка кивнула на пустой камин, там всё, в том числе и дрова, сгорело так, что даже пепла не осталось.
- Очень близок к первозданному, так даже дракланы не могут! Тайша так говорит. Моя мама так умела…
Листик всхлипнула, а архипастырь вспомнил рыжую девушку, к которой с криком «мама» прошлый раз бросилась Листик. Судя по реакции девочки, с её мамой что-то произошло, церковный иерарх осторожно спросил:
- А что с вашей матушкой?
- Она погибла.
Голос девочки дрогнул и глаза наполнились слезами, глядя на это такое человеческое проявление чувств, архипастырю на мгновение стало стыдно, за то, что он провернул с помощью этого ещё в сущности ребёнка.
Он подошёл к девочке и стал её утешать:
- Не плачь, девочка. Не к лицу такому могучему и сильному дракону.
Вспомнил название архипастырь.
- Плакать…

Листик подняла на архипастыря глаза, а тот продолжил:
- … да, я знаю кто ты, о твоём племени есть упоминания в старых трактатах, это позже эти книги объявили еретическими и все уничтожили, но в закрытом хранилище церкви экземпляры остались.
Я знаю, что наш мир не единственный, но другим об этом рассказывать не стоит. Та девушка, что хотели сжечь на площади, она тоже?..
- Не-а, она здешняя. Она моя подруга, а своих друзей я в обиду не дам!
- Понимаешь, Листик, после того что случилось, её объявили святой — прошедшей священный очистительный огонь, да и тебя тоже.
Но ты уйдёшь, а она останется здесь, а святой, что вовремя не вознёсся на небо, церкви не нужен, не выгоден.
Во-первых — он отвлекает внимание верующих…
Во вторых — он может иметь, и скорее всего будет иметь, мнение отличное…
- Ага.
Кивнула Листик.
- Вы хотите, чтоб я забрала Карэхиту с собой? А остальные? Ведь вы же обещали!

Архипастырь улыбнулся и позвонил в колокольчик. Если вошедший секретарь и удивился, увидев огромную гору золотых монет и голую девочку, на них сидящую, то не подал виду, словно подобные явления в покоях, отведенных архипастырю, в пять часов утра, дело самое обычное.
- Выпишите охранную грамоту…
Начал архипастырь и посмотрел на девочку, та кивнула:
- Жозе Леринья и его цирку.
- Да, Жозе Леринья и его цирку, за моей подписью, я подпишу, и распорядитесь это всё упаковать и приготовить к перевозке.
Архипастырь кивнул на груду золота.

Пока готовился нужный документ, Листик, по просьбе архипастыря нарисовала портрет Карэхиты.
Надо же сделать иконы с изображением новой святой, а девушку многие видели и хоть какое-то сходство, должно быть.
Листик нарисовала ещё один рисунок — архипастырь благословляет её саму и Карэхиту.
Хоть Листик рисовала очень быстро и картины были исполнены в виде наброска, архипастырь остался очень доволен.
Нарисовать большую и красочную картину будет кому, главное, иметь откуда срисовывать — сказал он.

Когда охранная грамота была сделана и подписана, архипастырь отдал её Листику, та, встав на цыпочки, поцеловала его в щёку.
А то, что произошло дальше, так удивило секретаря, что он не смог скрыть своего изумления: девочка вышла на балкон и прыгнула вниз!
- Посмотрите.
Усмехнувшись, разрешил архипастырь секретарю, тот выбежал на широкую террасу и посмотрел вниз, при свете разгорающегося дня то, что осталось от этой девочки, уже было бы хорошо видно.
Но каменная мостовая внизу была чиста! Листик, падая, сменила ипостась и «прыгнула».
Секретарь растерянно взглянул на архипастыря, тот сделал благословляющий жест. Секретарь, сложив руки в молитвенном жесте, с благоговением смотрел на своего начальника и господина.

- Нам надо расходиться и как можно быстрее! Спрятаться! Затаиться! Неужели вы думаете, то, что сделала Батар, нам простят? Да и то, что она помогла нам бежать — тоже буде поставлено нам в вину!
Горячился Урторио, показав на раскрытый мешок с деньгами, он продолжил:
- А это? Неужели вы думаете, что в банковском доме Рамилито Листику это вот так просто преподнесли?
- А с чего ты решил, что это деньги из банка Рамилито?
Вопросительно прогудел Торунаро.
- Видите эти знаки-клейма?
Усмехнулся клоун.
- Да и именно в этот банк Жозе положил деньги, а они не вернули, вот Листик и восстановила справедливость!
- Но как это ей удалось?
Спросил кто-то из цирковых.
- У неё и спросите! Когда вернётся!
Отмахнулся Урторио и потом попросил Жозе:
- Повтори, что ты видел у ручья!
Жозе ещё раз рассказал о исчезновениях и появлениях Листика. А Урторио повернулся к прижимавшейся к Смоль Карэхите:
- А теперь ты повтори, как посреди костра Листик срезала с тебя верёвки! Чем она срезала?
- Когтями.
Раздалось за спинами собравшихся цирковых, улыбающаяся рыжая девочка продемонстрировала свои немаленькие такие когти.
- Вот этими когтями!

- Листик, ты вообще — человек?
Спросил Урторио.
- Не-а!
Радостно сообщила девочка.
- Демон!
Выдохнул кто-то.
- Не-а!
Снова произнесла девочка и, пройдя сквозь расступающихся цирковых, подала Жозе лист бумаги.
-Вот держи. Это охранная грамота, фургоны и остальное, что осталось в Тарахене, вам вернут…
- О Единый!
Воскликнул Жозе.
- Охранная грамота и разрешение давать цирковые представления, подписанное самим архипастырем! И печать его канцелярии! Листик, как тебе это удалось?!
- Я к нему зашла и попросила, мы с ним давние знакомые…
- О святая Алемия!
Выдохнула матушка Мижан.
- Его святейшество продал душу…

- Ничего он никому не продавал!
Возразила Листик.
- Я его попросила, и он мне дал такую грамоту! Вот только он сказал, что Карэхита должна исчезнуть, или как святая вознестись на небо!
- Карэхита святая?
Удивлённо переспросил Журо, Листик кивнула:
- Да, она прошла сквозь очистительное святое пламя, и теперь её причислили к лику святых, я даже нарисовала архипастырю её портрет, чтоб было с чего иконы делать.
- Девочка.
Обратился к Карэхите Урторио.
- Ты сейчас в большой опасности! Церкви не нужны живые святые, церковники помогут тебе вознестись на небо!
- Что же мне теперь делать?
Заплакала Карэхита.
- У меня никого нет, только вы! Куда же мне теперь…
Листик обняла плачущую девушку и стала утешать:
- Не плачь, я уйду отсюда и тебя с собой заберу!
- Куда?
С сарказмом спросил Урторио.
— Церковь достанет везде, если они решили, что святая Карэхита должна вознестись на небо…
- На небо у меня не получится.
Улыбнулась Листик.
- А в другой мир — запросто! Есть одно место, куда можно сбежать, там мы были с мамой. Так сбежать, что никакая ваша церковь не найдёт!

- Ты хочешь сказать — в мир иной, в лучший? Так чем твоё предложение отличается от предложения отправить на небо?
Не сдавался Урторио, остальные тоже с недоумением смотрели на рыжую девочку, та, стараясь быть как можно более убедительной, стала объяснять:
- Миров много, везде живут люди, а некоторых не только люди: гномы, эльфы, орки. Есть и демоны, но я туда Карэхиту не поведу!
- Эльфы и гномы бывают только в сказках!
Безапелляционно заявил Жозе.
- Ага.
Кивнула Листик.
- Но откуда-то они в этих сказках появились? Вот и увидишь, что это за сказка!

Последние слова Листика были обращены к плачущей черноволосой девушке. Урторио задумчиво кивнул и спросил у Листика:
- А меня ты не смогла бы прихватить в эту сказку?
Видя недоумение остальных, он пояснил:
- Я знал, кто такая Батар.
- Знал и при этом предложил её к нам принять?
Возмущённо произнёс Жозе.
- Она меня попросила, а я не мог отказать своему товарищу по гильдии. Я ведь не всегда был клоуном, чтоб спрятаться — это очень хорошая маска.
- Ты из ночной гильдии
Обличающе произнёс Журо, Жозе только кивнул. А Урторио развёл руками:
- Не буду этого отрицать, когда-то я был вором, но решил…
Вернее, мне пришлось спрятаться. Да что говорить, разве я в чём-то перед вами провинился? А то, что привёл Батар…
Она пожертвовала жизнью, чтоб вы смогли уйти! Там на площади вам бы тоже не поздоровилось…
- Ага
Прервала спор Листик
Собирайтесь. Урторио, я тебя тоже возьму.

- Ага
Улыбнулся бывший вор и уже бывший клоун и показал на банковскую упаковку.
- Мы положим все, что возьмём, в эту сумку. Хорошая добротная вещь, не пропадать же ей, всё равно пришлось бы закопать, сжечь бы долго было. Это улика, а от улик надо избавляться!
- У меня нет вещей, они все в нашей повозке, в Тарахене
Шмыгнула носом Карэхита.
- Ничего, Урторио тебе новые украдёт в новом мире!
Засмеялся Торунаро.
- А и украду!
Засмеялся в ответ Урторио.
- Для друга…
- И своровать не жалко!
Уже захохотал силач. Жозе взял из мешка две пригоршни монет и дал уже бывшему клоуну своего цирка:
- Вот возьми! И давайте прощаться!. ,

Прощание хоть было недолгим, но бурным. Помятые в объятиях и обцелованные Листик, Карэхита и Урторио отошли в сторону.
Остальные с интересом на них смотрели, гадая, что же собирается предпринять девочка. Листик спросила у Карэхиты:
- Ты же меня не боишься? Полетишь на мне верхом.
И повернувшись к Урторио, сказала:
- А тебя я понесу в лапах!

Тот с сомнением посмотрел на маленькие ручки девочки и уже было собирался сказать что-то в своём стиле, как Листик словно размылась, стремительно увеличиваясь в размерах.
Перед поражёнными людьми стоял невиданный изумрудно-золотистый зверь, почти в три человеческих роста.
Усмехнувшись своей зубастой пастью, зверь хрипловатым, так всех удивляющим голосом Листика произнёс:
- Вы говорили сказки? Вот смотрите! Я дракон! Существо из сказок! Можете полюбоваться!
- Ой! Какая ты красивая!
В один голос выдохнули Смоль и Карэхита, остальные стояли молча, не зная, что предпринять — восторгаться или испугаться.
Первым опомнился Урторио:
- Гм, Листик, ты меня этими коготками держать будешь? Не поцарапаешь? Боюсь, если ты это сделаешь, от меня ничего не останется!
- Не-а, я аккуратно. Ладно, Карэхита, садись. Полетели!

Артисты цирка Жозе смотрели, как дракон легко поднялся и, сделав несколько взмахов крыльев, исчез.
- Теперь я знаю, как Листик появилась там на дороге и почему была в таком виде. Знаю, почему испугались наши животные, они видели не девочку, а этого зверя!
Теперь понятно, как Листик добыла золото и почему архипастырь удовлетворил её просьбу.
Произнёс Жозе, оглядев своих притихших товарищей, добавил:
- Но лучше нам забыть об этом и то, что мы видели, тоже забыть! Ни Листика, ни Карэхиту мы после Тарахены не видели. И Урторио там же от нас ушёл.