История двадцать восьмая
О ТОМ, ЧТО ДАЕТ АБСОЛЮТНУЮ СВОБОДУ

Был солнечный полдень.
— Ну?.. — спросил дракон.

— Буянят.
Пожаловался рыцарь, опасливо выглядывая из пещеры.
— Долой самодержавие! Короли, вон отсюда! Феодалу — кол! Феодалихе — х!!!
Гремело снаружи.
— Что за «х»?
Рыцарь насторожился.
— …Хворостину!
Донеслось окончание лозунга.

Рыцарь расслабился, но вслух сообщил, что реакция электората на указ сеньора о повышение налогов его, рыцаря, уже начинает напрягать.
Дракон закончил обгладывать бычьи ребра и беззаботно пожал плечами. Сыто рыгнул. С удовольствием растянулся на каменном полу пещеры.
Потом поморщился — вопли возбужденных селян мешали послеполуденной дрёме и гармоничному перевариванию пищи.

— Как ты можешь вести себя столь наплевательски?
Возмутился партнер ящера.
— В то время, как чернь вот-вот ринется ломать освященные веками устои монархии и пытаться установить богомерзкое «народовластие»?!.
Произнося последнее слово, рыцарь скривился, словно ему на язык угодила неописуемая кислятина.

— Понимаешь…
Дракон зевнул так, что едва не вывихнул себе челюсть,
-- …Мне ваши монархии, тирании, деспотии, аристократии, охлократии, автократии, не говоря уж о демократии, вообще до одного места.

Рыцарь почитал настырность за одну из добродетелей, поэтому немедля спросил:
— До какого?
— До х…
— …Хворостины?
Попытался угадать партнер.
Но не преуспел.
— …Хвоста.
Закончило свою мысль чешуйчатое создание.
— Я просто выше мирской суеты в целом, и политики — в частности.

— Да?
Рыцарь прищурился, решив, что сейчас самое время блеснуть хорошей памятью,
— А как насчет твоих же слов, что, мол, «если ты не занимаешься политикой, она займется тобой»?
— Так я от них и не отказываюсь.
Хихикнул дракон, попутно выпустив из ноздрей две струйки перегретого пара,
— Просто к нам, драконам, в отличие от вас, людей, этот тезис не относится.

— Да ну?
— Не «да ну», а «ну да».
Плотно набившего желудок ящера явно потянуло в философию,
— Мы вне политики и вне общества. Хотя правильнее было бы сказать «над политикой» и «над обществом»…

— Вы что, святые?
Рыцарь набычился.
— Ни боже мой, напарник.
Дракон снова зевнул.
— Просто природа распорядилась так, что у нас изначально имеется штука, обеспечивающая почти абсолютную свободу. И власть.

— Ммм… Как её там?.. Мудрость веков?
Рыцарь приподнял бровь.
— Холодно.
Дракон любил незатейливые игры.
— Тогда — х?
— Чего-чего?
— Ну, этот твой «Хы»?..
— Это комплимент?
Оживилось крылатое пресмыкающееся.
— Нет.
— Тогда — холодно.
— Раз не хвост, то тогда — лапы?
— Теплее.
— Крылья?
— Горячо.
— Ээээ… Тогда, тогда… Тогда… сдаюсь.
Не без внутренней борьбы признался партнер.

— Крылья, хвосты…
Дракон презрительно фыркнул,
— Огнемет!
* * * * *

История двадцать девятая
ЧТО ТАКОЕ ЧЕСТЬ И ОТ КОГО ЕЁ СТОИТ ЗАЩИЩАТЬ?

Был солнечный полдень.
— Ну?.. — спросил дракон.

— …Тридцать пять, тридцать шесть.
Рыцарь загибал пальцы уже по четвертому кругу, — О! Вон еще один на сивом мерине прется… Итого ровным счетом — тридцать семь!
— Забей.
Буркнул ящер, продолжая меланхолично подремывать в глубине пещеры.

— Там внизу — тридцать семь сэров, публично уличающих тебя в трусливом нежелании покинуть логово и принять вызов на честный бой, а ты говоришь «забей»?!
Вскинулся рыцарь.
— Ну да. Именно это я и говорю. Могу для разнообразия добавить еще что-нибудь.
— Например?
— Например — плюнь.

Рыцарь удивленно моргнул:
— И тебя не трогает, что они уже на все окрестности раструбили о том, какой ты негодяй и мерзавец?
— Трогает.
— Ага!..
— Их вопли мешают моему послеобеденному моциону.
— И только?
— Да.

— Неужели ты — такой трус?
Изумился рыцарь, крайне трепетно относящийся к вопросам чести вообще, и — к перспективе со стороны поглазеть на качественный мордобой в частности.
— Нет.
— Тогда почему?
— Потому, что это блажь.
Пояснил ящер, не открывая глаз.

— Честь?!
— Угу. Куча зря потраченного времени и денег.
— Не понял.
Признался рыцарь после минутного раздумья.

Дракон с мученической миной вздел морду к потолку, но потом решил, что картинность сейчас не к месту. И снизошел:
— Напарник, что будет, если я сейчас ринусь мстить за свою так называемую «поруганную честь»?
— Поединок!
Пафосно провозгласил рыцарь, принимая донельзя героическую позу с оттопыренным мечом.

Дракон хмыкнул:
— Чтобы я тратил пол дня на такие глупости как: перчатка в лицо, выбор секундантов, деревянный дрын наперевес и галопирующий туба-дум навстречу супостату? И так — тридцать семь раз подряд?.. Ни за что.
— Тогда как?
— Разбег, взлет против ветра, набор высоты, пикирование и — огонь по площадям.

— Но так ты всех просто изжаришь!..
Возмутился рыцарь.
— Не дав им и шанса! Как-то это… ммм… неблагородно. Должны же быть какие-то приличия…
— Вот-вот.
Вздохнул дракон
— И я о том же. О приличиях. Получившиеся благородные шкварки придётся отскребать. Тащить в церковь. Отпевать. Нанимать плакальщиц, заказывать роскошные саркофаги — все ж-таки не нищебродов каких хороним, а, так-зять, покойную элиту общества.
Потом приглашать толпу родственников и прочих проходимцев на поминки…
А все это, между прочим, потраченные впустую время и деньги. Ты хоть представляешь, сколько по нашим дням стоит похоронить тридцать семь vip-персон?.. Вот!
«Неужели ты — такой трус?»
Передразнил ящер партнера.

— Лучше подай мне вон тот кусок овечьей шкуры.
— Зачем?
— Я из нее себе беруши сделаю.

— Но как же честь?
Всплеснул руками рыцарь.
— Как же без нее? Вот, к примеру, я готов добиваться руки и сердца только той прекрасной дамы, что хранит свою честь…

— Все тоже самое.
Зевнул дракон.
— То есть?
— Куча зря потраченного времени и денег. Дамы с опытом куда пользительнее…

— Пресвятая Дева и святые угодники!
Взорвался рыцарь.
— Неужели тебя ни капельки не коробит, когда кто-то кричит в лицо «мерзавец»?

— Ну, положим, покамест не в лицо, а в пещеру.
Уточнил дракон, прислушавшись
— Да притом еще и с приличного расстояния…
— А есть разница?
— Ещё какая.
Расплылся в клыкастой улыбке дракон.

— Но…
— Если же найдется ухарь, рискнувший обозвать меня с дистанции меньше мили, то обращать на такого внимание и подавно не стоит.
— Почему?

— Много ли чести в том, чтобы прихлопнуть явного недоумка?..