У каждой зимы свой характер, и своя история… как и у человека…
И если не пытаться ломать под себя ни того, ни другого, то получится, ребята, взаимная любовь… только такая и делает нас счастливыми…
Опять же, очень человеческая любовь, которая случается именно там, где мы друг друга не ломаем, а пытаемся узнать, обращаться бережно, и быть великодушными к слабостям…

Морозит, или не очень…
С солнцем на небе, или серой норкой облака…
С ярким настроением, или с тихой грустью…
С победами, или без них…
С бодрым хрустом по чистому снегу, или увязая в поехавшей каше…

Всё — жизнь…
И любую надо жить…

Нет, не обречённо принимая что угодно… а в глаза необратимости, от которой не уйти… и отменяя любой страх, когда перемены нужны, как воздух…
… показать весь текст …

Погаснет вечер, правдой обступив,
поглядывая в душу свысока.
Твой голос заведёт меня в тупик
и я дойду строкой до тупика.
Теряя ценность боли, как итог --
заманчивая прихоть -- воскреси!
Прощай, мой бог, ты мог бы как никто
лишить меня последних слов и сил.
Так пятернёй сползая по лицу,
без повода вернуть тебя назад,
я тихо прошепчу тебе: 'танцуй'.
И музыка, возникшая в глазах,
преодолев неловкость наших тел,
случится, как иллюзия тоски.
… показать весь текст …

Люди считают, что все умеют,
Но не умеют считать.
Ева решила поверить змею
[Дурочка ещё та].
Ей этот плод был совсем он нужен,
Фрукту цена — пятак.
Все начиналось, как легкий ужин,
Все начиналось, как легкий ужин,
Но что-то пошло не так!
.
Кто никотин не мешает с алко,
Тот проживет до ста.
В Дании в море одна русалка
Избавилась от хвоста.
… показать весь текст …

Всё своё забирай с собой: и тетради, и чаевые.
Мы уходим с тобой навек — привыкай заметать следы.
Из тебя за любой намёк преисподняя душу вынет,
Так что лучше её не злить, проповедуя у воды.

Ничего оставлять нельзя: ни бутылок, ни хлебных крошек,
Ни использованных кондо… Мы ведь сами с тобой — Гринпис.
За спиною встаёт рассвет — ты ведь чувствуешь, мой хороший?
Ты ведь знаешь, что он нас съест. Так что лучше поторопись.

Я им всем отведу глаза, чтоб осталось в глубокой тайне
То, куда мы с тобой ушли — пусть угадывают потом.
Каждым стуком в больной груди отмеряет бесстрастный таймер
Наше время…
… показать весь текст …

Уже две тысячи самых нелепых дней
(или лет, если судить по личному чувству прожитого)
я смотрю на тебя, вижу латекс, клей и пружины,
вижу мир этот морем, и ты в нем стоишь на дне.
Я смотрю на тебя — фигуру в соленой пене,
я слушаю весь перечень твоих идеальных идей,
но если ты считаешь себя ангелом — роди детей,
и либо они станут исполинами, либо исполином было твое самомнение
на всем протяжении этих двух тысяч дней.
Но чертово притяжение — родство или близость
заставляет меня прижиматься к твоей мокрой коже
и, безумные мурашки одним вздохом на ней ероша,
обожать это море, на твой тоненький профиль нанизанное,
это горькое море — низкое и неистовое,
… показать весь текст …

кати по миру автостопом
живи не ведая оков
жизнь первозданная убога
жизнь по течению -облом
…так не ленись ломай устои
веков избитую печать
настало время быть героем
любить
сражаться —
побеждать
пусть в след тебе плетут проклятья
пугают тяжестью пути
рвут не стыдясь худые платья
и руки тянут —
… показать весь текст …

Надоело — уйди.
А достало — скажи.
Полетай за окном — посчитай этажи.
За секунду сложи вычитающий дом.
Не зови королеву — она не о том…
Не пиши.
Не звони.
Кислород перекрой
той, что слева оставила след цифровой.
Что приходит сама — белой масти белей,
с полпинка вышибая надёжность дверей.
И от выхлопа инея — в стельку трава…
стекленеют цветы…
вымерзают слова…
… показать весь текст …

«Ни ума» —
говорят,
«ни фантазии» —
срифмовать «невдугу» пару строк…
раз случилась такая оказия-
не Цветаева я и не Блок.
Дни бегут за спиной слухи тужатся
-Что случилось?
-Влюбилась, поди!
-Она может, такая как влюбиться
и свищи ее ветром ищи.
-Где то, с хахалем вновь забавляется!
-Улетела опять в Таиланд.
-Нет, они с ним Париж собирались,
… показать весь текст …

Оловянные дни

В оловянные дни декабря
Сам себе хоть придумывай сказки,
И отсюда до штата Небраски
Так же точно как и до царя.

С неба стылая льется вода,
И не видно звезду на востоке,
То ли выпало время жестоким,
То ли было таким здесь всегда.

И верблюды завязнут в грязи,
Не доставят ни ладан, ни смирну,
… показать весь текст …

А то не снег летит из-под небес, и тюлью занавешивает город. Не он печалит сонные озёра и вещий заговаривает лес. А то не снег, на подступах к зиме, когда рассвет ленив и пьян туманом, тепло беречь нас просит неустанно на этой замерзающей земле. Не снег аллеям выткал абажур, на кронах ив уняв былую рыжесть, и кажется, зима всё злей и ближе, а город так безропотен и хмур. Но что-то всё же теплится в груди, спасая нас от тьмы и неуюта, и мы хотим постичь весь мир, покуда зима ничто вокруг не пощадит. А то не снег — за ворот и в ладонь, и тает, тает… в слезы превращаясь. А мы уходим в зиму, не прощаясь, неся в себя тот крохотный огонь. Не снег зовёт декабрь на постой, простив ему его характер скверный. А то зима свои роняет перья, взмахнув над нами ледяным крылом.

Мария на сносях, метель не устаёт, начесывая пух для светлого младенца, и лампочки висят в вертепе, и проём оконный золотист, как чрево нашей детской. И мы внутри сидим, укрыты от невзгод, и твёрдый шоколад молочными зубами грызём, как толщу льдин грызёт грядущий год, растущий из воды над озером за баней. И пахнет мандарин, взрывающий для нас на чутком языке живительные соки, и мы сидим внутри — уже который час? И знаем, из чего обычай часа соткан. Проходит столько лет, но, преданы земле, мы все ещё следим, как воск плывет и тает, и кактус-декабрист на маленьком столе из глиняных тисков спасается цветами. Блажен, кто на совет нечестных не идёт, и на пути не ста, с губителем не седе. Извечный зимний свет рождён и обретён, и запечен в пирог, и ртом беззубым съеден.

давай, будто мы с тобой не случайные встречные,
и не в панельном, а в объятиях прибоя,
выдадим временное за вечное,
маленькое за большое.
;
отомстим серым будням
зуб за зуб, око за око
и нам никогда не будет
больше так одиноко.
так одиноко.
;
давай, будто мы с тобой никогда не простимся,
на этом пыльном перроне.
подростки спят и мы просто им снимся
… показать весь текст …

как холодно без тебя тут
и небо не красится в синий,
я будто в вокзальном таком переходе.
любовь не ищут, её ждут
и если ждать очень сильно —
она приходит.
;
и в этой темной реке ты только ко мне плыви,
отразись со мной в миллионах зеркал,
я до сих пор не знаю ничего о любви,
но я так, так тебя ждал.
;
…
;
… показать весь текст …

Если ночью бесснежной пропойца-ноябрь умрёт
и с веревкой на шее желанный покой обрящет,
я насмешливо сплюну
и выдохну вслед:
— Зачёт…
Ну хоть в чём-то ты сбылся реальным и настоящим…

Пусть на лестничной клетке в пустотах земных прорех
мы давно разминулись, едва различая лица…
Ты спускался во тьму,
я задумчиво шла наверх
и не смела помыслить, что стану твоим убийцей…

Просто медленный шаг отдавался тоской в висках,
… показать весь текст …

смеется в бокале мерло,
вьется судьбы паутина,
вокруг все белым-бело
словно зимой равнина.
;
нам предстоит найти ночлег,
а в нем касание твоей кожи,
ты словно первый ноябрьский снег —
ни на что не похожа.
;
казалось все песни уже пропеты
и что дальше — стабильно ненастье,
но вокруг такое огромное лето,
а во мне такое простое, но счастье
… показать весь текст …

ты умер задолго до первых своих рождений
лежал в девяностых в ташкентском осеннем сквере
под слоем земли,
но потом заскучал.
поднялся…
стряхнул с себя пепел
размял позвонки и пальцы
пошёл по ночному городу за трамваем
уснул на галёрке
проснулся на «привокзальной»
ужом безбилетно нырнул в проходящий поезд
спустя трое суток
втемяшился в мегаполис
сорвался с подножки — тебя подцепило миной
… показать весь текст …

(с)нежность наших тел
*

Мы там бывали. Глаз не опуская,
для памяти, что вечности не жаль.
Под звуки опоздавшего трамвая,
мой сонный город, вспыхнув, задрожал.
И мимо шли не люди, чьи-то тени:
а снег всё падал, гасли фонари.
И, засыпая, комнаты пустели,
прислушиваясь к холоду внутри.
Затихло всё: от голоса до стона.
Протяжное молчание афиш
сгущало краски прошлого пустого,
… показать весь текст …

Вновь рой бродячих слов
мою сжигает душу.
Владеет головой,
рождает непокой.
Единственный рецепт —
их выпустить наружу.
И уложить на лист
спасительной строкой.
А строки те растут,
как ветви у растений —
Их рубишь, а они
растут упрямо вновь.
Плоды горячих чувств,
рассудочных сомнений,
… показать весь текст …

нам бы месяц ещё продержаться, а там уже будет легче:
в разноцветье оденется город, вспыхнут стеклянные свечи,
небо вытряхнет мелкую пудру из тучного зимнего брюха,
и повеет забытым теплом
от румяных родительских кухонь.

будет запах корицы и сдобы, и, конечно же, мандаринов,
мишурой начинят магазины и кудахчущий праздничный рынок,
и невидимый дедушка М. разрисует окно чем-то синим…
нам бы месяц ещё продержаться —
и развеется морок рутины.

каждый год возвращается детство из мутности воспоминаний,
оживают игрушки на ёлке, повторяются шутки про баню,
… показать весь текст …

Помолись за меня, мой Свет, у Господа тонкий слух — он твой голос узнает из тысячи голосов. Снег не тает на мертвой траве уже много лун, город каменный, но невидим и невесом. Помолись за меня, мой Свет, я иду ко дну, если есть это дно у асфальтовых темных рек. Не прошу вернуться и не прошу вернуть, рассказал бы сам, но, видно, теряю речь. Я бы мог, как и ты, заходить в этот божий дом, ставить тёплую свечку под старый суровый лик, я во все нынче верю, только в себя — с трудом.
Прах от праха,
глина,
чёрная соль земли.