ты умер задолго до первых своих рождений
лежал в девяностых в ташкентском осеннем сквере
под слоем земли,
но потом заскучал.
поднялся…
стряхнул с себя пепел
размял позвонки и пальцы
пошёл по ночному городу за трамваем
уснул на галёрке
проснулся на «привокзальной»
ужом безбилетно нырнул в проходящий поезд
спустя трое суток
втемяшился в мегаполис
сорвался с подножки — тебя подцепило миной
зачал от осколков двух маленьких гамадрилов
у них всё твоё —
и глаза, и слова, и уши
такие же точно одетые в пепел души…
а демон мозги перманентно макает в хаос,
звонишь в неотложку
на проводе доктор Хаус —
он лжёт, как обычно —
а ложь это форма правды,
поэтому, доктор, я каждому слову рада.
Вы тоже любили когда-то смотреть на звёзды? -
от звёзд проводками натянуты в череп тросы
срезаешь их бритвой
проводишь по тонкой стали
и рвутся канаты, которые нас держали…
ты снова свободен —
настолько, чтоб сквозь ресницы
искать себя в небе и нежится в прелых листьях…
под ласковым дёрном лежать за стальной оградой
сочиться сквозь поры
и тешить червей распадом…
и знать, что сливаешься в вечность почти красиво
два местных бомжа на тебя проливают пиво
и нить ДНК, разрываясь, не помнит боли,
пропитана свыше дешёвеньким алкоголем…
но ты, игнорируя шизу, стоишь живая —
твой новенький призрак на станции ждёт трамвая
а два гамадрила —
вчерашние звёзды-дети,
узнать нас не в силах, бубнят:
— передай билетик…