В воде бегущей, в отблесках огня,
В мерцаньи звезд мы постигаем вечность…
И забываем жизни быстротечность,
И верим в бесконечность Бытия.

Я не помню ничего: только линии ладони-
Кто-то очень посторонний дал тепла мне своего…
Руку дал, На белой коже — дюжина была дорожек.
«Тише-тише — осторожней — и не бойся никого».
То ли вечер — то ли утро — было холодно как-будто
Металлические двери и железные замки.
Я рыдала, что не верю ни в любовь, ни в камасутру-
Он жалел прикосновеньем чудодейственной руки.
Мы сидели на скамейке — у воды… унылый лебедь —
Городское наважденье — два подрезанных крыла —
Два случайных человека — бабочки в осеннем небе —
Он жалел как мог чужого, я открылась как смогла

На раскрытых ладонях цыганка читает судьбу —
Шепелявя и каясь, врет, старая, сердца касаясь,
О тебе и о жизни, о том, что я все ж не умру,
Хоть рву душу и дико, по-волчьи, ночами скучаю,
Вою страстной молитвой, стремясь обратиться в Луну,
Обрести вновь возможность светить над твоей головою,
Задыхаясь, ночами затронуть о встречах струну
И согреться твоей, такой нежно-земной теплотою…
Обещает цыганка от боли избавить меня,
Обещает надОлго сковать сердце бренное в камень…
Только я не хочу — буду волком скитаться, любя.
Не смогу загасить нашей памяти светлую пламень.

Ты знаешь, с наступленьем темноты
пытаюсь я прикидывать на глаз,
отсчитывая горе от версты,
пространство, разделяющее нас.

И цифры как-то сходятся в слова,
откуда приближаются к тебе
смятенье, исходящее от А,
надежда, исходящая от Б.

Два путника, зажав по фонарю,
одновременно движутся во тьме,
разлуку умножая на зарю,
рассчитывая встретиться в уме.

Я справлюсь. Промелькнут парсеки лет — в песках утонут пирамиды Гизы.
В твой мир могу купить себе билет, но никогда не получить мне визы.
Я справлюсь. Мне бы только помолчать. Боюсь, предаст меня дрожащий голос.
На письма и слова кладу печать, которая разрушится не скоро.
Я справлюсь.
И по буквам: н-и-к-о-г-д-а в возможность счастья больше не поверю.
…Пусть только обойдет тебя беда, пусть только не сломят тебя потери…

О чем тут я? Смешная… продолжай играть в свои мужские игры, милый…
Вот только осторожней, обещай… мне потерять тебя не хватит силы…

Ей нравилось просыпаться
от гулких прикосновений
к покатости крыш, карнизов
серебряных звонких струн —
простор для импровизаций,
насыщенность настроений,
покорность её капризам…
Она не предаст костру
бессонных ночей прохладу,
сиреневый блюз рассветов,
прерывистый шепот неги,
оставшийся на губах.
Рассыпанных звезд плеяды
плетут до утра сонеты…
… показать весь текст …

Он вызывает нежность, бешенство, страсть, азарт.
Он, не касаясь плоти, медленно вглубь проник.
Слишком далекий, чтобы просто взглянуть в глаза,
Но… слишком близкий, чтобы душу отдать за них.
Ты его прячешь в рифмы, файлы и папки, как
В детстве девчачьи тайны прятала в дневничке.
Слишком чужая, чтобы таять в его руках.
Слишком своя, чтоб таять в каждой его строке.
Всё, что зовет и манит, — свет неземных огней.
Всё, что роднит и близит, — это слова, слова.
Слишком тобой придуман, чтобы любить сильней.
Слишком из мира сказок, чтобы судьба свела.
Он никогда не скажет, как он к тебе привык.
Ты, промолчав, проглотишь «больше не оставляй».
… показать весь текст …

Она не любила лето,
расплавленный солнцем воздух,
стекающий на асфальты
по крышам и проводам.
Ее наполняли светом
сезонные переходы
и грома густой контральто
дарил колорит мечтам…

25 03. 14.

Опять звенит сентябрьская листва,
и августейший звездопад растаял…
…вновь поиски небесного тепла…
…игра без слов, и проигрыш без правил.

Сегодня, возле парка, на углу
я встретил осень, осень улыбалась,
а я глядел, глядел в её золу
и злился, что испытываю жалость.

Под вечер я укрылся за стеной
от ликованья ливня и от власти
осенней меланхолии земной.
В надвинувшихся сумерках напастей
… показать весь текст …

О чем кричите вы, старинные чернила?
Разлука — сблизила, а близость — разлучила.
Тоскою выцветшей заполнена тетрадь.
Разлука — сблизила. Но слов не разобрать.

А вот машинопись, уже давно слепая,
здесь жмутся буквы, друг на друга наступая,
и так издерган шрифт, и так его знобит…
Разлука — сблизила. Но дальше текст забит.

А ты, мой верный друг, заложник легких клавиш,
какому будущему тень от нас оставишь?
Разлука — сблизила. Так в чем же тут беда?
А близость — разлучи…
… показать весь текст …

Первый всё целится в рёбра, куда-то влево, нужно принять, как данное, и молчать. Боже, прошу, храни свою королеву, а у меня — по ангелу на плечах.

Это во мне не исправить: он, словно морфий, шёпот так сладок и голос его двулик. Я остаюсь с тем, кто варит вкуснее кофе, греет постель и рисует внутри нули.

Этот второй отчего-то стреляет метко: сердце пробито. Наверно, ему — кранты. Отче, продай хоть одну таблетку от пустоты.

Я навсегда осталась там,
В том октябре беспечно-грустном.
А память шарит по углам:
Забыть- великое искусство.
Я навсегда осталась там,
В том октябре багряно-красном,
И время не залечит шрам
Своим теченьем безучастным.
Я там осталась навсегда,
Где боль рябиной заалела,
И знаю, в том моя беда,
Что я вернуться не сумела.

Под хруст изломанно-исписанных стержней,
Сквозь шквал тоски летящих в мусор писем,
Средь недописанно-зачеркнутых полей
Своих стихов — я разбросал твой бисер…
Собрав все камни, что когда-то сам
Стеной расставил на твоей дороге —
Сейчас молю молитвой Божий Храм,
Что б ты вошла… И просто, на пороге,
Смахнув с ресниц дождливую весну,
Мне улыбнувшись, завершила время —
Часов с кукушкой, холод, тишину —
И я б разжег погасшие поленья…
Я б в желтом свете лампы-упыря
Ловил губами вкус твоих ладоней,
… показать весь текст …

А город льёт пули из желчи людей,
такое не звякнет в ладони монеткой,
ощерится злое предвестье смертей,
бывает и пуля спасает, но редко…

А город замрёт в окончаниях слов,
и вздрогнет, как речь заведут пулемёты,
а будет тошнить от засилья гробов,
найдутся слова, даже мудрости йота…

А город войдёт в окровавленный снег,
где чёрной насечкой на гильзе патрона, —
Ну, что ж ты накаркал себе, Человек?
Была б говорящею лучше ворона…

Когда совсем слетели листья, когда земля багрово-жёлтый…
Случилось первый раз присниться тебе во сне моём недолго.
Ты задержалась в моей жизни, ты постучалась в моё сердце,
Но Осень та была капризна и очень гордая, наверно.
И я не знал, что делать дальше: дождаться снега и уехать…
Она назначила свиданье и попросила безответно:
— Ты полюби меня за дождик, за эту тишину ночную.
Ты долго шёл по бездорожью и где-то вышел на прямую.
Не торопись, ведь я красива, я Осень, я отвечу тем же.
Ты хочешь быть со мной счастливым — так полюби меня за нежность.
Да, я строптива и холодна, и цикл свой я не нарушу.
Ты хочешь быть со мной свободным — так полюби меня за душу.
Я прихожу в году однажды и оставляю свою память.
Не знаю я, что будет с нами, но я не повторяюсь дважды.

Я вам не верю.

А ты отвори двери.
а ты открой окошко.
немножко
ещё
немножко.
впусти малый лучик
света.
не где-то. не где-то.
рассветы
встречай,
одеваясь в прекрасные
легкие ткани.
… показать весь текст …

Раствори на рассвете окно,
Растворись в наступающем лете,
В города приезжают поэты,
Ты забыла про город давно,
Твой пролог был и смел и прекрасен,
Эпилог безнадежен и глуп,
Этот час ты запомнишь как праздник,
Окунись же в озябшую мглу,
Искупайся в продрогшей надежде,
Как прежде…

В конце концов человеку дана всего одна жизнь — от чего же не прожить ее как следует?

стихи — гипербола любви,
фантазий тронувшихся мысли,
высоковольтных линий искры…
… невинно-красные огни

стихи — иллюзии надежд,
катализатор безнадёги,
распутный камень у дороги…
… сердец зияющая брешь

стихи — паломники мечты,
святые мученики веры,
немного пахнущие серой…
… татуировка «я и ты»
… показать весь текст …

Есть люди, короткие, как замыкание,
на нашем пути: поискрило — и будет.
Так ложкою сахара буря в стакане
взметнётся, осядет — и вскоре остудит.

Они во мне канули?.. Я ли в них кану?..
В кострах нашей памяти — пепел поленьев.
Так сон забывается — тёмным экраном:
нет кнопки — «к началу» воспроизведенья.

И мир (так уж, видимо, Богом устроен)
на что-то иное — и жаден, и скуден.
Но слава Ему, что за этой игрою
нам всё же встречаются долгие люди.