Ветер взмахнул рукавом… северным.
Похолодало. Сосны надели шапки.
Солнце закрыло ставни в высоком тереме —
В кресле-качалке вяжет на спицах тапки.

Шорох листвы об упругий стеклянный воздух.
Небо мешает дождь в потайном кармане.
Бог на открытой веранде готовит тосты.
Фортепиано: концерт № 2 — Рахманинов.

Заморозило. Вдруг. С треском.
Ветер взял ледяной мел.
Бог белилами пишет фреску.
Зимний храм ослепительно бел.

Кисть взлетела — мазок, другой.
Тишина. Глубина растёт.
Поле. Лес. Горизонт дугой.
Время замерло. Снег идёт…

Бог сводит линии в моменте бытия,
Но тонкость выбора… она всегда за нами —
Шагнуть к раздутому промасленному «я»,
Или оставить о себе живую память.

Прозрачным, тонким, невесомым ароматом,
Дождём, мелодией, Восточным тёплым Ветром;
Любимым, близким, братом, сыном… папой…
Изгибом пульса с гравировкой «Мэйд ин Лето».

Ростком, пробившим костенеющий обрубок!
Поднявшимся на скалах маяком —
Для глянцевых витрин наивным, глупым…
Мечтающим о мире Нетаком,
… показать весь текст …

Вечер августа. Длинные тени раскатаны в полночь.
Завозились грачи. Одинокая ласточка пишет.
Ленты солнца — балетный станок — тёплый веер из поручней.
Капли охры дрожат в непослушном каре у танцующей вишни.

Точки грусти в душе пробегают как дождь по стеклу…
Мягкий кварцевый хруст в колбе времени летних часов.
Звездопады шуршат, как с фарфоровой ложки молочный улун.
Рыжий Ветер осенний крылом оттолкнулся к Земле из созвездия Псов.

Клевер пьёт солнце, как будто желток, через тонкий стебель.
Шмель кашемировый мягко гудит, белый шар качая.
Веером ласточек Ветер в июньском небе
Бьёт облака по упругим седым плечам.

Сонное время, как мёд с деревянной ложки
В травы нагретых полей не спеша течёт.
Рыжий Закат бьёт хвостом, как большая кошка!
За горизонтом шёпотом: «Чёт». «Нечёт», —

Вечность на летней веранде играет с Богом.
Рядом Рассвет — раскатал золотую ленту.
Ночь навивает на палец черничный локон.
Звёзды в ковше жарят в масле ржаные гренки.
… показать весь текст …

Улыбнись, — «Через силу?» — Ну, можно и так.
Всё идёт изнутри… если веришь, получится.
Свет слабеет, когда он завёрнут во мрак.
Согревай на ладонях всё самое лучшее.

Да, бывает непросто… теряется путь,
Но, когда собираешь маяк из «люблю» —
Ты попробуй… попробуй к себе повернуть.
Ориентир? …А, иди на улыбку свою…

Всей душой без поправок, допусков… —
Если любишь, идёшь навстречу.
Любят просто, без микроскопа —
Линзы сложный узор калечат.

Или любишь, весь Мир обняв,
Или бабочку препарируешь,
Её крылья стеклом прижав,
Подгоняешь и комбинируешь

Для коллекции: «Я сумел
Массу неба отредактировать».
…Ну, а кто-то без хитрых тем,
Без желания контролировать,
… показать весь текст …

«Зачем усомнился? Шагнул, так иди по воде!
И капля отчаянной веры способна на многое!»
Порой, пустоты много больше, чем истинных дел,
А что-то, что можем и сами, мы просим у Бога.

В «люблю» не бывает фарфорово-правильных букв.
Здесь каждая линия пишется сердцем — вживую.
Как дождь — погружая себя в каждый крохотный стук,
Стерев отражение в кольцах, собой не любуясь.

В зеркальной поверхности — мягкой и гибкой, как сон,
На тонкой границе качаются все наши страхи.
Шагнул, так иди — будь то море, зыбучий песок.
…А, чтобы взлететь, брат, нужны неподдельные взмахи!

Белое время. Прощальные вальсы метелей…
Небо кудрявое. Ветры в сияющих фраках.
Солнце гоняет по снегу февральские тени.
Город в кисет набивает весенний табак.

В тёплых кофейнях хрустит разогретый песок,
Запах робусты слоится над медными турками.
В глиняной плошке пробил чернозём лепесток.
Эхо качает чугунные створки ворот в переулках.

День не приходится нА день — морозит, течёт.
Утром зарянки вовсю занимаются пением.
В Зимней канавке трещит, выгибается лёд.
Питер. Серебряный занавес. Белое время.

Сколько звёзд Им насыпано в ковш, сколько снега вокруг… —
Бескрайнее море любви — Бог на свет не скупится.
Да-да, отдаёт… не пытается быть «ко двору»:
Здесь всё — и журавль, и синица, и Синяя птица.

Пусть год, что идёт, будет лучше, теплей предыдущих!
И выбор пусть будет несложен — всех вверх отпустить…
Обнять, отогреть, прекращая погоню за лучшим.
Принять, попытаться понять, все обиды простить:

Без «я», не на публику — где-то внутри, в лабиринтах,
Где сумрак и эго царапают душу: «Ударь!»
Себе самому наложить исцеляющий бинт:
От злобы, от зависти, прочего чёрного варева.
… показать весь текст …

У Ежа в Иванов день дел невпроворот!
Надо Рыжую Жару остудить дождём!
К Чуду выкосить в овраге новый поворот!
Протереть туманной ватой неба окаём.

Нужно папоротник взбить венчиком рябиновым!
В Невозможное пустить костровЫе искры!
Колокольчиков, свистулек налепить из глины!
Повязать июльский галстук Шёпоту-горнисту!

Шорох веником трясёт, собирает духов:
«Ой, ты, матушка-Земля, будь добра, щедра!
Урожай пусть будет знатным, — почесал за ухом, —
Надо сок томатный выдать нашим комарам».
… показать весь текст …

Жил-был Ветер. Он родился на тихом, красивом Озере. Но как только окреп и смог летать самостоятельно, унёсся в поисках приключений и впечатлений, постепенно забывая родные места.
Прошло какое-то время. Он подрос, набрался сил, летая по миру.
Однажды, пролетая над земными просторами, он увидел внизу очертания чего-то знакомого…
Спустившись, он узнал и вспомнил своё Озеро. Оно улыбнулось ему в ответ., кувшинки подарили чистейшую мелодию, камыши играли её дивным эхом… Что-то шевельнулось в душе В…
… показать весь текст …

Августовский вечер. Кузня за окном —
Из травы некошенной раздаётся стрёкот.
Облако уткнулось в поле рыжим лбом.
Вдалеке темнеет — шорох, шёпот, рокот.

Грозовые сполохи, шерстяные тучи,
Дождь растёт в тяжёлый занавес из ливня!
Хлёсткий ветер северный, как репей колючий!
Тишина! Вдруг! Разом! Ночь: большая, синяя.

Ветер. Ласточки. Шум берёз.
Тёплых сосен акупунктура.
Барельефы июньских гроз.
Холст. Большие мазки. Фактура.

Воздух яблочный, карамельный
С ароматом зелёных шишек.
Синий танец: Дега (пастель).
Солнце спит на горячей крыше.

За оврагом «Стога» — Моне.
К горизонту поля Ван Гога.
Джаз плывёт на FM волне
Так, что можно его потрогать;
… показать весь текст …

Майский рассвет. Золотистая охра на соснах.
Бог у мольберта — старательно ставит акценты!
Где-то в тени на траве виден контур морозный.
В каждой весне невесомая тонкость момента.

Вроде бы лёд, а цветы мать-и-мачехи сквозь…
Так на дрожащем «люблю» пробивается жизнь!
Ветер на кончиках пальцев мгновения носит
На разогретую в вечных ладонях широкую кисть.

Всё ближе май — окно весны, распахнутое в лето;
Вишнёвый ветер, шорох пчёл, ныряющих в цветы.
Сквозной черёмуховый дух, янтарные рассветы.
Треск бересты больших берёз, туманов ватный дым.

Черничный выкрас вечеров, переходящий в ночь
Густеет в небе киселём. Льняные облака.
Качают Вечность соловьи, протяжно выпь хохочет.
Чуть различимый белый высвист кулика.

Всё закипает в час быка… Антре. Тяжёлый занавес,
Не поднимаясь, оседает серебром.
Балет. И утро продолжает этот танец…
Из-за кулис. Взмахнув расправленным крылом.

Веру чувствуешь… неверие тоже —
Чем-то тонким, на уровне «слышу»:
Словом, звуком, молчанием, кожей.
Без ненужных вопросов, как дышишь.

Без подводок, проверок, продуманных тестов бумажных.
Просто видишь свой свет, а не что-то диодно похожее.
Человек с человеком срастается чем-то действительно важным,
Потому что у края ты чувствуешь веру… неверие тоже.

Июнь. Началось. Соловьиное время широкое.
Едва уловимые взглядом иероглифы ласточек.
В полнеба размахи закатов. Открытые окна.
Чем ближе к двум двойкам, тем контуры выше и ярче!

День мягко растёт, прикасаясь к изгибу на спуск…
Пока ещё в гору, по шагу… босыми ногами.
На соснах зелёные шишки повисли как бусы.
…И каждый рассвет собирает своё оригами.

Июль босиком в золотом двухметровом сомбреро,
Взяв пОд руку Солнце — Ежу: «А, подай, брат, термометр!
Нагреем как следует нашу небесную сферу!
Тот пруд посолим, чтобы было дыхание моря!

Стрекозы пусть воском начистят стеклянные крылья!
Шмелям выдать бархат, пусть новые куртки пошьют!
Старательно взбить облака, тучи жирно намылить!
Пусть Шёпот и Шорох готовят на вечер салют!

Лиса, будь любезна — три пиццы! Нет, пусть будет пять!
Мне чили побольше, душистого и халапеньо!
Пусть Смех тропки выкосит — будем с гармонью гулять!
И, чуть не забыл! Где там мой апельсиновый велик?!
… показать весь текст …

Представляете — солнце, дождь:
Крупный, как золотые листья!
Словно Бог сеет в небе рожь —
В майском небе: высоком, чистом!

Между мягких сосновых лап.
Между тёплых ладоней Ветра.
Каждой капле своя судьба —
Провидение незаметно.

Где-то ожил маслёнок рыжий —
Шебутной хулиган Антошка!
Кто-то сердце своё услышал.
Кто-то принял свой крест и ношу.