До дома, который
пока еще помнит,
сняв сапоги,
идет босиком —
солдат побежденной
армии

Она говорила:
«Верни мне мои колокольчики!»
Топала ножкой,
разбивая окрестные звезды.
Потом уходила,
добегая до самых дверей.
Но всегда возвращалась
к волнующим душу страданиям…
Она была просто
женщиной

Лилипуты, обнявшись,
грустят о больших
событиях

Спелые души
груш источают
стоны плененных
женщин

Ты уходила — падала луна,
горел восток, в кустах рыдал соловушка,
дымились травы, гнулись горы… Но
во мне все так же цвел удав — я знал,
что та, чей дух познал кнута блаженство,
уйти не сможет

Я спросил мудреца:
«Как мне добраться
до счастья?», мудрец
ответил: «Оста-
новиться!»

Принимая
вызов вечности,
отвечаю ударом
пылинки

Я знаю триста причин, чтобы жить,
но ни в одной из них
не вижу ее
причины

Весна — это кончик
лезвия

Он забредил росой,
той росой серебристой, которой
на заре умываются бабочки, тля и цикады…
Он забредил озерами,
где ночами купаются лебеди…
Он забредил дождями, быть может,
слишком долго он травами думал
и мыслил цветами, быть может,
это память его высыхает

Память упала
в реку, ударив
воду — воде
больно

В его поэзии было нечто от глобальной улыбки волшебника, знающего тайну мира.

…ветви верлибров вздрагивают, роняя иней игольчатых ощущений:

Он в совершенстве владел
искусством выращивать гномов
на каждом шагу, постепенно
он развел их в таком количестве
что окружающее его человечество
навсегда растворилось
в этом
темном
хохочущем море
… показать весь текст …

Сам никогда.
Я просто изящно
ставил любимых
перед выбором, ибо
я ведал, я знал —
волна выбирает
смерть

Из книги «ПРОЗАРИУМ»
После любви… Она всегда мне дарила… На протя-
нутой к сердцу ладошке… Свою изумительную
Слезинку… С единственной розой внутри… С единс-
твенной… И я знал, о чем она — это роза… И почему
ей так сладко падать… Своим совсем еще детским
лоном… В эту гудящую пропасть… Счастливого не-
бытия… А потом, свернувшись клубочком… Она
утыкалась в меня головкой… И говорила такое… Что
все мои скалы рушились в море… А море, содрогнув-
шись… Начинало меня накрывать… Гигантскими
волнами нежности… А говорила она… Совершенно
безумное: «Хочу быть твоим ребенком!»

Сухая листва
разносит по свету
душу осенней
женщины

Я видела сон…
я летала все выше и выше,
но, мне помешал потолок…
Наверно, мечта моя слишком стеклянна,
она не проходит в дверные проемы…
После этого сна осталась только
золотистая музыка
арфы

(Школа Верлибра Карена Джангирова)

Стена становится стеной,
как только шаг — фиалкой

Разбив одиночество
любовь звонко пьёт
стёкла

(Школа верлибра Карена Джангирова)

Из книги «ПРОЗАРИУМ»
«Любите» — кричали дельфины и чайки… Ломая
губами воздух… «Любите» — шумели цветы и тра-
вы, хватая глазами воздух… «Любите» — гудели до-
лины и горы, отбиваясь от расстояний… «Любите» —
шептали деревья, осыпаясь большими улыбками…
«Любите» — вздыхало Время. Любите — пока ещё
в ваших ладонях… Бьётся живой мотылёк".

Я выиграл, но
меня стало меньше
на одну победу