Я искала тебя в сумасшедших
и скомканных сумерках в дали
журавлиных небес, а ты
был все время со мной,
в тишине наболевшего
сердца

Твою
наготу обойду,
как планеты — солнце…
Столкнувшись
с весною и летом
с осенью и зимой

Вечерами
в потоке
рек о былом
становится зримым
одиночества рыбий
скелет

Я спал у тебя на руке,
а когда просыпался,
ты сладко дышала в глаза…
Ты так сладко дышала в глаза,
что почему-то хотелось
плакать… И я понимал —
наверно так пах
мой первый день
на земле

Как котята в мешке
мы никогда не увидим
все, что творится
за тканью мешочной
реальности

Ранняя птаха,
поющая утро,
начинает мой день
с вершины

Ему никогда не изменяла жена
Его никогда не бросала женщина
Его никогда не предавали друзья
(хотя бы потому что их просто не было)
А в нем почему-то растет и крепнет
какое-то странное глупое чувство
будто кто-то ужасно родной и близкий
кто-то единственный в целом свете
предает изменяет уходит… И он
не в силах ему воспрепятствовать

Поймай моё сердце
на частоте шёпота звезд —
между разлукой и расстоянием.
Успей, пока я смотрю на огонь и вижу
дождь

(Школа верлибра Карена Джангирова)

Твои руки протянуты к небу,
ты гладишь луну, как ребенка,
ты ласкаешь… Ты — женщина!
А мужчина всего лишь —
земля, на которой
стоишь

Декабрь… Сумерки… Париж
с протянутой к толпе потертой шляпой…
И Модильяни, странствующий мимо,
кладет в нее последний медный грош

Попытки сойти
с окружности ос-
таются всего лишь
попытками, ибо
окружность неу-
молима

В темноте беспросветной,
в моей нескончаемой тьме
зажигаю тебя я, любимая,
как свечу зажигаю, любимая,
как свечу я тебя зажигаю,
чтобы увидеть
себя

Забавно смотреть,
как море ныряет
рыбами, лес
находит себя
в деревьях, дороги
кочуют шагами
в идущих, а где-то
на лошади мчится
степь

Одна и та же печаль
отделяет нас от вчера
и времени динозавров

Я расстояние меряю
Душой потерянной
Твоим настроением
Не километрами, нет…
К тебе дорога ведёт особая
И я иду по ней невесомо —
Здесь только нежность,
Любовь и Свет…
А расстояния… нет…

(Школа верлибра Карена Джангирова)

Он устал обнимать
пыльный скелет прошлого
Он устал поднимать
даль

Положив на ладонь
время, увидел
чайку с разбитыми
крыльями

Я пою тебе камни
в открытую настежь
душу, я вижу —
твоя кровь ускользает
в тяжесть моих
ладоней, в которых
собрана сила
покоренных однажды
женщин

На холодном песке
рисовал твои губы,
твои руки, глаза,
улыбку…
На холодном песке
прошла моя жизнь
вместе с тобой
и прибоем

Все, что сбылось,
мгновенно становится
ношей