Ты разрушил, смеясь, свой искусственный мир, а теперь разрыдался над грудой развалин…
Обернись, ощути, разгляди хоть на миг, где пошла твоя жизнь под откос, и сама ли? Отдышись, разожми побелевший кулак, выбрось смятые клочья от перьев Жар-птицы — той, которую сам упустил (ой, дура-а-ак…), не способный нисколько отважно влюбиться.
Вспомни случай, когда беззаботным щенком совершил свою первую сытую подлость, и скулившую совесть отбросил щелчком из души, и оставил там чёрную полость. А у чёрный дыры — чёрный глянцевый спектр, преломляющий самые мощные призмы. Мальчик вырос, трусливою злостью воспет, и своим среди злобной трусливости признан.
Вот откуда растут всех несчастий рога (отражение в зеркале чуть козлоного). Как же больно принять, что твой мир — суррогат с заменителем чувств, «идентичных во многом…»
И теперь ты стоишь над шипящей золой, поливая обломки иллюзий слезами…

Бог с укором качает тебе головой, выводя жирный «Неуд» за жизнь как экзамен.

В утреннем марте, где не было сил даже плакать
Что-то чертовски святое под штампик «друзья».
Время, как неба лакей, поднесло в своих лапах
Хрупкое слово «любить» с яркой сноской «нельзя».

Где-то заныло: не знаю, наверное, слева.
«Просто сумбур. Отболеешь. Забудешь. Прости.»
Пулей в висок/ржавой старой железкой по венам.
«Только возьми меня за руку и уходи».

«Я за тебя отомщу, я люблю тебя, знаешь.
Только не так, как ты хочешь, не так, как ты ждёшь.»
«Всё хорошо. Не волнуйся. Останется память
Только о счастье. Спасибо, что так бережёшь.»
… показать весь текст …

У меня была тысяча слов, что сказать не могла даже ЗДЕСЬ… Я, — привычно, — привычно-назло, — заглушаю к тебе интерес. Как ты там? Никаких новостей… Словно умер (тьфу-тьфу, не дай бог…)… И плевать мне — хотел — не хотел. Я уже не хочу ничего.

Я уже ничего не хочу… впрочем, нет… я хотела курить… Встать… пойти… дотянуться… чуть-чуть… Говори, дорогой, говори. С глаз долой, — и из сердца пинком. Что ж сейчас так внезапно возник? Я сейчас далеко, далеко… не достанешь… и доступ закрыт…

Впрочем, все я бессовестно вру. Я по-прежнему помню тебя. И все так же тянусь поутру, — по привычке губами ловя твои губы, — и в отзвуке снов твое имя звучит, как набат…
У меня не прошло ничего…
Принимай мое сердце назад.

Цветные варежки висели на резинке,
И щи варились на чадящей керосинке,
На ёлке праздничной жил лебедь восковой,
Стучали ходики. Да есть ли кто живой
На той планете? Но покамест я живая,
Я, самым кончиком пера их поддевая,
Картинки хрупкие над пропастью несу
В свой день сегодняшний в надежде, что спасу.

В высоту я уже не расту,
Тяготея все больше к корням,
Но сумею поверить в мечту,
Если ты еще помнишь меня.

Пусть порою бываю упрям,
Не дано мне чего-то понять,
Но живу я на свете не зря,
Если ты еще помнишь меня.

Я покуда не старый еще,
Чьи-то взгляды зовут и манят,
Но другие, конечно, не в счет,
Если ты еще помнишь меня.
… показать весь текст …

Все предвкушают, пишут письма Санте,
Пакуют впрок подарки и слова,
А я могу лишь, выдохнув едва,
Мечтать о мощном антидепрессанте,
Тереть виски, чеканить «Перестаньте!»
И втягивать ладони в рукава.

И чтобы круче, Риччи, покороче,
Как в передаче, пуговички в ряд.
Чтоб в мишуре, цветной бумаге, скотче
И чтоб переливалось все подряд —
До тошноты. Прости им это, Отче.
Не ведают, похоже, что творят.
… показать весь текст …

Мы любили с тобою без слов.
Притворяясь зачем-то немыми.
…У меня ничего не прошло.

Я стараюсь забыть твое имя.
Я другому теперь говорю,
что хотела сказать бы тебе.
…Я люблю тебя, также люблю.
Нет, наверно, сильнее теперь.

И пускай у меня о тебе
новостей никаких нет давно.
Я ношу это чувство в себе,
Свое чувство к тебе все равно.
… показать весь текст …

Я думал, выпьем по одной
И разбежимся по пещерам,
Но мы сидим всю ночь с тобой
И пьем, как в юности, без меры.

Ты говоришь про жизнь свою,
Как про кино с плохим финалом.
И я тебя не узнаю.
Ну, что с тобой, дружище, стало?

Ты был силен. Как говорят,
В таких, как ты, — железный стержень.
Твердишь мне: «Бабы — это яд»,
А сам вот-вот слезу не сдержишь.
… показать весь текст …

Ночью, когда всё вокруг замирает,
Ёлка тихонько в игрушки играет.
Возится с ними совсем, как девчонка:
Прячет от серого волка зайчонка,
Шар золотистый по полу катает,
Ленту снегурочке в косу вплетает,
Нежно мышонка на лапах качает,
В общем, ночами она не скучает!
Днем же, у ёлочки вид притворюшки —
Будто бы ей безразличны игрушки.

тут простая история, вряд ли сожмет нутро —
вот встречаются двое в тесном, сыром метро,
взглядом чиркнули, вспышка! и запылал фитиль.
он — давно не мальчишка, в ней утонченный стиль.

сели в разных вагонах, с краешка, у окна,
чтоб во тьме перегонов видеть могла она,
как улыбка ломает губ его тонких край.
ах, случись это в мае! жалко совсем не май,

вместо платьица в складку темной брони пальто.
он бросает украдкой взгляд ей и так хитро,
что ей хочется вскрикнуть «боже, ну как хорош!»…
… показать весь текст …

А я почти не помню тех, других.
Как будто не мужчины, а фантомы
скользили в декорациях картонных
(и пьеса сыграна от сих до сих).

И я совсем не помню, как они
едят, смеются и целуют в губы,
с кем читан Лем, с кем пересмотрен Кубрик
(кого нельзя помиловать казнить).

Но чахну, как над золотом Кащей,
я над малейшим словом, жестом, взглядом,
перебираю жадно каждый атом
из драгоценной сущности твоей.

— «Самолёт отправляется в рай.»
Это страшно и очень реально.
Собрались на борту — не случайно,
Ты меня на земле не встречай!
Самолёт отправляется в рай…

Самолёт отправляется в рай!
Ты не думай, что это бравада,
Перед раем — всегда круги ада,
Только вас на земле очень жаль…
— «Самолёт отправляется в рай.»

Самолёт отправляется в рай…
Нас давно на земле собирали,
… показать весь текст …

Не ищи во мне двойного дна,
Потайных карманов и подтекстов.
Если я несчастна — я черна,
Если счастлива — букет невесты.
Не ищи подводных ты камней,
Если есть они — видны все свету.
У меня для пользы нет друзей,
И любовников для тела нету.
Я прозрачна, словно тишина,
Незагадочна, и оттого несмела.
И на дне моей души… нет дна.
Между строк моих — одни пробелы…

Всё ближе и ближе пора новогоднего хаоса,
Когда на волшебную ночь повышается
спрос.
Но я не хочу в свой мирок приглашать
Санта-Клауса,
Пускай мне подарит веселье простой Дед
Мороз.

Положит коробку с подарком под ёлку
пушистую,
Оставит свой посох, затянет сильней
поясок,
Под звуки курантов, звезду зажигая
лучистую,
… показать весь текст …

Это очень полезно — себя полюбить,
Залечить все ушибы и рваные раны.
Невзаимность? Бывает… Кого тут винить?
Просто будем считать это частью «программы»

А до края — не надо. Себе ты не враг.
Не хотят принимать твою нежность и сердце?
То чего бы не стоило — сделай свой шаг!
Свою душу возьми и уйди, наконец-то.

Не важно насколько у тебя большой дом, важно сколько в нем счастья.

В новый год обещай себе жить. Без шаблонов, советов, хлама. Не терпи грубиянов и хамов. Не прощай. Научись уходить.

Обещай себе: Буду любой. В старых джинсах и яркой шляпе. Слушай классику, лес и прибой. И встречайся с друзьями в пабе.

День сурка? Собирай чемодан. И вперёд — к маякам и закатам. Пей вино. Или горный туман. Путешествуй по сказочным картам.

И, конечно же, в новый год разреши себе быть влюблённой. Море. Галька. И тёплый рот. И его поцелуй — солёный.

Загоришься — не вздумай тушить. Пусть магнитится спелая кожа. Это, знаешь, на счастье похоже. В новый год разреши себе жить.

У наших зим — особенная прелесть:
Под вечер успокоится пурга
И хлынет свет, как будто загорелись
Закатом подожжённые снега.

Сидит ворона на дубу жар-птицей,
Стоят оградой терема леса,
И кажется: вот-вот начнут твориться,
Как в мудрой русской сказке, чудеса.

Сижу вечерами, закутавшись в плед.
Смотрю, как деревья роняют листву.
И в мире меня безмятежнее нет.
А если и есть, то уж не наяву.

Подруга сказала, что это ваниль,
Что я расколбасилась из-за любви.
И что мне ответить? Внутри полный штиль:
Ни в сердце тоски, ни пожара в крови.

Я так от безделья свой сузила мир:
Читаю, беседую с кошкой, пью чай.
Зачем мне любовь? У меня есть кефир.
И звёзды над крышей горят по ночам.
… показать весь текст …

Нам было по двадцать. Нас ждали дороги.
И сердце, казалось, стучать не устанет.
Мы верили в то, что все люди, как Боги
И в Бога, который своих… не бросает.

Мы вечно стремились к иным идеалам,
Вращая планету босыми ногами.
Порой ошибались, но только лишь в малом,
Неся эту ношу всю жизнь за плечами.

Мы не понимали родителей наших
И только когда сами стали седыми
На них… постаревших, любимых, уставших
Уже посмотрели глазами другими.
… показать весь текст …