тут простая история, вряд ли сожмет нутро —
вот встречаются двое в тесном, сыром метро,
взглядом чиркнули, вспышка! и запылал фитиль.
он — давно не мальчишка, в ней утонченный стиль.

сели в разных вагонах, с краешка, у окна,
чтоб во тьме перегонов видеть могла она,
как улыбка ломает губ его тонких край.
ах, случись это в мае! жалко совсем не май,

вместо платьица в складку темной брони пальто.
он бросает украдкой взгляд ей и так хитро,
что ей хочется вскрикнуть «боже, ну как хорош!»
подчиняется ритму старых вагонов дрожь.

станций блеклых каскады. смотрят они в упор.
выходить скоро надо, сладостен разговор
этих легких кивочков через стекло и пыль.
телефон звонит — дочка. здравствуй, слепая быль.

он все чует, конечно, взгляд заострен, ретив.
вот она, так поспешно, силится встать-уйти.
через толпы прохожих в бешеном вираже
их, чертовски похожих, не отыскать уже.

и потом, поздно ночью, дочь уложив и пса,
запахнувшись в сорочку, мужа обняв, она
вспоминает украдкой взгляд незнакомый тот
и кивочки. так сладко вяжет ей память рот.

через пару кварталов, в сумрачной тишине,
как-то слишком устало, он говорит жене,
что-то там про работу, долг по кредитам их,
поскорей бы суббота, новый начальник — псих,

но все думает-крутит в памяти взгляд ее,
рядом люди как люди, в общем-то ничего,
а она будто вспышка сразу со всех сторон.
через стенку сынишка смотрит десятый сон.

он ее не увидит больше ни разу, нет.
будто сломанный видик много и много лет,
будет память без спроса им подавать сигнал,
жизнь — банальная проза. каждый про это знал.

только вера сильнее в странные чудеса,
сердце помнить умеет, слава, таким сердцам.
и, застыв на перроне — сутолока, метро,
двое будут в вагоне
взглядом искать
окно.