Сильных женщин рождают слабые мужчины

Ты даже не знаешь, что давно живёшь домовенком в моём доме. Воплощаешься в каждом предмете, живёшь в каждой детали. А я всегда удивляюсь, как тебе удаётся наполнять меня, будучи не рядом. Теперь знаю. Ты — в вечернем бокале вина и неоправданно раннем пробуждении утром. Ты можешь быть сладким или полусладким, а может градусом покрепче, чтобы кровь пустить в обратном направлении. Тебя можно вместо двух кубиков в чай. Ты даже бываешь мной, когда я теряюсь в этой жизни…

А ты напрасно считаешь, что контролируешь меня, когда сжимаешь мои запястья, сильно вдавливая в матрац. Ты контролируешь не меня… себя во мне. И ты позволяешь себе ровно то, что я допускаю. Не обольщайся, сидя сверху, что главный. Не думай, что ты решаешь все за меня… границы твоего допустимого — это ровно то, что я открываю в себе для тебя. Но ты точно будешь первым, кто сотрет их вовсе… узнаешь это по моим стонам, прочитаешь в глазах, считаешь кожей… и никак иначе.

И ты точно знаешь, что мне не нужно от тебя ни слова, чтобы услышать твою душу. Достаточно глаза в глаза. Достаточно пары секунд немого контакта, который заменит десяток многочасовых бесед. Я тебя чувствую, даже не видя. Ты давно моя молитва, что ночью вместо сна. Я знаю тебя наизусть, на память, на кончиках пальцев. И я давно перестала искать глазами падающую звезду или жечь бумажки с желанием в шампанском под Куранты… Ведь ты уже есть, ты уже здесь, ты рядом…

А говорят, что рая не существует, но я ведь точно знаю, что он есть между твоим телом и моими ладонями…

Наши отношения, как заезженная пластинка. До чёртиков надоела эта мелодия по кругу, которая всё чаще и чаще заедает. Уже не разобрать мелодии и слов, а ты упорно её заводишь. Сначала закрывала руками уши, чтобы не слышать её, но попытаться услышать себя. Потом настолько стало всё равно, что я просто перестала её замечать. А теперь, все чаще открываю настежь окно, все чаще ловлю себя на мысли, что вслушиваюсь. И что самое печальное для тебя — не в твою мелодию, нет. Хочу услышать что-то новое, чтобы запало глубоко в душу. Потому что вот это всё — уже до дыр, до тошноты, до ненадобности…

С тобой всё обретает иной смысл, иную ценность, значимость. Перезагрузилась, стерлась старая и родилась новая. А может и была такой, только спала. Я не знала себя до тебя. Как слепой котёнок, а ты открыл мне глаза, научил дышать полной грудью. Дал мне жизнь. Ты не мама, но ты моя жизненная необходимость, ведь дальше без тебя уже никак…

Я так часто ловлю на себе твои взгляды. Они как печать, тавро, клеймо. «Твоя, твоя, твоя». Можно даже не делать татуировок, не носить колец и прочих знаков отличий. «Твоя «- внутри, каждой своей клеткой, каждым атомом. «Твоя» — снаружи, каждым непослушным локоном, каждой адресованной тебе улыбкой. А тебе, кажется, этого всё равно бесконечно мало. Взгляд, скользящий по мне, в котором вижу рождение ядерного взрыва. Поглощаешь меня всю, отсекаешь ревностью все остальное. Не видишь берегов, не знаешь границ. Чем больше меня вбираешь, тем сильнее твой голод. Его ничем не унять, не утолить, не насытить. Лишь на время. То время, которое ворует нас друг у друга…

А мне плевать на все гороскопы, на все несовпадения и трудности, что они нам сулят. Я верю в неслучайность нашей «случайной» встречи. Знаю, что ты мой знак зодиака, мой символ, цвет, запах, счастливое число. В тебе всё то, что ни в ком другом. В тебе через край, что даже с запасом. В тебе есть даже то, что я ещё не успела открыть в себе самой. Я в тебе, как рыба в воде, как птица в небе. И мне стало безразлично, что там написано о нас в книгах, ведь моя судьба течет кровью по твоим венам.

Каждый же сам выбирает себе лекарство от душевных ран. Кому-то тусовки, новое платье, пару бутылок игристого или что покрепче. Кому-то хватает наушники в уши и любимый плейлист по кругу. А может с ногами на подоконник, бокал чая и любимая потертая книга. А я бы выбрала тебя…

«Занято!». Ты моё пожизненное, без суда и следствия, пришёл приговором, привёл себя в исполнение. От звонка до звонка. Первый — когда однажды набрал мой номер, последний — мы его уже верно не услышим, просто обещай, что будешь держать за руку, также крепко, как сжимаешь моё тело по ночам. И я не прошу условно-досрочное. Видимо, первый заключённый, который не хочет свободы. Она для меня сродни гибели.

«Занята!» — бессрочно, безнадёжно, до конца…

Ты лечил мою зависимость разговорами. Просто так, ни о чем, в два часа ночи. Я — сидя на подоконнике, ты — на полу. А иногда вином и спонтанным сексом. Когда настолько нестерпимо, что к черту на все обстоятельства, неудобства, рамки приличия. Или, помнишь, ты терпел, сидя со мной, сопливые мелодрамы о несчастной любви. Снисходительно трепал мою макушку и крепко прижимал к себе. А ещё, завтраки по утрам. В твоём исполнении они были особенно вкусными.
У тебя было так много средств лечения моей болезни, а ведь ты — не врач. Ты — диагноз…

Меня все меньше, тебя все больше. Я давно перестала понимать, где заканчиваюсь я, и где начинаешься ты. Сначала ты был моей тенью, потом сиамским близнецом с одним телом на двоих, а теперь… меня будто бы и нет. Есть ты во мне или я в тебе. А знаешь, как бывает страшно подумать, что ты однажды уйдешь. Заберешь себя и оставишь мне… ничего. Что-то, что чуть меньше пустоты. Наверное, так любить нельзя. Неправильно, когда на кону — ты вся. А я не умею по-другому. С тобой нельзя быть наполовину. Либо всё, либо зачем тогда вобще нужно было начинать. Но я упорно сжимаю твою ладонь, как счастливый билет. Знаю, что сорву Джек-пот. Знаю, что не проиграю, знаю, что не напрасно.

Об одном тебя прошу, когда будешь закрывать за собой дверь, не оставляй ничего. Забирай себя полностью. Я не хочу помнить о тебе ничего: ни твоего голоса, ни твоих прикосновений, ни запаха. Даже имени. Я не хочу, чтобы ты возвращался сюда даже в виде призрака из снов. Я хочу потерять память относительно всего, что хоть как-то было связано с тобой. Стирай себя ластиком, выжигай огнем, растворяй кислотой… чем угодно, как угодно, только не напоминай о себе больше. Достаточно того, что ты успел забрать с собой, оставь мне хоть что-то, где не будет тебя от слова совсем. Пусть это будет частичка, но она будет чистой от тебя. И поверь, я сумею вырастить из нее себя вновь, для того, кто мне по судьбе. Для того, кто мне будет счастьем, а не уроком. Мне больше не нужен опыт. Мне нужна жизнь.

Все не вечно, у всего есть начало и конец, только срок жизни разный. Все распадается: молекулы на атомы, песок на песчинки, вода на капли, жизнь на количество вдохов. Только знаешь, что я тебе по судьбе. Я линией по твоей ладони, я тонкой струной по твоему сердцу, я последней дверцей в твоей душе. И это не делится, не умирает, не имеет конца. Просто потому, что ты — моя вечность.

Знаешь, в чем залог моего счастливого доброго утра? Не в приготовленном тобою завтраке, и даже не в первом утреннем поцелуе. Мое доброе утро засыпает ночью с тобой, когда ты обнимаешь крепко и шепчешь на ушко: «Не бойся ничего, я с тобой». Утро начинается не с первыми лучами солнца, а с первым бликом луны.

От тебя ни слова, ни звонка, только тишина. Ты молчишь, а мне кажется, что я разом оглохла и перестала слышать. Как будто мир замолчал в одночасье. Чувствую себя сиротливо и так все сжимается внутри, будто выкручивают, словно мокрое белье, досуха. А потом вытряхивают остатки влаги. И все останавливается в тревожном ожидании тебя. Ведь сейчас ты вот-вот позвонишь, и я вновь почувствую себя нужной. Не теряй меня, не оставляй в тишине, не бросай одну. Все это лишь моменты, досадные эпизоды… эпизоды, в которых меня нет…

А ведь бывает такое: он хороший человек, ты хорошая, просто не пара, не судьба.

Счастье возможно лишь с тем, с кем живет твоя душа. С мыслями о ком засыпаешь и просыпаешься. С кем молчать важнее, чем говорить. Кто слышит тебя даже, когда ты не проронил ни слова. Кто по стуку твоего сердца определяет, о чем болит твоя душа. Кто является причиной твоей улыбки, такой искренней, как у ребенка. Кто не ищет в тебе причин, чтобы любить, а делает это вопреки твоему несносному характеру и целому выводку тараканов в голове. С тем, кто будет с тобой рядом, когда другие отвернутся. Поэтому так мало счастливых… и так много покалеченных.

Ты вертишь меня в своих неумелых руках, как кубик Рубика. Пытаешься собрать грани, понять закономерность, алгоритм. Привык действовать по шаблону. Думаешь, что достаточно подарить цветы, сводить в кафе и красная грань соберется — я окажусь в твоей постели. А еще можно устроить поход по магазинам — и вуаля, еще один цвет собран. Все легко, все просто, если знаешь как. Только я, почему-то, не вписалась в твой шаблон. Собираешь меня, собираешь, а ничего не получается. Выпадают клетки. Не собрать. А ты все крутишь, настойчиво, упрямо. Ведь это же твоя игрушка. А пора бы уже признать, что-либо у тебя руки из задницы, либо игрушка не твоя…