Пишу тебе, будто перед смертью. Надеюсь, что утром не пожалею. Как не буду жалеть о каждом дне, проведённым с тобой. Сейчас ты последний раз читаешь наивную маленькую девочку. Завтра она повзрослеет. Такие как я — становятся суками. Либо ломаются. А я в себе чувствую силы жить. И в этом тебе не повезло. Потому что обязательно ещё встретимся. Другими, посторонними. Не узнаешь глаза, изменится даже осанка. Всё чужое, незнакомое. И ты вспомнишь это письмо, которое сейчас даже не дочитаешь до конца. И ведь бывает так… Я тебя любила всю жизнь, а разлюбила в четверг.

Тот, кто является причиной твоих слёз, обязательно станет и причиной твоей радости… Когда закроет за собой дверь.

А я все жду твоего появления на своём пороге. Придёшь ко мне или за мной — неважно. Поставишь свой чемодан или соберёшь мой. Ведь мне, как и тебе — не имеет значения где. Это всего лишь точка на карте. Здесь или там, или на новом месте — не суть. И время моего ожидания, поверь, безгранично. Я ведь точно знаю, что оно не напрасно.

Выкинь все дезодоранты, гели для душа и прочую парфюмерию. Тебе никогда не смыть мой запах… Я не снаружи, я внутри. Буду сочится сквозь кожу, сколько не запирай себя, не заклеивай. Твой воздух пропитан мною, а без меня, как яд. И ты же знаешь, что без меня больше нет жизни… Она есть, только такая, какая тебе нахрен больше не нужна…

Готова сыграть с тобой в твою игру. На твоей территории, по твоим правилам. Буду твоей добычей, если захочешь. Стану охотником, если прикажешь. Выиграю я — ты мой. Ты — я твоя. Идеальная игра, когда каждый получает желаемое. И ты хочешь… Как и я.

А ты ведь ещё вернёшься, знаю. Чтобы проверить, как я тут… без тебя. Чтоб подсчитать сколько ещё тебя во мне осталось. И мне плевать для чего тебе это нужно. Ради самолюбия или может ты в чем-то раскаялся и решил осчастливить меня своим возвращением. Могу сказать честно — остался. В виде памятки, зарубки на сердце, что от тварей надо держаться подальше. Что говно лучше обходить стороной. Пахни где-нибудь в другом месте.

Не тратьте жизнь на мелочи — она обязательно вернёт вам сдачу…

Спешите говорить важным людям главные слова. Всё так скоротечно… Сегодня не найдёте время на пару фраз, а завтра их уже никто не услышит…

Бывают же такие люди, возле которых тепло. Они не обожгут, не превратят в пепел. Смогут наложить бинты на израненную душу. Будут плечом, на которое всегда можно опереться, будут ушами, которые выслушают твою очередную исповедь. И без упрёков, без нотаций, без пафосных слов. Бывают такие люди… Нужные, важные, родные…

Настроение такое, что сейас бы пару бокалов виноградного… неба ночного и собеседника. Такого понимающего и умеющего слышать. И я бы ему о тебе… всё, что внутри наболело, что через край, что не удержать больше в себе. И до утра… до заплетающегося языка, и вовсе не от вина… Ведь о тебе можно говорить без умолку, бесконечно и не наговориться… мне бы пару бокалов… и уши, которые услышат. и не меня, а душу…

А разве имеет значение, что привело нас к друг другу. Какая разница, что было до? Какие цели ты ставил, какие замки строил в своей голове. Ведь всё рухнуло к чёртовой матери. Всё встало на круги своя… Потому что я — твоя. А ты — .без чего уже жизнь не имеет смысла. И не нужно ничего усложнять. Всё просто, всё сошлось и мы сложились. Замок защёлкнулся, а ключи потерялись.

Перестаньте носить людей не по своему размеру. Одни слетят с ваших плеч, что вы даже незаметите. Слишком великовато. Слишком неприметны вы в ней. А другие. трещат по швам. Вы только порвёте их, сломаете и выкинете за ненадобностью… а ведь кто-то их мог бы носить. И только, когда твоё… не слетает, не давит, не душит… Только когда твоё.

Признайся себе, что только со мной ты узнал, что такое голод. Это как чёрная дыра в тебе. Это как вечная ломка. Требует меня. Зовёт. Жаждет. Болит. Рвёт. Ещё, ещё и ещё. И мало. Чертовски мало, бесконечно мало. Знаешь, что твоя до дрожи. До безумия. До предела. А всё равно голодаешь… И я ведь сейчас не о еде…

Всё в тебе с переизбытком. Воля, характер, чувства. Тебя бы залпом и через край. Большими, жадными. Будто до тебя и не пила вовсе. Иссякла, высохла, потрескалась. Мне бы стать твоей, как хотелось изначально. Чтобы твои пальцы по моей коже и так удивительно точечно… точно зная как… только разгляди меня, заметь, не пройди мимо и забери к себе… ведь как я — больше никто и никогда прежде…

«Всё пройдет, вот увидишь… Всё будет хорошо». А ты даже не представляешь, сколько дерьма я прошла, пока твои слова не стали моим настоящим. Сколько я себя лечила, собирала по частям, по осколкам. Как заперла обрывки души в клетку, и чтобы больше никто не смог даже дотянуться до неё. Как я училась жить не заново, нет… По-другому. Лишь бы не как с тобой. Как я забывала твоё имя, запах, вкус, голос. Всего тебя… кожу с себя сдирала, лишь бы ночами она не саднила воспоминаниями о тебе…
А теперь, когда у меня всё хорошо, я правда знаю, что всё пройдет… Может встречу случайно и пройду мимо. Счастливая. И ведь благодаря тебе. Потому что не уйди ты тогда, не была бы я счастлива сейчас. Спасибо.

Давай перестанем… Перестанем так бездарно тратить жизни друг друга на то, о чём потом будем жалеть. Перестанем друг друга перевоспитывать и лучше заведём каждый себе по собаке. С ней явно будет проще… Перестанем тайком лазить по телефонам, параноидально ища в них признаки измен. Давай больше не будем друг другу кем-то. Нас же держат не чувства — страхи. А я больше не боюсь. Ни с тобой, ни без тебя…

Мы с тобой две грани одного безумия. Нас бы в одну палату, взаперти и больше никого. Мы бы перепробовали все горизонтальные поверхности на прочность. Нас бы в одну камеру, как преступников. Я давно твой арестант. Прикована сильнее наручников. Нас бы на необитаемый остров. Как Робинзон и его Пятница. Мы бы с тобой везде выжили, нигде бы не пропали. Два сорняка, которые вопреки всем неблагоприятным условиям, пробьёмся из асфальта. Мы с тобой две грани чего-то большего…

А ведь ты тоже являешься чьим-то наркотиком и даже не задумываешься об этом. Пока читаешь это, кто-то не просто думает о тебе, с ума сходит. Пока ты занимаешься своими делами, у него ломка до мышечной боли, до хруста в костях. И ничего не помогает, отпустит только, когда увидит твои глаза, услышит голос, поймает губами твои непокорные, непослушные. И так до следующей дозы… промежутки всё короче, а желание всё острее…

А давай сбежим, знаешь? От всего, что вокруг… от всего правильного, разумного, логичного, ведь оно — всё против нас. Сбежим вопреки здравому смыслу. И мне не страшно, что ждёт нас там, на том берегу. Давай сожжём за собой все мосты, мне больше не нужно то прошлое, ведь пока я бегу — меня держит за руку моё будущее…

Страшно чувствовать свою беспомощность. Когда вдруг не находится нужных слов, когда поселяется дикий страх сделать хоть что-то, чтобы не стало еще хуже. И пока ты теряешься в страхах, сомнениях, непонятках, стена растет. Стремительно, на глазах. И ты упираешься в нее лбом. Холодную, непрошибаемую. А с той стороны тот, кто дороже всех. Без которого воздух резко кончился и он там, а ты тут. И между вами стена. И ты лбом в одну точку с этой, а он в ту же точку — с той. И вы оба пальцами по этой стене, раздирая в кровь до мяса… кричите что-то друг другу… не докричаться…
И я опускаюсь на колени, перед ней, перед тобой. Потерянная, потому что без тебя. Закрываю руками глаза, уши. Потому что жизнь без тебя — это боль. И как молитву, как заклинание, как мантру: «Найди меня, найди… ведь твоя, твоя, твоя».
И рушится всё, в какое то мгновение. Не знаю как, но знаю почему… потому что, пока живы чувства — стен нет. Но есть мы. глупые, неправильные, нелогичные. Но так необходимые друг другу.