Пожаловалась другу Вк, что телефон преставился. Он заявил, что когда полетит и ноут, я наконец-то начну жить реальной жизнью.
Хм.
Я поэт. Какая реальность? То эльфы на кухне ушами шебуршат, то Ночь на постель садится слушать стихи, то кошки сказки друг другу рассказывают)
Моя реальность виртовей и витиеватей его соцсетей.
Чую, если у меня вся техника полетит, долго мне в белых и твердых стенах не жить, об этом соседи-тролли позаботятся.

Любовь — не угол.
Любовь — не круг.
Любовь — это шар.
Приходит подруга.
Приходит друг.
Это как пожелает
душа.
Непросто спрятать.
Нельзя украсть.
Нелегко удержать.
Она не растрата.
Она не страсть.
Ею можно просто дышать.
Пьянящий запах,
… показать весь текст …

В моем кармане баксов нет,
И нет от лексуса ключей,
В моих глазах горит рассвет,
Ведь я никто, и я ничей,

Тебя деньгами не снабжу,
Духов французких не куплю,
Лишь только сердце предложу,
Бери, ведь я тебя люблю…

Но ты в ответ мне скажешь нет,
Ведь ты за имиджем следишь,
Иди смотри на свой рассвет,
А нам с тобой не по пути…
… показать весь текст …

Наша жизнь, как подпольный музей.
Все, кто был там считались иными.
Мы легко забываем друзей
И легко забываемся ими.

Мы не можем запомнить того,
Что запомнят злосчастные сети.
Мы не помним чужое добро,
Мы ночами сидим в интернете.

Мы не боремся с замкнутым кругом,
Мы его замечать перестали,
Был ли ты мне когда-либо другом,
Если мы друг от друга устали?

«Каждый раз, когда очередной друг срывался и хамил мне, я отводила глаза с потекшей подводкой в сторону, отворачивалась, и думала: ты мой друг, ты можешь говорить мне все, что угодно, но я всегда буду улыбаться тебе и душить собственное раздражение ржавой цепью. Я всегда буду рядом, буду отвечать, буду поддерживать. Ты — мой друг, и уже оттого ты — лучший, каким бы ни был!
А потом уходила слушать свою тезку — Lera Lunn и внутренне умирать.
Мораль проста: дорожить кем-то нужно уметь — во всех смыслах, а он тут не один »

Море, лагуны и горы,
Знали цыганку плясунью,
И двадцать семь матадоров,
Сватались к ней в новолунье.
Но отвечала красотка:
«Лучше мужчин я не знаю,
Но я цыганка и смертью
Я за измену караю».
И двадцать семь кавалеров
Сразу как свечи погасли,
Только влюблённый тореро
Громко сказал: «Я согласен!»

Полдень, прохлада, фиеста,
… показать весь текст …

Ты узнала о ней три недели назад,
Её сердце стучит среди горных вершин,
Её знамя — орёл, её символ — штандарт,
И ты будешь её королевой.

Августейшая в ярости мечет семья,
Что за девку привёз нам блистательный принц.
У тебя есть кольцо и три пары белья,
И ты даже читать не умеешь,

Но зато ты юна и торопишься жить,
Хоть манеры вульгарны и резки,
Ты умеешь смеяться, умеешь любить
И ты знаешь пять слов по-немецки.
… показать весь текст …

Забывать сны поутру — самая большая роскошь!

* * *

У каждого из нас есть слабое звено:
Невозвращённый долг, отсутствие таланта…
И нужно не задеть, когда вокруг темно,
Как вазу, что стоит на краешке серванта.

Один неловкий жест, и ваза — на куски.
А дальше — слёзы, плач, разборки, мордобои…
И мы несём свой гнев до гробовой доски.
Разбить возможно всё, а склеить — не любое.

Казалось бы, проблем на самом деле нет —
Отбросить страх и гнев, избавиться от фальши…
… показать весь текст …

Я ее завела в непроглядные дали —
Там, где воздух сбивает дыханием с ног,
Там, куда твоя мысль достигает едва ли,
И откуда никто возвратиться не смог.

Кровь горячей прохладой обжигает виски.
Здесь спасаются эльфы от темной тоски,
Здесь на стенах танцуют ожившие тени,
Обнимая тебя, заключая в тиски.

Я ее потеряла в каплях града колючих,
Ей на плечи взвалила неподъемный рюкзак.
Заблудилась, а может — оступилась, — и с кручи!..
Я сжимаю запястья, отгоняя свой страх.
… показать весь текст …

Иногда мне кажется, что мои похороны обошлись бы куда дешевле моей жизни.

II Un brazo de la noche
entra por mi ventana.

Un gran brazo moreno
con pulseras de agua.

Sobre un cristal azul
jugaba al ro mi alma.

Los instantes heridos
por el reloj pasaban.
_______________
«Ноктюрны из окна»
… показать весь текст …

Память — холодная, скользкая тварь, —
Ей не преграда века и пространства.
Этой Вдове Подсознанья не жаль
Душ и сердец; дрожь и боль —ее царство.

Дама откинет вуаль, и—нежданно—
Зеркало видит лицо из лоскутьев.
Да, не красавица, это не странно!
Пальцы — колючие ветловы прутья.

Когти ласкают атласную кожу, —
Сердце разорвано небеспричинно.
«Сильный», конечно, играючи, сможет
Вмиг позабыть острой скорби личину.
… показать весь текст …

Порой регресс и регенерация — одно и то же.

А пиши — не пиши. Не узнают и не поймут.
Хоть всю выверни душу — никто не подаст руки.
Так неси же уверенно свой расписной хомут
И попробуй дожить до концовки своей строки.

Что ты, добрый молодец, так невесел? Богатырской силой томится грудь.
Хочешь быть героем стихов и песен?
Мир привычный стал непомерно тесен?
Нет покоя с этой геройской спесью!
Ладно уж, придумаем что-нибудь.

Если кладенец запылился в ножнах, если кровь бегуча и горяча,
Ты ступай по тихой лесной дорожке —
Там зеленоглазые бродят кошки,
Там стоит избушка на курьих ножках
В зарослях бездушницы* и плюща.

И, когда вечерние пляшут тени, у её порога пирует смерть.
Завтра, на прощеное воскресенье
… показать весь текст …

За одиночество нужно платить:
Дорого и по счетам.
Если его не смогу я купить,
Душу свою отдам.
Верно заметил один из «великих»:
Таким душа ни к чему.
Видишь в прохожих меня безликих—
Воли влачу суму.
Свобода — она тяжела, словно камень.
Лежит в глубине души.
Сменяются эры, эпохи веками
А люди тонут во лжи.

Правда — удел чудищ, а не сильных. Теперь она это знает.

Эх, налей посошок, да зашей мой мешок —
На строку — по стежку, а на слова — по два шва.
И пусть сырая метель мелко вьет канитель
И пеньковую пряжу плетет в кружева.

Отпевайте немых! А я уж сам отпою.
А ты меня не щади — срежь ударом копья.
Но гляди — на груди повело полынью.
Расцарапав края, бьется в ране ладья.

И запел алый ключ. Закипел, забурлил.
Завертело ладью на веселом ручье.
А я еще посолил. Рюмкой водки долил.
Размешал и поплыл в преисподнем белье.
… показать весь текст …

Ты чего такая весёлая?
— Песня заела одна))
— Какая?
— Я знаю пароль. Контакта твоего. Там было много тёлок, теперь — никого!