задёрни шторы. в свой северный ледовитый вторник. глухонемое порно, паралимпийские ролевые. лихие девяностые, нулевые. в твои доверчивые/живые. всегда заглядывал кто ни попадя. ты водишь пальцем по свежей копоти. рисуешь фразу «какая жалость». и у тебя всё молекулярно сжалось, всё рассыпается, рушится, замерзает. когда он утром пере/ползает. через тебя. и говорит «до завтра». какие новости/какой нам жить/какой ещё нахрен завтрак.
И наступает полный Ванкувер.
За ним среда

Когда ты мне позвонишь /пожалуйста,
Не нужно этого, к черту связь/,
Я буду в город вгрызаться с жадностью,
Его окраинами давясь.
У самой кромки /Невы и времени,
Где ледоколы стоят в плену/,
Как плетью, речью своей огрей меня,
И остановится ход минут.
Вот так, захлопнув ловушки прошлого,
Поймав иллюзии за рукав,
Я вдруг увижу, моя хорошая,
Как предсказуемо был неправ.
Как много было тогда придумано
/Слова, застывшие над водой/
… показать весь текст …

Мужчина способен завести женщину, пробудить в ней желание даже не прикасаясь к ней, и даже напротив, сохраняя преднамеренно дистанцию, при этом притягивать её к себе. Это тонкая игра, которая понятна только единицам. Наслаждение от такой игры несопоставимо ни с чем: ты видишь как каждое твоё слово достигает цели, каждый жест заставляет её содрогаться, каждый взгляд вызывает желание и одновременно внушает страх перед неизвестностью. В глазах обреченность, губы пересыхают. Напряжение ощущается практически тактильно. Она готова взорваться в любую минуту, а ты упрямо затягиваешь интригу, словно удавку на шее не давая вдохнуть.

лишь бы только Мальвина обожала меня одного.
моё сердце огнями, как ёлка под Новый год
пылает — деревянное и в занозах.
я прошу тебя, никогда не люби Пьеро,
это больно, как будто бы топором
меня рубят. а эти слёзы
кукловод рисует ему, нелепой марионетке,
пудру стирая с бледных фальшивых щёк.
для меня, Мальвина, твоё ледяное «нет» —
обжигающе больно, немыслимо горячо,
превращает в пепел быстрее любого костра.
ты бы вряд ли, конечно же, мне поверила.
но, Мальвина, я только рад,
быть сожженным тобой. я просто смешное дерево,
… показать весь текст …

Утро. И я хочу пить.
Как я умудрился так нечаянно
Допустить.
Чтобы ты пустила в меня свои корни.
Задёрни шторы,
Задёрни шторы.
Задёрни.
Я не хочу видеть, как день там сменяет ночь.
Мы же с тобой точь — в точь.
Как те 2 кошки,
Устроившие секс — террор у меня под окнами.
Mon ami.
Я тебя растащу на сувениры и буковки.
Размещу тебя в своей рубрике
… показать весь текст …

Я вхожу в тебя медленно. Медленно, чтобы ты ощутила и влагу гласных, и соль согласных, чтобы, стекая по пальцам, мои черты становились неясными, голос казался красным, а молчание — белым, каждый горячий знак оставался на коже — градацией напряженья, пунктуацией всех оргазмов, стихов, атак, обрекающих на дыхание и движенье подо мной, между строк, пробелами, от ключиц, по рукам, от плеча к запястью и вверх — губами обводить этот контур, к нему подбирать ключи, приникать, словно море, которое мыс купает в теплой пене и ластится, глядя, как он горит в обнаженных лучах, рассыпаемых небом вместо золотых лепестков…

Волна сохраняет ритм.

Я вхожу в тебя нежно и медленно.

Каждым текстом.

Японский сад камней…
Приди послушай,
Как шепчутся о нас немые души,
И твой покой дождями не разрушен,
И ночь плывёт черёмуховым сном.

Там озеро сомненья отражает,
И прячутся под сердцем дирижабли
Стихов твоих,
И прошлого не жаль мне,
И будущее — всюду — под замком.

И я прошу — пусть камни нас научат
любить предзимье, спрятанное в тучах,
… показать весь текст …

этот город-старик вновь покрылся своими сединами,
ветер рвёт на кристаллы, и в спешке бросает в лицо.
мы и сами давно стали холодом, выцвели льдинами,
и все больше молчим, и все меньше боимся рубцов.
заживёт, отболит, разберёмся, забудем, излечимся…
повторяли, как мантры, стараясь себя убедить.
убедить — убедили… себя. но в нас Бог смотрит вечностью,
на попытки построить не с теми людьми наши дни.
наши линии судеб сплетались в касаньях ладонями.
мы вонзались когтями в надежде своё защитить
от бессмысленной бойни, от мук в постоянной агонии,
от бессмысленных фраз. но мы все же устали. прости.
в этом городе стаи грызутся за новую ненависть,
мы — новейшая раса незнающих правил игры,
… показать весь текст …

пишет, что он для неё как солнце, а остальные — как серый фон,
просит, мол let me love u like i did before.
варит кофе и плачет, взглядом просверливая телефон.
если бы сердце светилось — её озарило бы парочку городов.
только он вот принять её не готов.

*

пишет ей, что ему в темноте уютней, от света немыслимая мигрень
что когда не звонит — он спокойно докручивает свой день,
что безумство её еле терпит и начал пить корвалол,
что «забудь, and i hope you forgive me my weakness, thats really all.»…
… показать весь текст …

Все, во что мы с тобой однажды не доиграли, отольется грозой и станет знакомым спектром. От Нью-Йорка до нас целый свод нерушимых правил, я их нарушаю по километру. Мы привыкли к намекам, чтоб меньше бояться правды, мы просты, как птицы, но чаще мудры, как змеи. Сколько раз с другими легко повышали градус, а теперь вдвоем и этого не умеем. И беда не беда, и не было в книгах смысла, и никто не помнит, как воздух искрил ночами. Страх свободы называется компромиссом, мы его вдвоем старательно изучаем. Что случилось с вдруг с пророческой кинолентой? Рождество и дня не держится в лунном доме. Не хватает то ли пятого элемента, то ли замкнутого круга — ладонь к ладони.

…Сжат большой сюжет, как маленькая пружинка в золотых часах почтенного анонима.

Мэри Плэнгман не тронет пишущую машинку.
Бёруэлл не сядет за пианино.

А что там с жизнью?
Живи.
Огорченно смотри на налившиеся в дорожных ямах лужи, вдумчиво и медленно рассматривай эпизоды птичьего неба. Топчи широту города, его улиц и площадей, разделяя со всеми в этой большой пустоте чувство общего одиночества, но твердо зная свою необходимость и значимость (ведь случись что с маленьким человеком в громаде города, возможно, что именно ты окажешься рядом и протянешь руку).
Живи.
Знаешь, это же очень просто. Просто сидеть вечером на диванчике, смотреть фильм…
… показать весь текст …

я, говорит, тебя не люблю и не вижу смысла это скрывать; и вот если в другой дьяволёнок, то в тебе этих демонов рать, и пришли они все с тобой, бедняжечкой, воевать, ну какая, какая тебе любовь, облачка из ваты, мосты из радуг; ну тебе ведь в ад без конца проваливаться и падать, ты, конечно, в этом не виновата — только мне это всё так чуждо и так не надо.
я, говорит, не хочу быть с тобой и, наверное, потому, что тебе одной будет правильнее идти сквозь тьму; потому что каждому бог при рождении о…
… показать весь текст …

у тебя пьяные глаза?
им было трудно оставаться трезвыми после четвёртой бутылки…
четвёртой?.. ты с ума сошёл?
да ладно… расслабься… иногда можно…
и что у тебя в стакане?
божоле нуво…
почему именно оно?
так ведь третий четверг ноября…
ах да… и ты настолько верен традициям?
кому как не тебе знать что я верный…
а какой ты ещё?
со стороны виднее…
ещё как виднее… кем ты хотел стать в детстве?
не помню…
… показать весь текст …

Хорошо когда тебя чувствуют и понимают…
Плохо, когда только сочувствуют

Каждый достоин себя

Который год под огненным дождем идем с тобой и от себя идем, гало-эффект, причудливые тени, фонарь-аптека-улица-ступени. Вооружен, но не предупрежден наш город, погрузившийся во тьму, забравший нас с собой — хвала ему — иначе чем нам было бы гордиться? У нас такие ангельские лица, в аду нас обязательно поймут.

И шли, и шли, и говорили так, и каждый был провидец и дурак, и все сбывалось, как и обещали, и обрастали песнями, вещами. Отдай колечко, разожми кулак.

И шли, и шли, и вот настал предел страданиям и прочей ерунде, аптеке, аду, улице, погоде. Отныне этот текст нам не подходит, он многого от авторов хотел.

Поэтому под огненным дождем мы никуда сегодня не идем, фонарный нимб, спокойствие святое. И город больше ничего не стоит, он безоружен, но предупрежден. Хвала ему, и вам, и тем двоим, вот третий Рим, второй Ершалаим, и семь холмов для сорока поклонов.

Столбы вбивают ямбом, безусловно.

Отмучайтесь. Потом поговорим.

Торт с корицей, остывший кофе,
Терпкий запах Шато Луи…
Завывает ветрами осень,
Ожидая приход зимы…
Ненасытною стала память
«Бьет по темечку» про запас-
Я опять по тебе скучала
Ты, прости меня в сотый раз …
Наша музыка стонет летом, —
Бас гитарной — ревет струной
Мягко плавится сигарета,
Вспоминая морской прибой,
…мокрым телом, прохладным душем,
Вкусом вишни на языке,
… показать весь текст …

раскованно
танцует зажмурившись
обнажённая
ступни шипами исколотые
порхают изысканно
по клавишам влажным
моих откровений немыслимых
нечаянно дразнит
розовым лепестком языка
улыбкой рассеянной
распахивает все двери
в сердце моё небрежно и наверняка
прищуром весенним
выстреливает
… показать весь текст …

вот, посмотри на меня: я стою как есть
и не хочу ни каплей казаться лучше.
мне не к лицу ни скромность, ни гнев, ни спесь,
просто я счастлива, что я могу быть здесь,
здесь, а сюда привёл меня меткий случай.

вот, прочитай взахлёб меня до конца
или засни на начальной моей странице.
каждый свои моря выбирает сам,
каждый берёт персональные паруса,
после решает, как долго ему продлиться.

как ему ярко светить и каких лучей
нужно достать из-под кожи, чтоб стать рассветом,
… показать весь текст …

Давай запремся в маленькой комнате. Свет будет падать из окон под потолком и высвечивать кружение пылинок. Я поставлю в угол холсты и письменный стол, а ты будешь сидеть на плюшевом коврике и раскрашивать кормушки для птиц. Мы будем долго разговаривать обо всем мягкими, приглушенными голосами. Мы будем смеяться и грустить. Мы будем учиться любить. Давай запремся в маленькой комнате. Вдвоем. И пусть вся жизнь пролетает мимо, нам не будет жаль ее. Пусть грохочут поезда и с ревом взлетают самолеты,…
… показать весь текст …