Багряный маскарад.
Проблеск виден впереди, как маяк горит в ночи.
Глядь на встречу выплывает дивная девица, очей мужицких чаровница.
Славная малая, вся сплошная красавица расписная.
В кулуаре темном, мрачном, зорькой ранней светится, лунным светом серебра, изнутри она полна.
Ангелу подобная, пугливая да скромная.
Волосы снежной зимушкой сияют, лик прекрасный обрамляют…

…К душеньке людской тропинку не найти, дорожку не нащупать, для того слова и нужны, лишь только ими дотянешься до краешка души.
Душа человечая,-святыня заповедная, — начинка не простая да и не твердыня каменная, к одним ведь вовсе не лежит, к иным с разбегу тянется. Оком того не узрить, нюхом не учуять, нутром лишь только ощутишь ты душеньку родную.

Глава Агония сердца.

… А огонь то все быстрее разгорается, влажные дрова трещат и плавятся, языки пламени сладострастно к ее босым ногам подбираются, любовно ласкаются, соблазняющие прижимаются, голодом обуреваемый, огонь все выше поднимается поглощая её, насыщается.
Внезапно ночь озарилась огненными всполохами, повсюду грохот раздаётся, так что земля трясётся.
Лучник своё дело знает, бомбы, да мины тем паче взрывает.
Шум, да гам, крики раздаются и тут и там.
Меж тем костер в неистовстве бушует, всё шире разевая пасть свою, готовясь проглотить уж ее всю…

Глава Кабусикинаки.
… Тонка струна, да не проста, силой несметною полна.
Тянется, искрится, — без крючка и без спицы, накрепко сшиваются две девицы, той ворожейной нитью огневицы.
Глядь, пленённая совсем уже бодра, — аки ёлка новогодняя, — светла.
Да вдруг лисья морда пред глазами мельтешит.
Горючей злобой, глаз её горит, острый зуб в рычанье скалит, бешенством буянит.
Ох не к добру такое видение, — лихое превращение.
Бездна страха его дико обуяла, оторопь конечности сковала.
Витязь в лед…
… показать весь текст …

Глава 9.
Расцвело уж пурпурными лепестками рассвета, солнышко красное на небе где-то.
Не так глуха тюремная стена, пробиваются-таки лучи солнца, через малое оконце.
Знать уж день- деньской на дворе стоит, но никто к ним не спешит.
Бедовые невольники сидят в темнице, — Колдун да Огневица.
Чтоб отвлечь от тяжких дум, объявляет ей Колдун:
— Коль не ясен наш конец, нам успеть бы под венец! Барыня судьба чудачит, задаёт нам тут задачку. Помирать нам не пристало, время наше не настало! Топор вражды з…
… показать весь текст …

Часть 2. Глава Аспид.
… Тяжело ждать, ничего нет на свете, хуже ожидания смерти.
Последние крупицы храбрости в душе выискивает.
Отвлечься, забыться пытается, о Лучнике родном с улыбкой счастья вспоминается.
Украденные чудные мгновения перед глазами то и дело всплывают, слова его душевности полные, голос ласковости шепчущий, глаза любовью горящие, губы страстные, воспламеняющие…
Тут вдруг множественные шаги послышались, вот оказывается, какой звук у смерти приближающейся.
Ввалился отряд стражи ц…
… показать весь текст …

Часть 2. Глава Аспид (отрывок начало)

… Очнулась темнота кругом, хоть глаз выколи.
Тут шорох шагов приближается, тревога растет, укрепляется.
Мужичок, тот, с базара пожаловал, с видом важным, в красной рясе.
Весь мрачный, надменный, властный.
Взгляд блудящий, кобелиный свой, всё скрыть пытается, да худо получается.
Допрашивает, да опрашивает, крещёная ли, верующая?
На ведьм охоту тут ведут, — быстрым ходом, резким галопом.
Он главнейший Инквизитор, оком своим божьим, рьяным да праведным наск…
… показать весь текст …

И застыло время, и исчез весь мир.
У них был один пульс -один ритм на двоих.
Остались только они вдвоем ставшие единым целым…

… Долгожданная встреча настала.
Она стала ещё прекраснее, богиня его, искусительная озорная, да незабываемая!
Такая родная и в то же время не его она, чужая.
Грусть, тоска и отчаяние обуяли его, обуяли его, окрутили.
Видит он ее очи ясные, изумрудные, блеск несущие- шаловливые.
Прищур хитрый она- улыбается…
Тут надежда заполнила душу его,
В груди теплый комок разгорается, чувствует, как по венам потек, забурлил поток.
Внутри буря да ураган, тронулся то лёд, но он виду не подаёт.
Сидит сумрачный, смотрит искоса, недоверчиво, испытующе…

… Раньше думу думал, — вот когда её найдет, то посадит под замок.
Уму разуму научит, бестию гремучую и пристально изучит магию ее могучую.
И вот нашёл, освободил, Шамана победил и теперь стоит он, не смелый, в кольце рук ее зажатый.
Боится шевельнуться да дышит через раз, лишь думы бешеными мухами настойчиво жужжат.
Понял сей же час, всё, что прежде выдумал, — всё блажь!
Под кожу проникла, в душу въелась, змеёй притаилась, в сердце вонзилась.
Умна, весела, смела та коза его дереза, ладная и красивая, но и дерзкая да спесивая.
Неугодных рожками заколет, нерадивых ножками затопчет.
Дал себе большой наказ — никому не отдаст, ее веру больше не предаст…

… Она вся восторге, от прилива чувств в итоге, благодарности полна, — за спасение, отмщение, безвозмездное лечение, — крепко накрепко она, обняла- то Колдуна.
Телом всем к нему прижалась, горяча аки свеча, кровь его воспламенила, нежно душу покорила.
Да сама не ожидала, как оно приятно стало.
Истуканом тот стоит, сердце бешено стучит, дышать опасается, чудным мигом наслаждается.
Круговерть в груди вращается, сладостно под ложечкой сосёт.
То не страх, то любви предвкушение — эйфория по венам течёт…

… А вот Кабусикинаки взбешена! Исконный лик свой явила уж и вовсе не лиса! Та личина, — воистину страшна. Доросла до высоты в два перста, три версты. Частоколом Сабли-Зубы, — ряда в три. Костяные когти выпускает, — в три локтя, — страхолюдная, безумная демоница!
Полоумием горя, чёрные чернильные глаза, жгут чугунной темнотой, — дыры прожигают, липкой скверной душу зачерняют. Сквернословит, верещит, желчь горит в ней и шипит, во все стороны летит.
Дурным голосом визжит. Дыбом шерсть, спина дуго…
… показать весь текст …

… А в это время, колдуна затянули дриады на дно чудное, озерное.
Дворец хрустальный там стоит, лучи солнца, на то дно пробиваются, стены самоцветными огнями переливаются.
Благо колдун,-стихийник водный, в своей среде не хуже рыбы обитает.
Диву дриады даются, на молодца ихтиандрового любуются.
Простаков то деревенских заблудших, пачками утаскивали, да там же и утапливали. А энтот гость аки в горле кость. Совсем не задыхается, топиться не собирается.
Силен, да видно слывет колдуном.
Уложили его в опочивальне ракушечной, да принялись соблазнами его изводить, нагими, младыми да гибкими телами заводить.
Кружатся вокруг него, невзначай то тут притронуться, то там прижмутся, то здесь потрутся. Скользят умелые ручки шаловливые, гладят, обнимают
Целуют сладкие губы, в томные игры играют.
Груди упругие, белые да круглые,-мелькают, водными потоками захваченные, плавно в его объятия плывущие, сонм неги и удовольствий обещающие…

… Глубокий шрам сердечный, бушует под ребром, пылает алым светом, зреет маковым цветком…

… Солнца лучик шаловливый к нежной щечке жарко льнёт, да у ночи тень крадёт.
Рыжий локон освещая, позолотой украшает.
Позавидовал Колдун тому лучу:"я тоже так хочу!"
Да будет так, настанет счастья миг, придёт его черёд, — ласкать, лелеять, миловать, — супружный долг он заберёт. Взором пылким шею гладит, свежа, нежна, бела, видит за ухом сияет белоснежная руна…

Тихим сапом, не спеша, незаметно для себя, в любовный пыл она вошла, мага в сердце запустила, все невзгоды позабыла. Сильный, смелый, удалой, маг умелый, молодец лихой! Уж тыщу раз её спасал, от бед лихих оберегал, добром и благом одарил, тропинку к сердцу проложил. Люб отныне только он один, припеклась к нему, аки к сковороде первый блин. Прикипела да от того робела. Вечера ждала, лишь на закате дня наступала учебная пора, без чужих ушей и глаз, — таков был колдовской наказ. Люда лишнего нет, н…
… показать весь текст …

Затерялся в море фальши
Чистой правды ручеек,
Не испить его глоток.
Ложь смывает берега.
Тонет в тине истина.

Горящий, страстный его взор, на ней рисует кружевной узор.
Очарован, поражён, околдован и влюблен. Радостью весь лик его лучится, наконец нашёл свою царицу.
Но тень тревожная очей его коснулась, — она в ответ не раз не улыбнулась. Смурная, хмурая, грустная, понурая. Холодна, бледна, — льдинами сверкают очей два изумруда. Понял сразу, -больше медлить тут нельзя. Резво притянул к себе поближе, громко говоря:
-Дорогие гости, уважили меня, прибыли по зову, родные и друзья.
Пир устроил не с проста, есть и повод для тоста! Таить тайну больше нужды нет. Заявляю громко, на весь белый свет.
Боле не хозяин я своей судьбе, отныне верный муж я своей жене!

Без него она вовсе не целая, без него она не полноценная.
Ощутила себя половинкой, четвертинкой, песчинкой, былинкой.
С ним одним и шторм, и безумства пир!
Без него теперь, будет пуст весь мир…

-Ох сударыня извольте, мне оплошность ту простить.

Я не ведал не гадал, что не в мочь вас отпустить.

Каюсь, грешен был, — похитил, зельем опоил, обидел, запугал и упустил… Сам себя корил, бранил, света белого не видел…

Ведь влюбился в тот же час, как в первый раз увидел вас!

Простите мне мои грехи, не жить без вас мне без тоски.

Исправил все, что смог исправить

Вернул тебя, моя звезда.
… показать весь текст …