Часть 2. Глава Аспид (отрывок начало)
… Очнулась темнота кругом, хоть глаз выколи.
Тут шорох шагов приближается, тревога растет, укрепляется.
Мужичок, тот, с базара пожаловал, с видом важным, в красной рясе.
Весь мрачный, надменный, властный.
Взгляд блудящий, кобелиный свой, всё скрыть пытается, да худо получается.
Допрашивает, да опрашивает, крещёная ли, верующая?
На ведьм охоту тут ведут, — быстрым ходом, резким галопом.
Он главнейший Инквизитор, оком своим божьим, рьяным да праведным насквозь ее видит: бесы да черти в ней водятся, мужиков страстью заражают, с пути истинного совращают.
За ведьмовские чары те сожгут её, завтра же, на праведном костре.
Обомлела Василисушка девица красавица, скор он личины менять, — манеры, голос, вид…
Будто в человечьем теле сам змей Аспид.
Устрашив красавицу, ближе подбирается, противный шепот совсем рядом шепелявится, мол, у девицы бесами одержимой всё ж выход, то есть на праведный костёр не попасть, дабы совсем не пропасть.
Он, как главный божий Перст, готов на себя возложить сей тяжкий крест, — взяв ее в жёны.
Молитвами усердными, да наказаниями телесными очистит он ее от скверны, изгонит всю силу нечистую, в ней заключённую.
Осерчала Василисушка:
— С головой ты не дружишь батюшка?! Праведная она, верующая, сама от сил колдовских в избытке пострадавшая, не ведьма она, а путница несчастная, в родные края с мужем своим ехавшая.
Муж ее богатырь славный, могучий, воин свирепый, непременно ее спасет, всех растерзает, камня на камне не оставит.
Она лишь его любит сердцем всем, всей душой, в супружницы ему отдана и будет век ему верна.
Как услышал змей лукавый, про мужа то, рассвирепел весь, ревность да зависть его обуяли.
Подскочил к ней, аспидская душа змеиная, ядом дыша.
Руку занёс для удара сокрушимого, но тут вдруг в полумраке темницы, глаза ее огнем загорелись, — горят, пылают злостью бешеной, яростью неукротимой сверкают. Полыхнули, — словно угли горящие, ветром раздуваемые.
Отпрянул, обомлел, да побледнел весь, труханул не хило, и впрямь в ней дьявольская сила…
