Кто прав: весь мир иль мой влюблённый взор?
Но любящим смотреть мешают слёзы.
Подчас и солнце слепнет до тех пор,
Пока всё небо не омоют грозы.
Любовь хитра, — нужны ей слёз ручьи,
Чтоб утаить от глаз грехи свои!

121 Сонет

Слух о пороке хуже, чем порок.

Не лучше ль быть, чем лишь казаться?

В чужих глазах и радость — лишь предлог,

Я предпочту по-своему терзаться.

Но почему чужой дерзает глаз

Судить, что хорошо во мне, что дурно?
… показать весь текст …

«Увы, себя люблю я. Но за что?
За то добро, что сам себе я сделал?
О нет, скорее на себя я зол
За мной самим содеянное зло!
Да, я злодей… Нет, я солгал, неправда!
Дурак, хвали себя!.. Дурак, не льсти!..
У совести моей сто языков,
И каждый о себе напоминает,
И я во всех рассказах их — злодей.
Я клятвы нарушал — какие клятвы!
Я убивал — кого я убивал!
И все грехи — ужасные грехи! -
Вопят суду: «Виновен! Он виновен!»
Отчаянье! Никто меня не любит.
… показать весь текст …

Тупость дураков всегда служит точильным камнем для остроумия.

И сладкий мед нам от избытка сладости противен — излишеством он портит аппетит…

Не давай языка необдуманным мыслям и никакой необдуманной мысли не приводи в исполнение.

Червь порока любит сладчайшие почки.

Путь настоящей любви никогда не был гладким.

Отныне в женщинах ценить я буду
Не красоту, а преданное сердце.

Одним взглядом можно убить любовь, одним же взглядом можно воскресить ее

«Истинная честность живет часто как жемчужина в грязной устричной раковине.»

и хорошему человеку — несчастливится иногда…

Сонет 109
Меня неверным другом не зови.
Как мог я изменить иль измениться?
Моя душа, душа моей любви,
В твоей груди, как мой залог, хранится.

Ты — мой приют, дарованный судьбой.
Я уходил и приходил обратно
Таким, как был, и приносил с собой
Живую воду, что смывает пятна.

Пускай грехи мою сжигают кровь,
Но не дошел я до последней грани,
Чтоб из скитаний не вернуться вновь
… показать весь текст …

Да, совершенства в этом мире нет, во всем чистейшем есть нечистый след.

Греха в гордыне меньше чем в смиреньи

На свете много есть такого, друг Гораций, что и не снилось даже нашим мудрецам.

Тому, что низко и в грязи лежит,
Любовь дарует благородный вид.
Любовь глядит не взором, а душой;
Крылатый Купидон — божок слепой;
Он, впрочем, и душой не прозорлив:
Крылат, безглаз, нелепо тороплив.
Любовь — дитя; ей словно нипочем
Обманываться в выборе своем.

Слова любви немеют при разлуке.

А вот похоть вино и вызывает и отшибает, вызывает желание, но препятствует удовлетворению. Поэтому добрая выпивка, можно сказать, только и делает, что с распутством душой кривит: возбудит и обессилит, разожжет и погасит, раздразнит и обманет, поднимет, а стоять не дает.

Я смерть зову, мне видеть невтерпеж
Достоинство, что просит подаянья,
Над простотой глумящуюся ложь,
Ничтожество в роскошно одеяньи,
И совершенству ложный приговор,
И девственность поруганную грубо,
И неуместной почести позор,
И мощь в плену у немощи беззубой!
И прямоту, что глупостью слывет,
И глупость в маске мудреца, пророка,
И вдохновения зажатый рот,
И праведность на службе у порока.
Все мерзостно, что вижу я вокруг,
Но как тебя покинуть, милый друг?