Жизнь — река…
Нас уносят финальные титры
В километрах неизданных строк
Нету рифм и слова зависли
Дымом в горле и смят листок
Я сжигаю свои обиды
Боль — не повод писать стихи
В километрах судьбы изгибы
Дней разбег — не подать руки
Я бросаю признанья в пламя
Пепел строк не прочесть… увы
Память душит
И с комом в горле
Отпускаю тебя — лети

Ноты, по которым бьется сердце, навсегда врезаются в память.

Мост, который возводился только с одного берега, не гарантирует того, что со второго берега по нему захотят/начнут двигаться во встречном направлении.

Священную песню не сложить из фальшивых нот.

Если на дороге жизни постоянно смотреть в зеркало заднего вида, можно пропустить свой поворот.

Все чаще не верны минутным клятвам
Порви чистосердечное и подари огню
Слова не конкуренты голым фактам
Остановите землю. Выход в главное меню

Жить — здесь, сейчас, всегда, набело, отныне, по-своему, вправду, потому, вопреки, помногу, творчески, лирически, реалистически, часто, фаталистически, цинически, афористически.

Все образы, которые живут внутри нас, — отпечатки нас самих и того, что нам дорого.

Никогда не называйте свои чувства ошибкой… Даже если не сложилось, а вычлось. Для души и сердца не существует систем уравнений и точных алгебраических формул. В жизни слишком много неизвестных и переменных.

Впереди питерский дождь и туман, но это не значит, что так будет всегда. В этом городе стоит только свернуть за угол и тебя поцелует солнце. Не раз замечал что в Питере жизнь налаживалась сама собой, поэтому не сопротивляйся и шагай по проспектам.

Мы очень похожи. Она не шлифовала свои шрамы, чтобы скрыть их. Напротив, дорожила каждым из них. И я дорожил ее шрамами.

P. S. Обычно твои шрамы интересуют людей только однажды. Потом они забывают о них и берут в руки новое «лезвие»…

На перекрестках жизни цинично густеет смог,
Да память давит удавкой немое горло…
Станцуй на стеклах надежды последний вдох?
Но гордость к стенке технично опять подпёрла…

Я разведу костер, таков мой финишный эпилог
На пепелище вещей своей судьбы
Беспечный ангел седых дорог
Бескрылый птах, что однажды решил ползти

А от дождя под серым небом жестоко знобит
Промокли спички, кривая жизни с крыши летит в обрыв
Вскрывая вены пульсом, сердце стучит кульбит
Жизнь быстротечна — вечен лишь нервный срыв.

Ему всегда хотелось узнать о чём же плачет питерское небо, в котором несметное множество церковных-куполов, словно раскрытых зонтов. И каждый прохожий, спешащий по промокшим проспектам, всегда напоминал ему таинственный одинокий храм. Вот и он, раскрыв свой черный огромный зонт, молчаливо поплыл среди силуэтов.

Чувство контроля дарит крылья. Это эмоция невесомости, которую можно сравнить со свободным падением. В этом моменте ты не просто голая передо мной, ты обнажена absolutely. С тебя снята вся ответственность. Сейчас только я говорю что делать. Ты раздета передо мной до правды — а это самое жёсткое порно.

Мы молча лежали рядом в бескрайней бездне. Мы не говорили ни о причинах, что свели нас вместе, ни о том, что ни одну из них мы бы не стали менять. Нам не нужны вопросы. Нам нужен ответ. Один на двоих.

Список любимой музыки — не то, чем мы делимся с каждым.

Расставить точки над [МЫ] помогает желание построить мост/найти дорогу друг к другу.

Фатальная гордость отправила на свалку жизни немало чувств.

Боль питается тишиной. Тишина на завтрак намазывается, словно масло на бутерброд и запивается парой глотков холодной чуть горчащей боли, как свежесваренным, но давно остывшим кофе твоего собеседника. Тишина любит всё чёрное, так же как и эту горькую жидкость в кипельно-белой, но совсем нездорового цвета чашке. До обеда тишина питается сигаретами. Всепоглощающий дым в лёгких ампутирует болевые спазмы застрявших, как кость в горле недо-слов. На обед в меню выразительная и абсолютно безальтернативн…
… показать весь текст …

Недовольная харизма скажет в глаза гораздо больше, чем слова.