Боль питается тишиной. Тишина на завтрак намазывается, словно масло на бутерброд и запивается парой глотков холодной чуть горчащей боли, как свежесваренным, но давно остывшим кофе твоего собеседника. Тишина любит всё чёрное, так же как и эту горькую жидкость в кипельно-белой, но совсем нездорового цвета чашке. До обеда тишина питается сигаретами. Всепоглощающий дым в лёгких ампутирует болевые спазмы застрявших, как кость в горле недо-слов. На обед в меню выразительная и абсолютно безальтернативная тишина. Она пожирает. Заглатывает подчистую и набирает свой свинцовый вес. Совсем скоро тишина достигнет чудовищных размеров и раздавит. Робкий стук ножа по чашке. Хочешь услышать звук. Но нет. Не пытайся. Не ищи. У тишины давно вырван с мясом регулятор громкости. До ужина снова сигареты. Вечером совсем пьяный от никотина и без аппетита, как психбольной в одиночной палате, черпаешь тишину ложками, запиваешь болеутоляющие таблетки еще утренним кофе. Ночью в меню добавляется темнота и иногда невесомость.