О, до чего нетленна бренность,
О, как устойчива мгновенность
Всего, что населяет твердь.
О, до чего живуча смерть!

Всё больно — и любить, и не любить,
И вечность на мгновения дробить,
С которыми приходится прощаться,
Так как они не в силах возвращаться.
Всё больно — и встречать, и провожать,
И за руку любимого держать,
Боясь, что он вот-вот отпустит руку
И превратит свидание в разлуку.

Так надо, чтоб легко дышалось,
Но почему-то сердце сжалось
И улыбаться нету сил,
И если бы Господь спросил
Что ранит, что дышать мешает,
Желанной лёгкости лишает,
Терзает душу, застит свет,
Я разрыдалась бы в ответ.

Желаю пуха и пера
На кромке пенного залива.
Желаю, чтоб неторопливо
Над морем гасли вечера.

Желаю белого крыла,
Его стремительного взмаха,
И чтоб душа, не зная страха,
Покой и веру обрела.

Желаю паруса вдали,
Желаю лодки отдаленной,
Желаю, чтоб неутоленный
Просил у моря: «Утоли».
… показать весь текст …

Проникнуть в тайны бытия —
Желанье дерзкое какое.
Мир и в движенье, и в покое
Пребудет, главное тая.
Нам оставляя сто личин,
Сумятицу причин и следствий,
И хоровод пиров и бедствий,
И цепь рождений и кончин.
Сегодня сер он, точно прах,
А завтра весь он — нараспашку,
И дарит белую ромашку
С росинками на лепестках.

На жизнь, мой милый, не греши.
Ведь мы и сами хороши.
Ведь сами мы творим такое,
Что нету с нами ей покоя.
Она от ужаса дрожит
И в дикой панике бежит.
А мы в сердцах её поносим,
Всё у неё чего-то просим
И требуем: мол, дай, верни.
Сказать бы просто: «Извини».

Как все — из мамы,
Из темноты, из старой драмы,
Из счастья пополам с бедой,
Из анекдота с бородой.
Ну, а куда?
Туда куда-то,
Где все свежо: цветы и дата,
И снег, и елка в Новый год,
И кровь, и боль, и анекдот.

Я говорю с пространством, с небом, с Богом,
А отвечают мне последним слогом.
Я вопрошаю: «Ждёт меня беда?»,
А мне в ответ — раскатистое «Да».
«Какие годы лучшие на свете?», —
Я спрашиваю. Отвечают: «Эти».

А на этой акварели
Абрис виден еле-еле
И дорога чуть видна…
Сколько пятниц на неделе?
К сожалению, одна.
Если б пятниц было много
И видней была дорога,
Я по ней бы топ да топ,
Ни предела, ни итога,
Сколько пятниц, столько троп,
Выбирай хоть ту, хоть эту —
Ничему предела нету:
Можно день перебелить,
Обмелеет чаша к лету —
… показать весь текст …

Всё по порядку: до, ре, ми…
По струнке: понедельник, вторник… -
Всего не более семи.
Давай заглянем в разговорник,

Посмотрим как они звучат
Семь дней на лингва итальяна.
Звучат, покуда их влачат,
Бренча с ленцой на фортепьяно

Иль напевая «кантарэ»
И «волярэ». Летят недели
И всякий раз — до ре, до ре,
До ре ми фа — и улетели…
… показать весь текст …

О как друг друга мы подводим
Тем, что уходим и уходим.
Едва успеют нас родить,
Мы начинаем уходить.
Танцуя, как всегда, от печки,
Не задержавшись на крылечке,
Уходим, как придёт пора,
Из стен родимых, со двора
И от подружки от соседской,
И от любви непрочной детской,
Ну и так далее. А в срок
Совсем уходим за порог
И за черту земного круга,
Нисколько не щадя друг друга.

На поверхности воды —
cплошь осенние следы,
По окраске — золотые,
a по форме — запятые.
Каждый следующий след
утверждает: точки нет,
Непременно жди продленья —
oзаренья или тленья.
Лист роняют дуб и клён…
Как-то будет путь продлён…
И шуршит, с ветвей слетая,
золотая запятая.

А дверь запрёшь — оно влетит в окно.

А что это — летучее оно?

Шум городской, бездомные ветра,

Безумные, особенно с утра,

Мелодия на флейте, на трубе

И нечто небывалое в судьбе,

Плач осени, раздетой догола,
… показать весь текст …

А мне намекнули, что долго гостила,
Но я это мимо ушей пропустила.
Сказали, — мол, всё, что мне здесь причиталось,
Взяла. Я молчу, будто я зачиталась.

Сказали, что шансов почти не имею
На взлёт. Притворилась, что не разумею.
Веду себя так, будто все мне здесь рады,
И всё для меня — снегири, снегопады.

Ну что не видала я тут в самом деле?
Ну пруд, ну тропинка, ну сосны, ну ели.
Ну что я, ей-богу, не видела тут?
Ну сосны, ну ели, тропинка и пруд,
Беседка, где прячутся люди в ненастье.
Так что ж это я обмираю от счастья?

Не под музыку, нет, а под звон тишины
И при свете колеблемой снежной стены
Жизнь идет и идет, на ходу истончаясь.
День текущий, от прежнего не отличаясь,
Заманил, закружил меня, посеребрил.
Ты когда-то о времени мне говорил.
Говорил мне когда-то, что времени нету,
И, о сроках забыв, я блуждаю по свету,
За кружащимся ангелом белым слежу
И сквозь снежную стену легко прохожу.

Не надо истине рождаться,
А надо вечно заблуждаться,
А надо вновь и вновь,
Вновь с удивленьем убеждаться,
Что ты не в глаз, а в бровь
Попал опять, что мимо цели
Твои мгновенья пролетели,
А цели так ясны,
И так просты, как след капели
Исчезнувшей весны.

Столько было того, что, казалось, нет сил пережить,
Столько было того, с чем нельзя, невозможно смириться.
Как же мне удается по-прежнему с миром дружить,
На его небеса голубые, любые молиться?

И сама не пойму, как решаюсь ему доверять,
В доме свет погашу и надену ночную сорочку,
Чтоб в его темноту безоглядно, бесстрашно нырять
И легко засыпать по-младенчески — руки под щечку.

Жить в краю этом хмуром, в Евразии сумрачной трудно.
Всё же есть здесь и радости. И у меня их немало.
Например, здесь рябина пылала по осени чудно.
Например, я тебя, мой родной, поутру обнимала.
Сыновей напоила я чаем со сдобным печеньем.
А когда уходили, махала им вслед из окошка.
Нынче день отличался каким-то особым свеченьем.
Разве есть на земле неприметная мелкая сошка?
Что ни особь, то чудо и дар, и судьба, и явленье.
Разве может такое простой домовиной кончаться?
После жизни земной обязательно ждёт нас продленье,
Да и здесь на земле неземное способно случаться.

Хочу побыть наедине
С печалью — очень старым другом.
Печаль всегда к моим услугам.
Лишь позову — спешит ко мне.

Мы с ней молчим, мы с ней поём,
Нам с ней вдвоём совсем не скучно,
Она сидит со мной послушно
Когда угодно — ночью, днём.