Она говорила, что люди
собраны диким ветром
из маленьких хижин, в которых
живут папуасы, в ответ,
когда я пытался… Смеясь,
настигала меня вопросом:
«Тогда объясни мне, милый,
кто же все время так пристально
на нас, совершенно таких же,
смотрит большими глазами
затерянных островов?»

— Пустынно, — сказала она, прижавшись лицом к
окошку.
— Пустынно, — согласился он.
— Какие несчастные мокрые улицы… Будто выбро-
шенные на берег рыбы.
— Точно!
— И прохожие тоже… Как рыбы.
— Рыбы, — улыбнулся мужчина.
— А крыши похожи…
— Похожи…
— И что это значит? — вздохнула она, обернув-
шись.
— Ничего особенного. Мы просто должны уйти!
— Почему?!
… показать весь текст …

Едва сущее
начинает искать
оттенки, оно
теряет свои
границы.
Разнообразие — гибель
сущего

Велика моя грусть,
когда я смотрю,
как много вокруг
еще нерожденных
дней

Из маленьких женщин
время течет
быстрее

В нищете несусветной,
только в ней — несусветной…
Человеку дано
прикоснуться к той самой
благодати, с которой
легко умирать
счастливым

Все, что живее
жизни, уже
не жизнь

Из книги «ПРОЗАРИУМ»
Ее нежность не знает границ… И только, познав
Ули… Начинаешь понимать — а что же такое неж-
ность. Нежность женщины… А это… Это капелька в
море и море в капельке… Это струйки деревьев
далекого леса… Это веточки бархатных рук… Это
глаз твоих высота… Смотрящих в небо любимого…
И отливающих Колокол Радости.

Из книги «ПРОЗАРИУМ»
Города, как котомки… Набитые чем попало… Фо-
нарями, прохожими, лужами… Ветром, домами, по-
судными лавками… Тоскуют с утра в ожидании
странника… Который поднимет, закинет за плечи…
И унесет их в иную… Даль.

УЛИТКА (Из книги «ВЕТЕР»)

Он увидел ее, бойко выстукивающей каблучками
по другой стороне улицы. Ему понравилась эта пос-
тупь, эта грация лунной кошки. Перейдя дорогу, он
преградил ей движение и, улыбаясь легко и прос-
торно, спросил ее голосом… Тем самым, которым
всегда останавливал женщин, куда бы они не шли:
- Вчера я не сказал вам главного, — начал он пла-
вно, погружаясь в ее теплые, залитые солнцем глаза.
- Мне?! — удивилась она, ощутив дуновение…
Чего-то Другого, исходящего от нег…
… показать весь текст …

Приходит пора
и становится ясно,
что здесь ничего
уже не случится,
и уже ничего
не хочется, только —
тихо прижаться
к небу

Ты уходила — падала луна,
горел восток, в кустах рыдал соловушка,
дымились травы, гнулись горы… Но
во мне все так же цвел удав — я знал,
что та, чей дух познал кнута блаженство,
уйти не сможет

Пока мы живем,
о нас разбиваются
горячие капли
птиц

Помни, что птица —
главная часть
молитвы

Стрекоза подлетела и села на нос пчелы. Пчеле это не понравилось и она сделала себе харакири. С чувством и обстоятельно.
А я стоял и смотрел, и думал… Над суицидной пчелой закружилась рыба
с предсмертной картины Дали. Украденной им у Босха. Потом сделала сальто и рухнула в бесконечность.
А я стоял и смотрел, и думал… Рядом остановился мамонт, разбуженный воплем пчелы. С него ручьями стекала вода, затапливая реальность…
Он, похоже, только оттаял и был еще очень несчастен.
А я стоял и смотре…
… показать весь текст …

Душа наполняется
листьями, звёздами, ветром …
А бедное тело — опилками прожитых лет.

Из книги «ПРОЗАРИУМ»
Я дошел до черты, где кончается ум… Где нет ни-
чего, лишь пустыня и ветер… Лишь ветер, еще… Как
стражники тьмы… Большие глаза… Насекомых.

Он забредил росой,
той росой серебристой, которой
на заре умываются бабочки, тля и цикады…
Он забредил озерами,
где ночами купаются лебеди…
Он забредил дождями, быть может,
слишком долго он травами думал
и мыслил цветами, быть может,
это память его высыхает

Думал он, думал.
Думал он долго.
Думал всю осень и зиму… Весной,
очнувшись от запаха первых сиреней,
произнес со смертельной тоской на лице:
«Беатриче была проституткой»

Она говорила, что жизнь человека…
Она говорила, а я соглашался,
потому что иначе, но это не важно…
Я любил эти губы из горькой полыни,
эти тонкие пальцы из ящериц, иней
в утомленных глазах после длинных… Она
всегда говорила, что жизнь человека —
всего лишь одна из земных комбинаций
собранных вместе птиц