Деньги позволяют тратить меньше времени на подёнщину и больше — на осуществление идей, которых мне хватило бы ещё лет на полтораста.

Чего тебе хочется нынче — не знаешь сама:
Не то Конституции, то ли севрюжины с хреном.
При этом бардак, политологи сходят с ума,
Правительство в целом под зад получает коленом.

Объявлен запрет на вмешательство ЕСПЧ,
Грядущий транзит обгоняет предписанный график,
Рамзана Кадырова, может, смещают вообще,
А ты говоришь — Конституция. Ну ее нафиг!

Какая тебе Конституция, мать-перемать?
О ней не пророчили Будда, Христос и Конфуций,
Ее еще царь Николай не хотел принимать,
И правильно делал, и Блок н…
… показать весь текст …

Романов и Зернов лихой,
Вы сходны меж собою:
Зернов, хромаешь ты ногой,
Романов — головою.

А.С. Пушкин

* * *
В России правят две чумы,
Друг другу помогая.
Одна влияет на умы,
На легкие — другая.

Их направляют, не щадя
… показать весь текст …

Революция — это гигантское превышение масштабов. В революции надо быть либо титаном, либо пигмеем, либо никем, либо всем.

Всякий раз, как пойдёт поворот к весне
От зимы постылой,
Кто-то милый думает обо мне
Со страшной силой.

Чей-то взгляд повсюду за мной следит,
Припекая щёку.
Сигарета чувствует — и чудит,
Обгорая сбоку.

Кто-то следом спустится в переход,
В толпе окликнет,
Или детским именем назовёт,
Потом хихикнет,
… показать весь текст …

..
Всё валится у меня из рук. Ранний снег, ноябрь холодущий.
Жизнь заходит на новый круг, более круглый, чем предыдущий.
Небо ниже день ото дня.
Житель дна, гражданин трущобы
Явно хочет, чтобы меня чёрт задрал.
И впрямь хорошо бы.

Это ты, ты, ты думаешь обо мне, щуря глаз, нагоняя порчу,
Сотворяя кирпич в стене из борца, которого корчу;
Заставляя трястись кусты, стекло — дребезжать уныло,
А машину — гнить, и всё это ты, ты, ты,
Ты, что прежде меня хранила.
… показать весь текст …

Самомнение — лучшее лекарство от зависти.

Милосердное время не тронуло этих мест,
Ради рек и лесов исключенье сделав из правил,
И поэтому в каждый новый его приезд
Все бывало таким, каким он его оставил:

Золотистый покой предзимних березняков,
Примиренных, пустых, облетающих понемногу…
Никаких преград — ни листьев, ни облаков,
Ни надежд между ним и небом, и слава Богу.

Потому что нужна незыблемость. Без нее
Вместо правил останется перечень исключений,
И поэтому здесь продолжается бытие,
Независимое от любых воздушных течений.
… показать весь текст …

Россия, понимаете, такая страна, которая очень быстро отстраивается с нуля.

— Я тебе скажу жестокую вещь. У хорошего человека не бывает много близких. Он понимает, что ваш мир вещь ненадежная, и старается не заводить лишней родни, которая была бы слишком от него зависима. Зависимые нужны людям дурным, слабым, боящимся остаться с собой наедине. Приличные люди одиноки, им нужны, как правило, три-четыре человека. Мы люди нормальные, самодостаточные. Если кто влюбился сильно, как я сейчас, — уже смотрят косо. Надо уметь обходиться, не порабощать, не нагружать собой. Тоже этика.
— Значит, три-четыре…
— Ну, пять максимум. Один или двое — те, кто дал тебе жизнь. Один — кого ты сильно любишь. И еще один или двое — те, кому дал жизнь ты.

Я не могу сказать, что у меня есть способ приручения женщины (это было бы пошлостью), но мне кажется, что единственный способ взаимодействия — это не до конца принадлежать. Женщины любят шпионов и писателей; тех, у кого есть тайна. Тех, кто не принадлежит им до конца. Когда они полностью вами завладели, когда они знают ваш распорядок дня, ваши планы, всех ваших знакомых, когда вы ей понятны, когда она знает, чего ей от вас ждать в постели, в кухне, в транспорте, ей становится скучно.

Сейчас, когда я бросаю взгляд на весь этот Голливуд, — вон то кричит «Меня не едят!», а та — «Со мной не живут!». Скажи, где были мои глаза, чего я ждал, идиот, когда хотел уцепиться за, а мог оттолкнуться от, не оспаривая отпора, не пытаясь прижать к груди?! Зачем мне знать, из какого сора? Ходи себе и гляди! Но мне хотелось всего — и скоро, в руки, в семью, в кровать. И я узнал, из какого сора, а мог бы не узнавать.

«Здесь всё не для обладания» — по небу бежит строка, и всё моё
оправдание —…
… показать весь текст …

О, как всё ликовало в первые пять минут
После того как, бывало, на фиг меня
пошлют
Или даже дадут по роже (такое бывало
тоже),
Почву обыденности разрыв гордым словом
«Разрыв».

Правду сказать, я люблю разрывы!
Решительный взмах метлы!
Они подтверждают нам, что мы живы,
когда мы уже мертвы.
И сколько, братцы, было свободы, когда
сквозь вешние воды
… показать весь текст …

Проституция, как мне кажется, если понимать её как профессию, ведёт к определённому моральному релятивизму. Дело, видите ли, в том (я во всяком случае стою на этом) что, секс — такое дело, которое очень трудно изъять из эмоционального контекста. Вот замечательный фильм Патриса Шеро «Интим» — он как раз про это, как двое решили встречаться только для секса, не испытывая человеческой привязанности. А ничего не получилось, привязанность возникла всё равно — и они опять, в очередной раз оказались несвободны. Секс ведёт к эмпатии, он ведёт к зависимости от партнёра, хотим мы того или нет. И частая смена партнёров или отношение к сексу, как конвейеру, разумеется, ведёт к отсыханию каких-то очень важных способностей, очень важных черт души.

ПЬЕСА
.
«- Ты не учел лишь одного! — воскликнула она.
— Я не забыла ничего и вот отомщена.
Припомни взгляды свысока и каждый твой уход,
Припомни, как ждала звонка я ночи напролет,
Припомни мой собачий взгляд всегда тебе во след,
— И то, как я узнала ад за эти десять лет.
Лишь одного ты не учел, не веря до сих пор,
Что жертва станет палачом, перехватив топор.
Пока утехи ты искал в разнузданной гульбе,
Твой лучший друг со мною спал и врал в глаза тебе.
Он ведал, мне благодаря, про каждый твой пор…
… показать весь текст …

Весна! Домучились и мы
До радостной поры.
Шлепки и прочие шумы
Вернулись во дворы,
И царь природы, обретя
Способность двигаться, хотя
И спотыкаясь, как дитя, —
Выходит из норы.

Мороз — угрюмый, как монах,
И злой, как крокодил, —
Ему готовил полный швах,
Но, знать, не уследил.
И вот он выполз, троглодит,
… показать весь текст …

..
И если есть предел времён,
То зыбкий их объем
Меж нами так распределён,
Чтоб каждый при своём.
Я так и вижу этот жест,
Синклит на два десятка мест,
Свечу, графин, парчу, —
Среду вручают, точно крест:
По силам, по плечу.

Нас разбросали по Земле —
Опять же неспроста, —
И мы расселись по шкале,
… показать весь текст …

Я много раз об этом говорил — есть такие оргиастические радости, радости падения. Иногда на коротких дистанциях очень приятно быть плохим: выслуживаться перед начальством, высовывать язык от усердия, как-то вилять задом, грубить, хамить, — это вызывает такое недолговременное, нестратегическое, но очень сильное наслаждение. Как и все сильные наслаждения, это кратковременно.

На землю капли падали.
Сквозь дождь белел с трудом,
Щетинясь баррикадами,
Московский белый дом.
Сейчас, конечно, совестно,
Но двадцать лет назад
Мы думали, что вскорости
Здесь будет город-сад.

Мы думали тогда ведь,
Наивные шуты,
Что если нас не давят,
То мы уже круты,
Нам выдана свобода,
… показать весь текст …

Сначала он чувствует радость, почти азарт,
Заметив ее уменье читать подтекст:
Догадаться, что он хотел сказать,
Приготовить, что он хотел поесть.
Потом предсказанье мыслей, шагов, манер
Приобретают характер дурного сна.
Он начинает: «Не уехать ли, например…»
— В Штаты! — заканчивает она.
«Да ладно, — думает он. — Я сам простоват.
На морде написано, в воздухе разлито…»
Но начинает несколько остывать:
Она о нем знает уже и то,
чего он не рассказал бы даже себе.
Это уж слишком. Есть та…
… показать весь текст …