Среда определяет наше мышление.
Среда формирует нас.
Ты анализируешь среду и понимаешь, что в этой почве могут плодоносить только сорные травы. Здесь все занесено повиликой распада, она паразитирует в каждой черепной коробке.
Ты понимаешь, что живешь в среде воров и глупцов, эгоистов и апатичных лентяев, лишенных больших ценностей, амбиций, мотивации, вяло размножающихся на кладбище отмерших идеологий.
Среда, раззявив свое чрево, порождает все новых и новых обреченных.
Ты еще понимаешь это, ты еще пытаешься измениться сам, но ты сам ничего не значишь для среды. Этот бой заочно проигран.
Тогда ты пытаешься изменить среду. Создать в ней предпосылки для роста новых «первых».
Но она сыто урчит, размазывает по морде слюни и смотрит на тебя добродушным и медленным лицом дебила.
Именно поэтому, рождаясь во вторник, я никогда не доживаю до среды.

Что мне действительно нравится в этой жизни — это ее внутренняя структура. Ты покупаешь пачку сигарет, открываешь, закуриваешь, и каждая затяжка — это твое окончательное и бесповоротное решение. Ты бухой сползаешь по стене в мутную жижу растоптанной лужи — это сделанный выбор. Все происходящее — осмысленные шаги по той шикарной дороге, о которой нам в детстве пели «прекрасное далеко». Оно не оказалось жестоким, оно оказалось беззащитным. Оно не стало опорой, а потребовало стать опорой ему. Правда, не все еще научились нести ответственность хотя бы за самих себя, слишком велико искушение найти сторонних виноватых, которые всегда под рукой, всегда на глазах. Бог, правительство, нехорошая соседка Клавдия Евдокимовна, просто погода или великая случайность, дорожку к которой ты вытоптал еще позавчера. Но на самом деле тем и прекрасна, и неповторима наша жизнь, что мы создаем ее сами.

Чтобы что-то ценить, необходимо что-то терять. Бытовая мудрость. «Только потеряв, понимаешь, как ценно и дорого это было». Все это прекрасно знают, и все отчаянно ссутся, зубами и когтями цепляясь за любое подобие покоя и стабильности. Лишь бы без потерь, без суровых перемен, лишь бы меня пронесло мимо жизненных новшеств прямо на этом любимом диванчике, лишь бы пассивное однобокое счастье вместо выматывающего жизненного опыта. Пусть всегда будет солнце, пусть всегда буду я! А ведь самое страшное…
… показать весь текст …

Здесь везде: в соцветиях осенних,
В запахе нескошенного сена,
В людях, опустивших к пашням плечи,
В шуме ветра или в свисте певчих,
В одинокой женщине у окон,
Небо проводящей синим оком,
В мальчике — и заспанном, и слабом,
Подносящем на ладонях ладан…
Здесь во всем — и в облике, и в думах,
В музыке, расплаканной на струнах,
В городе, где каясь или воя
На одном кресте распяты двое,
В кранах (слышишь ржавую сюиту?),
В войнах,
… показать весь текст …

Ты живешь в плюшевой комнате,
в новогодней вате,
прижимая мокрыми лапками к животу подушку.
Твое тело — розовое,
как на кукле помятый бантик.
Но такая жизнь вызывает ресентимент к игрушкам.
Иногда ты чувствуешь органами ургентный импульс
стать сектантом, сойти с ума, уронить фен в ванну,
стать в пространстве вещью,
стать в желудке города химусом
или просто трахаться сутки, упоровшись дрянью.
Я тебя фраппирую, ты не личность, ты реификация,
ты фертильный микроб,
пожирающий собственный разум,
… показать весь текст …