Генрих Ипполитович Семирадский работал над картиной «Грешница», заказчиком которой был великий князь Владимир Александрович, в Риме.
В марте 1873 года картина была доставлена в Санкт-Петербург, где была показана на Академической выставке. За создание полотна Академия художеств присвоила Семирадскому звание академика.

Семирадский избрал Рим своей резиденцией сразу же после того, как оказался там в первый раз. От первоначального намерения обосноваться во Флоренции отказался не задумываясь.
По части наличия вдохновляющих на творчество античных памятников и руин с Римом мало мест могло сравниться даже в Италии.
Флоренция — город с богатым наследием средних веков и эпохи Возрождения.

Но Рим! Рим стал для Семирадского тем местом, где «всё сложилось» — природа, архитектура, история, замыслы, натурщики — всё готово было соединиться во множество новых картин.
И неважно, что действие «Грешницы», по сути, должно было разворачиваться в Палестине.
Рим мог сыграть роль и этой страны, и Греции, и иных стран Средиземноморья. То же пронзительно-голубое небо, те же серебристые оливы, те же лиловые дали над гладью моря, те же выветренные и опаленные солнцем камни древних построек.

Сюжет картины взят из Евангелия от Иоанна, а также из поэмы А.К. Толстого, который предложил свое художественное осмысление евангельского текста, основываясь более на апокрифическом тексте. Под воздействием личности Христа блудница отказывается от ведения порочной жизни. Соответственно, достаточно проста и композиция картины.

Важными элементами композиции являются фигуры главных персонажей — Христа и грешницы, которые пристально смотрят друг на друга, образуя драматический «момент конфронтации взглядов».
На картине слева изображён Иисус Христос вместе со своими учениками, а справа — одетая в роскошные одежды грешница в сопровождении шумной толпы развлекающихся мужчин и женщин.
Но дело не столько в этом противостоянии, сколько во множестве «дивных деталей», обогащающих эту композицию. А также в том, что в этой картине Семирадский впервые «организует» всё действие на открытом воздухе.
Это было новым для академической живописи словом. Ушли глухие битумные тени, темный «музейный» колорит сменился яркими красками.

В картине появилась «пленэрность», воздушность, естественность освещения. И это также станет излюбленным приёмом Семирадского. Солнечный свет или полумрак сумерек — такие же герои его последующих картин, как и люди, и вещи.

Да! Это — едва ли не главная особенность его картин. Материально написать окружающий мир было одной из главных установок художника.
Такие полотна хочется разглядывать, любоваться отдельными кусками, каждый раз находить в них для себя что-то новое. Утварь, украшения, античные одежды персонажей, красиво изогнутые стволы и ветви деревьев, мраморные рельефы, игра пятен света и тени — всё это важно для художника, и, соответственно, представляет интерес для зрителя.

Умение Семирадского передавать чувства и истории своими мазками просто поразительно. Это не просто картина, а приглашение задуматься о наших собственных решениях и их последствиях.

Художник мастерски передает эмоциональное состояние героев, представленных на фоне прекрасного южного пейзажа, написанного практически с натуры, отражающего все красочное богатство окружающей природы.
От этого композиция приобретает лиричный оттенок, снимает налет отстраненности, что делает картину в целом близкой, задушевной, исповедальной.

У художников, составлявших оппозицию Академии, подход был принципиально иным. Репин, уже взявшийся в то время за «Бурлаков на Волге», называл «Грешницу» «альбомной вещью», Стасов напирал на «эффекты» и считал, что герои картины «состоят из одного костюма»…

Известный художник И.Н. Крамской так отзывался о данной картине:
«Картина написана так дерзко и колоритно, в смысле подбора красок (а не органического колорита), так сильно по светотени, и так много в ней внешнего движения, эффекта, что публика просто поражена. Публика просто поражена.
Из этого видно, что картина недюжинная, и Ваш покорнейший слуга был около 20 минут под впечатлением картины. Она производит в первый раз импонирующее впечатление, и хотя вся фальшь видна с первого раза, но критика молчит, так велика сила таланта.
Талант этот не из тех, которые незаметно входят в интимную жизнь человека, сопровождают ее всегда, и чем дальше, тем делаются все необходимее; нет, этот налетит, схватит, заставит рассудок молчать, и потом вы только удивляетесь, как это все могло случиться. Нет, мы все еще варвары. Нам нравится блестящая и шумная игрушка больше, чем настоящее человеческое наслаждение».