По мнению Сары Залмановны, самое лучшее время суток — это предрассветные часы.
Время удивительной силы, чистоты и ясности.
Тишины и покоя.
Мир замирает, словно готовиться сделать первый вздох всеми своим изгибами — небесами, полями, утренними розовыми туманами и росой на траве.
Однако, именно в сегодняшнее утро Сара хандрила.
Среди ночи вдруг разболелись ноги и не было никакой возможности пристроить их на кровати так, чтобы болезненные ощущения исчезли и сон снова принял её в свои объятия.
Умывшись, Сара прошла на кухню и на небольшой сковороде неторопливо обжарила щедрую горсть черных пузатых семечек.
Ссыпала их в мисочку и, взяв её в руки, вышла на балкон.
Уже много лет Сара кормила птиц исключительно ранним утром и только на балконе своего соседа Казимира.

Кинув взгляд влево, женщина удовлетворенно улыбнулась — соседний балкон был густо облеплен голубями, которые в ожидании Сары нетерпеливо галдели.
Набрав в ладонь семечек, женщина широко размахнулась и кинула корм в сторону птиц.
Голуби начали толкаться и пихать друг друга крыльями, склевывая семечки.
С минуты на минуту своим галдежом они должны были разбудить Казимира, который по старости лет спал очень чутко, поэтому Сара предусмотрительно покинула балкон и скрылась за тюлем.
И действительно, практически сразу после ее ухода, выскочил растрёпанный Казимир.
Он шикал на птиц, яростно размахивая палкой, которую именно для этих целей хранил на балконе.
Прогнав всех голубей, хозяин брезгливо оглядел загаженный балкон.
Незваные гости потрудились на славу, оставив после себя отвратительные жидкие пятна и кучки бело-желтого цвета.
Сплюнув от досады, Казимир Исаакович пошел в кладовку за тряпкой и ведром, собираясь затеять уборку балкона, пока птичьи экскременты не присохли к дереву намертво.

В самый разгар уборочной кампании, из своего укрытия неторопливо выплыла Сара.
Её морщинистое лицо сияло, а глаза предательски блестели:
— Доброе утро, сосед! Шо это такое с вами? С самого ранья уже прибираетесь?
Казимир кинул на неё мрачный взгляд, продолжая молча тереть тряпкой широкие деревянные перила балкона.
Сара не сдавалась:
— Позвольте вам напомнить, шо ви делали уборку балкона на прошлой неделе! Вроде бы дождя после этого не было.
Она мечтательно посмотрела на небо и ехидно продолжила:
— И откуда у вас берется этот срач?

Казимир Исаакович не выдержал подобного издевательства:
— Сара, сколько раз я просил вас за то, шоб ви не кормили птиц на моем балконе?!
Сара удивленно приподняла брови:
— Я вас умоляю! Причем тут я?
— Потому что ви устроили на моем балконе едальню!
— Я?
— Ви! И ви это знаете за себя сами! Сколько лет уже длится это безобразие, я вас спрашиваю?
— Сколько?
— А я вам за это скажу! Столько, сколько мне не повезло поселиться сюда вашим соседом!
Сара Залмановна усмехнулась и, поправив бусы на груди, ответила:
— Не говорите мне за то, что я знаю без вас! И вообще. Птички сами выбирают, где им лучше посидеть.
И тихо, чтобы не слышал сосед, добавила:
— Шоб погадить.
Казимир рявкнул:
— А семечки они тоже с собой в клюве приносят? Таки, хочу вам заметить, шо то были голуби, а не пеликаны!

Раздраженно махнув рукой, мужчина продолжил уборку.
История с кормлением птиц началась лет пятнадцать назад, когда ещё была жива Ида — жена Казимира.
Ида любила подолгу стоять на балконе, наблюдая за течением жизни во дворе родной пятиэтажки.
Для того, чтобы жене было удобно, Казимир переделал балконные перила в широкий подоконник, на который Ида укладывала свою обширную грудь, когда занимала наблюдательный пост.
Женщина пристально следила за порядком на детской площадке, а так же и за личной жизнью соседей.
Была она дамочкой исключительно наблюдательной, терпеливой и к сожалению, имела склонность правильно складывать два и два.
Заметив, что чей-то муж захаживает к чужой жене, Ида сначала мотала нервы ценителю женской красоты и его пассии, взамен получая от них приятные дивиденды за своё молчание.
Чаще — деньгами, реже — подарками в виде хрусталя или баночками нежно любимой ею, красной икры.
Ида сильно не наглела и через месяц-другой насытившись страхом своих подопечных, сдавала незадачливых любовников их вторым половинкам.
А потом с удовольствием наблюдала за развивающимися скандалами с мордобоем — в обеих семьях.

Сара терпеть не могла соседку за её чрезмерное любопытство и неуёмную любовь к интриганству и вымогательству.
Однажды летом, когда Сара стояла на балконе и щелкала любимые жареные семечки, на наблюдательный пост Иды прилетел сизый голубь.
Женщина кинула ему несколько подсолнечных зернышек и птичка торопливо склевала угощение.
Сара подбросила голубю еще немного семечек и тут же к нему присоединился его товарищ.
Скормив птицам все свои семечковые запасы, женщина отряхнула руки и вернулась в квартиру — подходило время просмотра её любимого кино.

Как только Сара устроилась в кресле и начала смотреть сериал, за окном раздался истеричный крик Иды:
— Ой, шо это?! Шо за дрянь, я вас спрашиваю? Говно на моем балконе! Казииик, иди сюда, шоб ты поторопился!
Сара тут же выскочила на свой балкон, чтобы не пропустить шоу.
Ида, уперев руки в бока и показывая пальцем на птичьи лепешки, щедро усеявшие её деревянный престол, орала благим матом:
— Кто, шоб ему пусто было, кормил здесь птиц?! Ты оставил ум дома, когда давал им семечки?
Казимир в недоумении смотрел на обгаженный балкон:
— Ида, это не я.
— Не ты?
— Нет.
— А кто тогда?
— Не знаю.
— Казик, включи мозг! У нас третий этаж! Кто по твоему мог закинуть семки со двора до сюда?
Казимир расстроенно махнул рукой и молча пошел за тряпкой с ведром.

Вот так невзначай Сара обнаружила способ, как выжить гадкую соседку с балкона.
Теперь Сара выходила кормить голубей исключительно ранним утром, когда Ида с мужем ещё спали.
Со временем пернатые со всего района были извещены о том, что на балконе Казимира открыта столовая.
Птицы необъяснимым образом установили связь между запахом жареных семечек, исходящим из форточки кухонного окна Сары, с последующей кормежкой на широком деревянном подоконнике Иды.

Шло время и, поочередно переругавшись со всеми соседями живущими верху и сбоку от неё, Ида сделала правильный вывод, что привечает голубей именно Сара.
Но доказать сей вопиющий факт не могла.
Не взирая на свои выдающиеся способности вынюхивать и выглядывать, поймать соседку за руку у Иды не случилось ни разу.

Спустя пару лет, в очередной раз вымазав дерьмом свой дорогущий бархатный халат, Ида отказалась от своего поста на балконе и заняла другой — теперь она подолгу засиживалась на лавочке у подъезда.
Спустя полгода после этого, Сара прекратила кормить голубей на балконе соседей.

И уже только после смерти Иды, одним январским утром — в разгар особенно лютой зимы, когда суровые уральские морозы не позволяли птицам добывать корм в глубоких сугробах, она снова вышла кинуть голубям и воробушкам горсть семечек.

Разумеется, на балкон соседей.
Чисто по привычке.

…Прошло два дня после голубиной стычки Сары и Казимира.
На дворе стояло аномально жаркое лето и женщина решила постирать вязанные круглые половички, справедливо решив, что в тридцатипятиградусную жару они высохнут уже к вечеру.
Сара вышла на балкон и потянула на себя леску протянутую от края до края, чтобы проверить ее на прочность.
Леска была натянута специально для сушки одеял или вещей сугубо интимных, таких, которые неприлично вывешивать на всеобщее обозрение.
И в ту же секунду сбоку раздался ехидный мужской голос:
— Здрасьте, соседка! И шо мы там на себя тянем?
Сара вежливо кивнула в ответ на приветствие:
— Да, вот леску проверяю на прочность. Давно на ней ничего не висело. Вроде, крепкая ещё…
Казимир затянулся папироской:
— Сара, ви натурально собрались повеситься на счастье всем оставшимся?
Он по-старчески хрипло засмеялся, довольный собой и своей, как ему показалось, удачной шуткой.
От услышанного Сара аж присела:
— Типун вам на язык и на всё — что ниже, чем вы так гордитесь, хотя нечем!
С этими словами она в ярости зашла в комнату.

Казимир дождался, пока с треском захлопнется балконная дверь соседки.
Убедившись, что Сара точно не собирается возвращаться обратно, понесся в кладовку.
Мужчина снова появился на балконе, держа в руках двухметровую рейку, оставшуюся после ремонта прихожей, к которой скотчем была привязана легкая пила из нержавейки.
Подойдя к краю своего балкона и приподнявшись на цыпочках, он максимально вытянул руку в сторону балкона Сары.
Пила легонько коснулась прозрачных лесок.
Порадовавшись удаче, что всё рассчитал правильно — Казимир начал пилить.
Через несколько минут были порваны все три нитки лески, туго натянутые на кронштейнах.
Закончив диверсию, Казимир вернулся в квартиру, но ухо держал востро и ждал, когда хлопнет дверь на балконе Сары.

Спустя два часа раздался знакомый скрип открывающейся старой дверной рамы.
Казимир тут же выскочил на балкон и закурил.
Сара вынесла большой зеленый эмалированный таз, в котором лежали свернутые вдвое круглые вязаные коврики.
Взяв тяжелый кругляш обеими руками, она с усилием расправила его во всю ширину.
Занимаясь делом Сара не заметила, что лесок над головой больше нет и со всей силы подкинула коврик кверху.
Уже в следующий миг влажный половик упал женщине на лицо, а потом плавно съехал по животу под ноги.
От неожиданности соседка охнула и стала заваливаться назад.
От падения женщину спас подоконник, заставленный цветущей геранью, на который она оперлась поясницей.

Наблюдая сцену развешивания чуда вязанной деятельности Сары, с последующим его полетом на лицо соседки, Казимир не выдержал и радостно заржал.
Насладившись увиденным, поспешил по-тихому убраться восвояси.
Не понимая, как так могло произойти, Сара дрожащими руками ухватилась за перила балкона.
Задрав голову кверху, близоруко щурилась в поисках лески.
Не разглядев её на ярком солнце, сходила в квартиру за очками.
Нацепив оптику на нос, продолжила осмотр.
Обнаружила лески порванными и унылыми хвостами свисающими с правого металлического кронштейна.
Взяв одну в руку, она увидела, что та была то ли порвана, то ли откусана чем-то не очень острым.
И тут Сара вспомнила счастливый смех Казимира.

Рассвирепев, женщина закричала на весь двор:
— Казимир!
Старый еврей незамедлительно выскочил на балкон:
— И шо ви так орёте, Сарочка?
Сара Залмановна задохнулась от гнева:
— Ви зачем порвали мои лески?!
Старый Казимир цокнул языком:
— Сара ви видели мои руки? По вашему, они длиннее, чем мои ноги? Как, стесняюсь спросить, я мог порвать ваши лески? Таки, нет. Это не я.
Хочь ви и хотите да!

Сара Залмановна была уверенна, что случившееся вредительство — дело рук Казимира, но никак не могла этого доказать.
Бубня себе под нос ругательства в адрес соседа, женщина собрала коврики обратно в тазик и понесла их в комнату, чтобы высушить расстеленными на полу.
К вечеру неожиданно посвежело и столбик термометра упал до +25 градусов.
После всех неприятностей, свалившихся на её голову, Сара решила сделать себе приятно.
И лучшее из всего, что она смогла сделать — это сводить себя в ближайшую кофейню, чтобы прикупить к завтраку пироженку.
А может, даже и две.

Определившись, женщина начала приводить себя в порядок.
Никогда в жизни Сара Залмановна не выходила на улицу неприбранной. Легкий макияж и домашняя укладка волос были обязательны.
Посиделки на лавочке с Казимиром в пять утра — в учет не брались.
Это всего лишь, выход во двор.
А променад в кафе — это уже, пардоньте, выход в свет.
Сара легко уложила в прическу свои послушные седые волосы.
Вдела в уши любимые серьги.
Бижутерия, конечно.
Но они ей сильно нравились — два золотых солнечных диска.
Потом впала в азарт и захотела быть красивой от макушки до ногтей.
Достала из шкатулки металлическое, слегка посеребренное колье, еще в юности подаренное ей мужем на свадьбу.
Вещица, была не свойственная украшениям тех лет.
Однако, привезенное из Индии и имевшее свою интересную историю, колье очень нравилось Саре.
Намотала на руку деревянный браслет.
Теперь она была готова показать себя людям.
Выглянув в окно, решила что в хлопковой рубашке ей будет зябко и достала из шкафа тонкий синий блейзер.
Прихватив сумочку, нарядная и слегка надушенная, Сара поспешила на улицу.

В кафе милейший молодой человек предложил ей выпить чашечку роскошного чая, заварку для которого с добавлением ромашки и душицы, они готовили сами.
Сара не смогла противостоять обаянию официанта и благосклонно приняла его предложение.
Парень предложил ей переместилась из зала кафе на веранду, чтобы можно было насладиться первым прохладным вечером в этом месяце.
Чуть задержавшись у окна Сара поправила прическу, затем присела за предложенный стол, достала из сумочки пачку сигарет.
Вскоре официант принес ей кружку ароматного чая, положив на блюдце конфетку в качестве комплимента.
Женщина сделала из кружки маленький глоток.
Горячо.
Выудила из пачки сигаретку и закурила, чуть прикрыв глаза.

— Сара?
Прямо перед ее столиком, в темных брюках и тонком кашемировом свитре стоял сияющий Казимир.
Чуть картавя, мужчина произнес:
— И снова, здрасьте! Шо пьёте?
— Чай.
Казимир, вспомнив как тяжёлый коврик недавно упал Саре на лицо, широко улыбнулся:
— А давайте пить чай вместе?
Сара усмехнулась:
— А давайте ви пойдете дальше!
Сосед сложил ладошки домиком и потер их друг о друга:
— А может, таки, обсудим уже наши с вами проблемы?
— А у нас есть проблемы?
Казимир Исаакович провел ладонью по бритой голове:
— А ви считаете — у нас их нет?
— Нет.
Мужчина подошел к свободному стулу, чуть выдвинул его из-за стола и галантно спросил:
— Разрешите.
Сара пальцем стряхнула пепел с сигаретки.
Цокнув языком, вздохнула:
— Да уж, будьте любезны!

Казимир заказал себе такой же чай, как у Сары и они начали выяснять — кто же всё-таки кормил голубей на одном балконе и порезал все лески на другом.
Никто из стариков не захотел признаваться в содеянном и они закрыли эту тему.
Мирно продолжили пить чай, курить сигареты Сары и беседовать обо всем на свете, время от времени отпуская колкости в адрес друг друга.

Сара и Казимир прожили очень много лет и знали, что их время скоро закончится.
И всё же, они нашли способ сделать свои жизни чуточку длиннее.

Рецепт их долголетия был прост — ежедневно заполнять жизнь запоминающимися событиями и маленькими радостями.

Не злыми, а порою — смешными и совсем не взрослыми поступками.
Жить так, чтобы каждый день ярко отражался в восьмидесятипятилетней памяти.

.