…Я пришла в музыкалку, а Ирины Валерьевны в классе не было. Я очень обрадовалась. Значит, меньше заниматься. Через полчаса я решила спросить, придет она или нет? Навстречу шла хоровичка. Она держалась за стену и шла очень медленно.
— Здрасте, а Ирина Валерьевна придет?
— Ой, детонька, — сказала, прислонясь к стене хоровичка, — Ирина Валерьевна никогда больше не придет. — И заплакала.
— Можно уходить? — уточнила я.
— А? Иди, детка, иди, помяни свою учительницу… и я помяну…
Я прибежала домой. На кухне с моей мамой сидел незнакомый мужчина.
— Это я виноват, — роняя голову на грудь, говорил Олег Иванович. Он был уже сильно пьян.
— Никто не виноват, — сказала мама.
— Да? — с надеждой спросил Олег Иванович. — Она была так одинока. Мне стало страшно. Я ведь тоже не по-людски поступил.
Олег Иванович шел домой после работы. У подъезда собралась толпа. Стояла «скорая». Он невольно поморщился от неожиданного препятствия — хотелось быстро в душ, поесть, лечь…
— Отойдите, сколько можно говорить? — убеждал людей участковый.
— Что случилось? — спросил Олег Иванович женщину.
— Из окна выбросилась. Дамочка, — охотно объяснила та.
— Зачем? — задал он глупый, но логичный вопрос.
Вместо ответа женщина сначала покрутила у виска, а потом постучала по горлу. Мол, одно из двух.
— А с какого этажа?
— С шестого.
— Насмерть? — опять глупо уточнил он.
— А то как же?
Олег Иванович не стал подниматься и говорить, что знает эту «дамочку». Он пошел назад, на работу. Но, уже дойдя до здания, развернулся и поехал опять домой. И уже со второй попытки сказал, что он — муж, что был на работе и так далее…