Она забыла, а может не помнила.
Она однажды будто опомнилась,
оставив мысли шальные как деньги на паперти.
Она должна быть счастлива обязательно.
Весна вела бой за право существования: смеялась неярким солнца лучом, шептала в ночи колыбельную. Она, запив кофе горячим ледышку-отчаяние, как карты на чёрном сукне тасовала мгновения.
Ей два. Шесть. Шестнадцать. Стремглав тридцадь пять
(«монтажёр» постарался воистину).
Ей сорок с грошом—пожелания долголетия.
Но так же как в два, шесть, шестнадцать…