О том, как в жизни бывает — это сама жизнь. А литература — это о том, почему.

«Нам грозит весьма оригинальная, но невеселая возможность, — с иронией говорил Горький, — увидеть читателей более грамотными, чем писатели».
А вы знаете, что в начале своего творчества Алексей Максимович Пешков отличался своей страшной безграмотностью? У него было тяжёлое детство, и в жизни Горького всего два года были посвящены учебе в Нижегородском училище. Затем из-за бедности он пошел работать, но он постоянно занимался самообучением.
«Я чувствую себя моложе моих лет потому, что не устаю у…
… показать весь текст …

Древний Восток… Пески пустыни времени… На рубеже XVIII — XIX веков, после египетских походов Наполеона — военные, авантюристы, бизнесмены, путешественники и творческая интеллигенция из стран Европы и Российской империи с огромным вдохновением начали открывать для себя древнейшую культуру населяющих его народов. Не сразу, но в России тоже начался бум египтомании, особенно в начале ХХ века. Интересно было всё — культура, обычаи, быт, история, сувениры (1). Эти темы став очень популярными, не обошл…
… показать весь текст …

Корнем таджикского слова «литература»
(адабиёт) является слово «воспитанность» (адаб).

1. За зеркалами только небо,
и отражаясь в зеркалах
так живо трепетная небыль
тревожит через ночь и страх,
стекающий по краю крыши,
и падает в зелёный пруд,
где осень сумраками дышит,
и сказки до утра живут.

2. За шорохом дождя по крыше
дремотно солнечный уют,
где ночь в окно закатом дышит,
и совы стекла в доме бьют
вплетаясь в тёмные движенья
… показать весь текст …

— Вы любите литературу?
— О, да… Я обожаю крутить романы!

Вот пришла опять девушка. Это её последний раз. Дальше — отчисление. Сидит. Даже не знаю, как её и назвать. «Девушка-ночь»? «Девушка-осень»? Нет, не то. Тут другое. Что-то вроде «Девушка-раннеетутро после напряженных б… к»… Или «Девушка-перманентный бодун». Прошу, конечно, прощения. Но девушке явно плохо. Далее она говорит…
— Привет, профессор и заваливается на стул.Сидит. В полной экипировке. Декольте до пупка. Верх юбки-мини там, где в наши времена, помню, она заканчивалась. Где, так сказать,…
… показать весь текст …

Как же хорошо бывает там, где всем — плевать!

Ты рождена, чтоб быть весной,
Бросать и начинать сначала,
И чудо прожитых времен
Пылать в тебе не перестало.

Вообще, Лимонов — прекрасный писатель. Даже его нынешние чудовищные колонки очень хорошо написаны — ярко, убедительно. Никто от меня не дождётся плохих слов о Лимонове. Я своих литературных мнений не меняю. А что он часто безобразно себя ведёт — так это часть его литературной стратегии. Знаете, он, как ракета, которой для того, чтобы взлететь, надо отбросить ступени. Вот он был близок с Дугиным — отбросил его. Был близок с Летовым — отбросил. С Жириновским — отбросил. Женщин всех отбрасывает, друзей. Естественно, что на этом пути он отбросил и меня, с которым у него когда-то были неплохие отношения. Лимонов — это такой реактивный двигатель, который живёт отбрасыванием, выбрасыванием людей. Это довольно мучительно, это страшная биография, но при этом он хороший писатель.

Студент юрфака, подрабатывающий приборкой к рукам в офисах, теряет невинность в гостях у женщины-рантье бальзаковского возраста. Хоррор.

`
— Вы — самый молодой из всех писателей, с которыми сотрудничает наше издательство, — медленно и уверенно, словно выдавливая жирным и крупным шрифтом каждую букву, говорил сам Большой Ти, глава и владелец крупнейшего издательства в нашем городе.

У Большого Ти (вторая часть прозвища — модный нынче американизм — была сокращением его непроизносимой фамилии. Первая же указывала как на его всемогущество в издательском деле, так и на тот объём, который он занимал в пространстве) печатались только ма…
… показать весь текст …

Литература — это управляемое сновидение.

Ещё раз вам повторяю: Ф М Достоевский это русский писатель, а не радиостанция.

Однажды я получил письмо от Бернарда Шоу. Он приглашал меня к себе. Естественно, приглашение принял тотчас же. У Шоу я застал Герберта Уэллса. Герберт Уэллс с горечью сказал, что готов сжечь все свои 68 романов только потому, что они ни на йоту не изменили мир. Примерно такого же мнения придерживался и Шоу, который, правда, на этот счёт и не строил иллюзий, а потому и не переживал так сильно. Я не соглашался и до сих пор не могу согласиться ни с тем, ни с другим. Ещё со времён Гомера, а может быть, и раньше, литература и искусство влияли на людей и изменяли их. В общем, я считаю, что литература столь же ощутимо влияет на жизнь, как и сама жизнь влияет на литературу.

Классные (но не распиаренные) книги:

«Театральный роман» (Михаил Булгаков)

Самая весёлая и смешная книга у Михаила Булгакова. Читается легко. В этой книге автор блестяще прошёлся по писателям, актёрам и режиссёрам тех лет, в том числе даже по системе Станиславского! Благо Ивана Васильевича, простите, Константина Сергеевича Станиславского и всех, всех, всех Михаил Афанасьевич знал лично, потому что работал с ними в одном театре.

«Дэвид Копперфильд» (Чарльз Диккенс)

Никаких иллюзионистов — кни…
… показать весь текст …

Все спит под новою зимой.
Снега ложатся покрывалом
на тополиный летний зной,
на летний сон метелью шалой.
Цветов рассыпанный узор
разлит по белоснежной глади,
и ветер ледяной рукой
рисует буквы на тетради
разложенной до горизонта.
И тополиный пух хранит
от мыслей сумрачных и сонных,
и зонт над вечностью раскрыт.

Позитивное воздействие русской литературы

Бывало, тонешь в сумрачном тумане олигаршином,
идёшь ко дну, что камешек, устав ногами бить,
но в час особо тягостный перечитаешь Гаршина —
и сразу тянет вынырнуть, и сразу тянет всплыть.

Бывало, с кем поссоришься, сидишь, на ближних взъевшейся
(не треснуть, так хоть взглядом бы дотла испепелить!),
потреплешь этак нервы-то, а вспомнишь Достоевского —
и хочется — покаяться, и хочется — простить!

Бывало, так намаешься с уборками-конфорками,
разленишься, разнежишься, а совесть — тут как тут:
… показать весь текст …

1. Фёдор Достоевский, «Братья Карамазовы».
2. Лев Толстой, «Война и Мир».
3. Фёдор Достоевский, «Преступление и наказание».
4. Лев Толстой, «Анна Каренина».
5. Михаил Булгаков, «Мастер и Маргарита».
6. Михаил Шолохов, «Тихий Дон».
7. Виктор Гюго, «Отверженные».
8. Владимир Набоков, «Лолита».
9. Патрик Зюскинд, «Парфюмер. История одного убийцы».
10. Борис Пастернак, «Доктор Живаго».

Солнце на лице земли расправило
тени и морщины — гладок лёд,
пусть зима живет по снежным правилам,
нежность — поцелует и спасёт

выудит из прошлого пропащие
взгляды, с придыханием окно,
в руку сон и, перьями летящие,
дни к весне — как камешки на дно…

и к словам проверочным добавлены
губы и проточны сквозняки…
если нежность мной вчера оставлена —
нынче — у твоей найду руки
… показать весь текст …