Я пою тебе камни
в открытую настежь
душу, я вижу —
твоя кровь ускользает
в тяжесть моих
ладоней, в которых
собрана сила
покоренных однажды
женщин

На холодном песке
рисовал твои губы,
твои руки, глаза,
улыбку…
На холодном песке
прошла моя жизнь
вместе с тобой
и прибоем

Вот и пришло мое время — луна
сорвалась с небес голубой черепахой,
леса потемнели от боли, земля
очнулась от ветра и стала песчинкой…
А где-то вдали — на развалинах времени
какой-то младенец, окутанный солнцем,
лежит на песке и тихонечко плачет —
он знает, что я ухожу

Это было давно —
сто тысяч планет назад.
Мы лежали с тобой в одной колыбели
(было утро и падал снег)
и верили в то, что никто никогда…
А потом наступила жизнь
и я тебя потерял

Это
называемое любовью
существует само по себе
и начинается там
где двое случайно выживших
поднимают с одной земли
один и тот же цветок
ничейности

Не
подходи
ко мне слишком
близко, иначе —
сорвешься и станешь
цветком, потерявшим
сознание

И все-таки стоит жить
пока знаешь что где-то —
страна окруженная радугой
город построенный птичьим свистом
дом возведенный из розовых ливней
стихотворение цвета морской волны…
А рядом с тобой на щербатом столе
последняя сигарета

В этой жизни так много жизней,
что очень легко перепутать,
в какой ты находишься в данный момент.
И очень легко
разбиться о звон
границ

Это
именуемое жизнью
если внимательно присмотреться
всего лишь процесс заполнения слов
смыслом

Всё, что ты есть —
это то, что с тобой
не случилось

В каждой песчинке мне видится боль и утрата,
в каждой пылинке — разбитая вдребезги жизнь,
в каждом прохожем я вижу останки империй…
Как только пространство становится меньше меня

Реальность короче
мысли.
Как воздух короче
птиц.

Я вижу время —
оно тихо струится
по золотистым прожилкам растений —
время, в котором
нам, осажденным будущим,
никогда не жить.
Время, которое
всегда чужое

Уходи!
Неважно — откуда,
неважно — куда,
если не можешь
быть солнцем

Ты видишь не цель,
а место, куда
должен ее
донести

На берегу моей памяти ночует женщина,
у нее очень тонкие длинные волосы,
а в глазах полыхает безумный огонь,
которым, спасая меня от пришельцев,
она убивает толпу

Я не верю что люди умирают от болезней
Я не верю что люди умирают от бед
Я не верю что люди умирают от счастья
Я вообще не верю что они умирают
Да и как мне поверить в это
если я не верю что они живут
в каждом отдельном случае

Только теперь я понял!
Только теперь мне открылось!
Только теперь снизошло!
И я говорю, как последнюю в жизни молитву:
«Не бойся, Господи!
Я с тобой…»

Время всегда
опаздывает

Одинокие люди
словно пустые
комнаты, где
всего лишь обшарпанный
временем стул
и клетка с распахнутой
дверцей, в которой
когда-то жила
веселая ка-
нарейка