Час сна до полуночи стоит трёх после.

Гомер свои тексты не правил.

Я у жизни ученица.

Как только мы добиваемся, наконец, ясности мысли, силы разума и что-то начинаем уметь и знать, знать и понимать — нас приглашают на кладбище. Нас убирают как опасных свидетелей, как агентов контрразведки, которые слишком много знают.

Не люблю городские яйца. В них желток такой же белый, как москвички, которые едут в поезде на юг.

Вот ты, например, жонглируешь четырьмя мячиками, которые называешь: «работа», «семья», «друзья» и «дух». Так вот, работа — резиновый мячик. Если нечаянно ты его уронишь, он снова прыгнет тебе в руки. А все остальные мячи — из стекла.

Мое правило: сегодняшний день — мой самый счастливый день в жизни. Потому что большую часть жизни мы живём или вспоминая хорошее, или надеясь на хорошее.

Очень мало людей, с которыми можно поговорить за стаканом чая. С остальными надо выпивать.

История — это роман, в который верят, роман это — история, в которую не верят.

Каковы бы ни были мотивы, не подпевай.

Глупость — не головная боль, которая от порошка проходит.

Вернейший способ испортить молодое поколение — научить их выше ценить единомышленников, чем тех, кто думает иначе.

Шахматистов без странностей нет; есть недостаточно опытные.

Самые непостоянные женщины — это Музы.

Смех умолкает, когда эхо не отвечает.

Пусть тот, кто желает мира, готовится к войне.

В мире всего в достатке, он только того и ждёт, чтобы вы решили ознакомиться с его несметными богатствами. Денег — гораздо больше, чем вы можете потратить. Людей — больше, чем вы встречали за всю свою жизнь. Радости — больше, чем вы можете себе вообразить. Если вы поверите в это, у вас будет всё, что пожелаете.

Мигрень подобна пуле, что медленно проходит через полголовы навылет.

Спать вместе — довольно переоценённая вещь. За физическим удовлетворением я скорее схожу к дантисту, если выдастся свободный день.

Беседа — как искусство жонглёра: взлетают в воздух мячики и тарелки, взлетают и опускаются, вверх и вниз, — хорошие, надёжные вещи, которые сверкают в свете софитов и разбиваются с грохотом, если их упустить.