Та, что сильнее смерти, не мысля зла,
Однажды вдруг убегает, как молоко.
Тогда он, чертыхаясь, счищает снег со стекла,
И уезжает надолго и далеко,
А она рыдает, убирая чай со стола:
«Ну и дура же я, выходя за него, была!»
Та, что долготерпит, возвращается, поостыв.
Та, что милосердствует, не рождена быть гордой.
И он покупает на углу в киоске цветы,
Потом едет ее встречать на другой конец города.
Через пробки едет, почти что не раздражаясь,
Потому что она, в конце концов, не чужая.
И себя ругает: «Какой же я был осёл!