Утро в сонной дрёме… 4:17. Чуть слышно, в открытое окно, из частного сектора доносится воинственный крик петуха, проснувшегося будить своих дам. Вот оно… весеннее утро. Ещё немного, и по крышам многоэтажек, словно по клавишам, загуляют лучистые пальцы восходящего Солнца… Будто талантливый музыкант, сочинит Оно мелодию на ходу, из того, что есть: лай бродячих собак, шум ранних машин по асфальту, вечный гудёж так и не спавшего завода, робкие, ещё несмелые трели птиц… И даже крик этого горластого петуха станет частью утреннего произведения…

Цени того, кто ценит тебя.

Я больше не приду к тебе во сне.
Не обниму знакомо и привычно…
Лишь силуэтом промелькну. В окне.
Вороны черной… птицы хищной.

Больше не нужно… Баста и чао.
Срезана взмахом тянУщая нить.
Больше нет веры о том, что скучала.
И затихает слабеющий бит…

Рыжее зарево. Золото рыжее.
Ни дышать, ни смотреть, ни спать.
Душа на кусочки. Нагая. Бесстыжая.
Но не дозваться… И не догнать.

«Непричёсанное» стихотворение — самое искреннее.

Ты рыжим всполохом рисована на шторах.
Белейшей лилией нетронутой звёзды.
Но трын-травой всё зарастёт… уж скоро. Скоро.
А может… Незабудками. Цветы.

Нет войны, но и мира теперь уже нет.
Стали мы друг для друга чужими.
Тяжелит вороной у виска пистолет…
Как и когда мы стали другими?

Почему ты бежала совсем не ко мне?
Словно дикая лань с быстротою всё… мимо.
Отражаясь как вспышка в немытом окне…
Ты ушла за сиренево-облачным дымом.

А я же остался. Но горек в ночи тот стакан,
Что будто последний на вздохе.
Раздали мы счастье шальным дуракам…
Но мне теперь тоже уж… пох*й.

А капли дождя, словно стрелы
Пронзают меня с высоты…
— Ты помнишь, как мамочка пела,
Что лучше всех в мире лишь ты?

Что самый хороший, любимый…
И только лишь радость её…
— Теперь же обломаны крылья.
Сейчас и моё не моё.

Прижавшись к плаксивому Марту,
Промокну до нитки, насквозь.
Найти бы… волшебную карту…
Но время не ждёт. Понеслось…

Ранним утром, как только забрезжит рассвет. Из окна… Слышны голоса птиц. Голубей, что курлычут всегда вальяжно и лениво… ВорОн, что кричат вечно недовольно и надрывно… И воробьев, что радуются весне ну больше всех.

Весенние дожди… Совсем не похожи на зимние метели. Шепчут, шелестят… убаюкивают, унося тебя в объятия Морфея через открытое окно. Наконец. Дождались…

А я догораю… До белой золы.
Сухими оставишь ресницы…
Мы стали друг другу внезапно малы.
Никто никому не приснится…

Весеннее солнце просветит всю душу… Сегодня пускай ничего не болит.
С праздником вашим, Самые Лучшие! Пусть Вас Всевышний и дальше хранит.

Стремлюсь я к авторству весны…
Хочу творить столь звонкие капели!

Выглядываешь в окно… а там… пронзительно-голубые глаза Марта. Смотрит на тебя, душу бередя.

Не давая… не возьмёшь. Шире крылья только в небе.

Гулко отдается пустотой
В рваных ранах нежилого сердца.
Больше мне не хочется домой…
Мокнут ноги в отсыревших берцах.

Отражаюсь вдоль весенних луж
Серым разметавшимся туманом.
Я судить теперь уж не берусь
В трезвости безумно пьяной.

Отпусти, весенняя река…
Будто рыхлый лёд на перепутье.
-До свиданья! — Ну давай, пока…
За угол… и навсегда забудет.

Я останусь. Останусь в самых светлых твоих воспоминаниях… Улыбка неосознанно появится при мысли обо мне… и тут же исчезнет под натиском кулака сдержанности чувств. Но я буду… Буду жить в тебе. Там… в потаённых уголках твоей души… куда не проникала ни чужая кровь… ни чужая плоть. Чужая… но не моя. Мы были самыми родными, насколько это было возможно.

Весенний ветер будит в людях неопределенное, светлое, чистое… легчайшее, как он сам.

Каждый день ты прогоняешь сквозь внутренний душевный фильтр сотни тысяч мыслей… чтобы так и остаться без ответов на свои вопросы.