Зимы как-то в этом году мало было, и весна странная. Поехали мы со своим в лес, за подснежниками. Снег есть, а подснежников нет!

Красная земля Тары давала ей силы как молоко матери.

Оказывается, он не знал названий ни одного дерева. Он их просто делил на лиственные и хвойные. Из лиственных он мог наверняка определить только березу. Девушка устраивала ему экзамены и хохотала до слез.
-Джон, знаете ли вы, что деревья могут летать?-однажды спросила Мод.
Они стояли с Кленовым на скалистом обрыве, откуда хорошо была видна Белая вилла и резко вырисовывалась на горизонте одинокая вершина Ктэдн.
-Нет, не знаю,-почти испуганно ответил Кленов, постоянно становившийся в тупик от вопр…
… показать весь текст …

Кленов видел на фотографии утесы, белую пену горной речушки, черные камни, у которых вздымались буруны, и остроносую лодчонку-шитик с высокими бортами. В лодке стояла, управляя веслом, женщина с развевающимися волосами. На ней была лишь набедренная повязка.
-Это что? Негатив?Почему она черная?-поинтересовался Кленов.
-Это позитив, милейший! Она чернокожая.
-Ничего не понимаю,-признался Кленов.-Откуда здесь, в тайге, чернокожие? К тому же она, как мне кажется… очень рослая.
-Боюсь, что я не достал бы ей до плеча. А волосы у нее огненные, рыжие, как моя борода…

Вот приезжает с фронта Герман, сообщает, что Луга взята. Рассказывает о мальчиках, которые держат передний край. Они знают, что обречены, но по-спортивному, подчеркнуто спокойны: читают книжку, разорвав ее на части. Авантюрный роман.Читают в окопах. Передавая друг другу часть за частью. И, услышав его рассказ, я вспоминаю, как шел в той же Луге через запруду на озере, где водопад, и вода кипела. И два мальчика со спортивным, строгим, холодноватым выражением лица, им лет по шестнадцать, ныряли с плотины в этот водопад спиной, будто совершали обряд, так строго.

Незаметно и скромно встретили мы Новый, сорок первый, год. Он притворялся смирным, но я давно заметил, что несчастен не високосный год, а следующий за ним. Все было тихо, слишком тихо.

В перепутанной моей душе одним из яснейших и несомненых чувств была моя любовь к Наташе. Она училась в 4 классе, ей предстояли первые экзамены, и никак не давалась ей арифметика. То есть имела она четверку, но я-то знал, что самый вид арифметической задачи повергал ее в растерянность, как меня в те же годы. Я не верил, что это решается. Не знал, как начинать думать. Впервые в сорок пять лет понял я арифметику и научился решать задачи лучше даже, чем первый ученик Наташиного класса, тоненький мальчик в очках.

Трактир, конечно, не место для прекрасных дам, и по-первости, когда капитан Пранин открыл свое заведение, его посещали исключительно мужские особи, однако этот флер таинственности и запретности стал непреодолимым искушением для прекрасных дам, под покровом ночи они по-одиночке стали захаживать туда, кутаясь в мужские шмотки, поначалу ничего даже не заказывая, но хитрый бизнесмен просек это дело, и стал спецом подавать такие изыски кулинарии, что даже Гвоздичке не снились, а она была признанной м…
… показать весь текст …

НЭП казался и привычным, и чудовищным после всего, что было пережито. Частные магазины с хозяевами, которые сами не верили, что они хозяева. Могучие базары-эти не смущались: шум, нет, ровный гул, и не ярмарочный, лихорадочный, пьяный, с шарманкой, каруселями, и гармоникой, и выкриками,-а именно базарный, здоровый гул. Изредка жеребец закричит отчаянно или беззастенчиво завизжит поросенок. Жизнь медленно и неуверенно входила в русло, удивляясь тому старому, что сохранилось после отчаянной ломки п…
… показать весь текст …

«Да…Верно, что для слепца «синий"-всего лишь слово. Ровно до тех пор, пока слепец не прозреет…»

Мне трудно было определить тогда, да и теперь нелегко объяснить, почему немецкие самолеты казались мне идиотским недоразумением.

Около шести Невский полон прохожими. Янечка, маленькая, в большой соломенной шляпе, просвечивающей на солнце, в белом платье с кружевцами. Посреди разговора начинает она оглядываться растерянно. И я замечаю в священном ужасе, что окружила нас толпа. И какая-тихая, добрая. Даже благоговейная. Существо из иного, праздничного мира вдруг оказалось тут, на улице.

-Муж-имя существительное или прилагательное?
-Глагол!

-Друг мой, если ваши мальчики вместо убийц хотят стать судьями, а девочки вместо проституток чиновницами, то не так уж и многое у вас поменялось. Ваш мир полон чудес, я люблю читать о них и порой завидую до скрипа зубов… но, может быть, я завидую зря. Пока ваши дети не захотят быть машинистами, столярами и электриками, завидовать не стоит.

«Они орудовали так нагло и громогласно, что привлекли внимание первобытного Зла!»…

Дожили… встретить токаря-приключение большее, чем попасть в другой мир!

«Боже, милосердный, как же тяжело рождаться, я уж и забыл!"-мысленно возопил Хряпчик."Полюбить весь мир заново-гораздо тяжелей!"-прогундосил кто-то рядом. Хряпчик открыл глаза, бога рядом не было, а только Скорлупкин, по существу своему обыкновенный гратх."Откуда ты знаешь?-спросил Хряпчик вслух.-Гратхи ж не рептилии и не обладают такой мощной регенерацией, как мы кротхи?»

Боже! Как далеко шагнула наука, открытие «нетоксичных ядов» дает фантастический экономический эффект! Все эффективные менеджеры в эйфории! Спаси и сохрани нас!

С теми, кто уходит-будь младшим, с теми, кто приходит-будь старшим!

-Кто это был?
-Бог.
-Чет не похож!
-Откуда вы знаете, вы ж неверующие?
-Потому и не верим, что слишком хорошо их знаем: им до нас нет никакого дела!
-А, ну так это совсем необычный бог, он совсем такой же как мы!