Детка, важнее всего чтобы ты в себя верила,
Чтобы ты собственным опытом жизнь свою мерила,
Помни, что самое хлипкое в мире строение,
Это не здание вовсе, а чьё-нибудь мнение.

Много людей ещё встретится, все непохожие,
И девяносто процентов из них прохожие,
Люди как рейсы: совпавшие и не совпавшие,
Рядом живущие, дальше со временем ставшие.

Если понравишься этим — то тем не понравишься,
Скажут, что дышишь не так, и не так улыбаешься,
Джинсы надела немодные, свитер ношенный,
Как же всё это неважно, моя хорошая!
… показать весь текст …

Упала в небо, глотая звёзды,
теряя память и здравый смысл.
Мне показалось, что ты был создан
из люциферской скупой слезы.
Кромсала в клочья потоки мыслей.
В густой пугающей темноте
брела на голос твой бархатистый.
Ты очень близко — я не в себе.
Дышала хвоей, костром, прибоем,
когда касалась твоих волос,
и что-то клятвенное, святое
до боли на языке скреблось.
Дробя лопатки с противным хрустом,
два мокрых, чёрных, больших крыла
… показать весь текст …

Добро не оставляет шрамов, поэтому его и не помнят.

Ребятам отроду двенадцать,
К станку призвала их страна,
И от рассвета до заката,
Трудились не за ордена.

Завидна редкая похлёбка,
Крапива с горсточкой муки,
А если повезёт с картошкой,
Могли слепить им пирожки.

Всё помнит девочка-подросток:
Голодный город Ленинград,
Подарок дали-ценный свёрток:
Варенье, мёд и шоколад.
… показать весь текст …

Он совершенно летний, она совершенно зимняя.
Он далеко от моды, она изысканно-стильная.
Его вдохновляют Экхарт Толле и Джек Керуак,
Ей же ближе всего Стивен Кинг и Эрих Мария Ремарк.

Он тише воды, у неё есть склонность к истерикам.
Он — флегматик, она — энергичный холерик.
Они как один роман, в котором две разные части,
Их танец жизни — фокстрот на огне, чарующий танец страсти.

Он пишет повесть, на ней весь их общий бюджет.
Он совсем не любитель изящного, она — настоящий эстет.
Между ними искрит, освещая их души, ток.
В ней дикий запад, в нём безмятежный восток.
… показать весь текст …

Смотрю на тебя —
и сердце рождается сердцем,
и душа возвращается в душу,
и всё, что утратил, становится солнцем,
и все реки, в которых когда-то тонул,
падают с неба
самым счастливым
дождиком

К чёрту земные беды. Просто давай сбежим. Ноги облепят кеды — в новую рухнем жизнь. Будем смешить дороги сказками о любви, щедро лечить ожоги ядом волшебных вин.
Город менять не поздно, смело хватай рюкзак. Небо украсят звёзды, выкрадем кадиллак. Кистью покрасим щёки в спелой черешни цвет. В горло вопьются строки — свой создадим дуэт. В косы густые смело солнца добавим нить. Ты под моим прицелом. Буду тебя любить, томно баюкать жажду, нежно смотреть в глаза — так расцветут однажды редкие чудеса.
Шёлковой рухнет лентой море из бирюзы. Будем с тобой моменты складывать под язык, трещиной
темно-красной падать на угол рта, песни тянуть на гласный.
Выбросим паспорта.
Кто запретит такое? В мире запретов нет. Нас ведь отныне двое, каждый — больной поэт, льются слова, как реки, свой пролагая путь. Будем, целуя веки, линию счастья гнуть, верить в мечты нелепо, день прижимать к груди.
К чёрту земные беды.
Я выезжаю.
Жди.

Человек, который говорит всё, шо думает, не успевает думать, шо говорит!

Я женщина. Не книга между книг.
Не пахарь, не мечта о дикой страсти.
Не птица, не вершина, не родник,
И, может быть, права не так уж часто.
Я очень не хочу горящих изб.
Коней бегущих соло и в упряжке…
Мой мир открыт, загадочен и чист.
Я женщина. С душою нараспашку.
Я слабая. Слова о силе — ложь.
Мне хочется в объятья и на руки.
Не сдержана. От чувств кидает в дрожь,
Смывая жаром лед по всей округе.
Я женщина… Быть твердой не хочу.
Наелась пьедесталов, штампов, блеска.
… показать весь текст …

Можно всё изменить, всё поменять,
даже внешность… но ценности,
которые вечные, на то и вечные,
что они остались есть и будут!

Верить, что будет лето, сонно включать рассвет. В куртке звенеть монетой, греть по ночам паркет, чтобы не мёрзли ноги в густо-холодной мгле. Рьяно лечить ожоги, боль хоронить в земле. Вдохом касаться ссадин, нежностью —
в каждый шов, тёмно-кофейной прядью падать под капюшон. Музыкой в окна литься, пальцем касаться плеч. Ртом обжигать ключицы. Солнцем затылок жечь. Сны охранять упрямо, будто счастливый пес. Быть нерушимым храмом, в волосы прятать нос. Пульсом играть под кожей, прятаться в рукаве. В каждом искрить прохожем, строками —
в голове. Быть необъятным морем
в каждой из наших встреч.
Можно от бед и горя вечно тебя беречь?

Поднявшись над морем,
чайка рисует
небо

А за окном мело. Не было того, как показывают в красивых фильмах про зимний предновогодний вечер: когда снег большими пушистыми хлопьями медленно опускается на землю или весёлыми снежинками плавно кружится в небесном хороводе. Не было волшебного снегопада, вид которого создаёт ощущение чистоты, свежести и самого Нового года.
За окном именно мело. Косые белые струи быстро мелькали в свете фонарей. Вилась позёмка. Пригибаясь навстречу ветру со снегом, шли припозднившиеся прохожие. Такое вот вышло…
… показать весь текст …

«я тебя сберегу, я за этим пришел на свет.» —
он кладет ей ладонь на плечи, этакий человек — бронежилет,
и как будто не было боли,
печалей,
бед.
«я пришел защитить тебя — говорит —
пусть других жалеют.»

и становится мир вдруг ласков и справедлив,
обретая краски и добрый такой мотив,
на душе у нее, наконец, ураганы стихли,
и впервые уснуть не страшно.

слава Богу нам свойственно забываться и забывать,
… показать весь текст …

И на Крещатике, и на Воздвиженке,
Где бы родиться судьба не дала,
Гадости пишут «люди-обиженки» —
Те, чьей душе не хватает тепла.

Пишут усердно «Какая уродина!»,
Пишут «Таланта в тебе ни на грош!»
Пишут «Дешёвка, не стоишь и сотенной»
Пишут «Зачем ты на свете живёшь!».

Пишут ни с кем и ни с чем несогласные,
Спорить готовые — лишь позови —
«Люди-обиженки», люди несчастные,
Те, кто на свете живёт без любви.
… показать весь текст …

В твоем сердце
Эхо молчания
Звучит дольше
Песни…

Слеза — это космос,
который мгновенно
сжимается болью
до капли

Я больше не прошу у жизни счастья
И от несчастий тоже не бегу…
Как ни старайся, человек не властен
Над тем, что дни сквозь пальцы утекут.
Над тем что мы приходим и уходим,
Когда нам скажут — не когда хотим,
Что лучшее всё создано в природе,
Мы лишь присвоим то, что подглядим.
Не властны ни над полем, ни над волей,
Не властны даже сами над собой,
И не хотим, а скатимся в недолю,
И даже разум не удержит: «Стой!»
Какие силы управляют нами?
Оглядываясь, думаю опять:
… показать весь текст …

Даже одежду для того, чтобы она хорошо выглядела, надо погладить — что же говорить о человеке.

Когда перекошен весь мир, легче признать ненормальным того, кто держится прямо.