Он заходит в бар выпить шот перед долгой ночью,
собираясь звонить, разбирается на запчасти.
— Я же знаю, о чем ты молчишь и чего ты хочешь, но я должен быть точным, детка, предельно точным, помаши мне с другого берега, мое счастье.
Бар становится темным, как роща на Черной речке,
на салфетке — какого черта? — не пишет ручка.
— Я вот-вот замолчу, пожалуйста, стань мне речью. Наша вечная служба жестока, но безупречна. Я сейчас разделю нас в тысячный раз — беззвучно.
Между баром и небом —…