Что ты, девочка, не дрожи, не ломай голубые пальцы. Это просто старуха-жизнь полотно небелёной лжи растянула на старых пяльцах. Он тебе, говоришь, не лжёт, просто вас разлучили люди. Ах ты, милая, знать бы брод, ломок первый осенний лёд, а тепла до весны не будет.
Кто его караулит? Мать? Ну, давай телефонный номер. Как назвать его, как позвать…
Мне сказали:
— Исчезни, ***, он для вас, потаскушек, помер.
Тише, девочка, не дрожи. Это поле — не поле битвы. Значит, больше не ворожи, спрячь подальше свои ножи, иглы, игры, таблетки, бритвы. Умер, стало быть — хорони! Проживи эту боль, как ломку. Знаешь, годы летят, как дни. Ты за шкирку себя возьми, ты — сама для себя соломка.
Ты — сама для себя вокзал, самолёт и дорога в небо. Ты забудь всё, что он сказал, губы, руки, его глаза. Ты реши, что он просто не был. Слёзы, девочка, не в цене. И цена у любви иная.
Он придёт. И не раз. Во сне.
Ты поверь, дорогая, мне. Потому что я знаю.
Знаю.

«роковая» — она такой запомнится навечно.
устроится, останется, засядет где захочет,
пройдет по капиллярам к сердцу, сделает засечку
шепнула, что тревожить будет ночью.

со звонким хохотом — по венам как канатам
гуляет, широко раскинув руки,
пьёт ром и представляется пиратом,
и говорит, что остальные тёлки — суки.

ночами рвётся в лабиринты улиц,
и ходит, по-кошачьи меж светил.
кричала, что не вижу я границ,
когда ей так гулять однажды запретил.
… показать весь текст …

Губы покрыты трещинами, лоб — испариной,
Ну и зачем Тебе, Боже, что б люди рождались парными,
Ради чего, Боже мой, эти дела сердечные, муки адские,
Все эти лица бескровные, беспристрастные,
Такие разные, но все же, черт побери, одинаковые изнутри,
Ну для чего же двое, а не один, не три,
Не девятнадцать? Отличное же число, как минимум, отличное от нуля —
Боже, послушай меня. Я не могу гулять,
Я не могу любить — мне некого, но не любить не могу тем паче,
Это как будто заговор, но я ж не мог…
… показать весь текст …

О красном вечере задумалась дорога,
Кусты рябин туманней глубины.
Изба-старуха челюстью порога
Жует пахучий мякиш тишины.

Осенний холод ласково и кротко
Крадется мглой к овсяному двору;
Сквозь синь стекла желтоволосый отрок
Лучит глаза на галочью игру.

Обняв трубу, сверкает по повети
Зола зеленая из розовой печи.
Кого-то нет, и тонкогубый ветер
О ком-то шепчет, сгинувшем в ночи.
… показать весь текст …

Художник Пьер Душ заканчивал натюрморт-цветы в аптечной склянке и баклажаны на блюде, — когда в мастерскую вошел писатель Поль-Эмиль Глэз.
Несколько минут Глэз смотрел, как работает его друг, затем решительно
произнес:
- Нет!
Оторвавшись от баклажанов, художник удивленно поднял голову.
- Нет,-повторил Глэз.-Нет! Так ты никогда не добьешься успеха.
Мастерство у тебя есть, и талант, и честность. Но искусство твое слишком
обыденно, старина. Оно не кричит, не лезет в глаза. В Салоне, где выставле…
… показать весь текст …

Дорогая передача! Во субботу чуть не плача,
Вся Канатчикова Дача к телевизору рвалась.
Вместо, чтоб поесть, помыться, уколоться и забыться,
Вся безумная больница у экрана собралась.

Говорил, ломая руки, краснобай и баламут
Про бессилие науки перед тайною Бермуд.
Все мозги разбил на части, все извилины заплел,
И канатчиковы власти колят нам второй укол.

Уважаемый редактор! Может лучше про реактор,
Про любимый лунный трактор? Ведь нельзя же, год подряд
То тарелками пугают, дескать, подлые, летаю…
… показать весь текст …

Мужская сила ценится за ум.

Вас не устраивает жизнь, устройтесь сами

Хочешь задуматься? Дождись благоприятного момента.

Глоток свободы можно и не закусывать.

В открытых душах есть что-то от люков на дорогах…

Всю жизнь мы ждем кого-то, кто бы понял нас вместо себя.

В ответном чувстве что-то есть от эха.

Человек стоит ровно столько, сколько он еще не продал.

Не объясняй того, что делал не задумываясь.

Со всеми можно договориться, если вовремя промолчать.

Не вешайте голову с задранным носом !

Главное- почаще изредка!

Тоску по прошлым глупостям мы называем опытом.

С хорошей женщиной все средства хороши!