Железная леди. Ни капли эмоций.
Глаза цвета меди, каре цвета солнца.
Поджатые губы. Холодные пальцы.
Не ходит по клубам. Не любит смеяться.
Умеет планировать. Любит работать.
Прекрасно лавирует на поворотах.
Имеет достаток, почёт, перспективы.
Короче, есть всё, чтоб считаться счастливой.

Пучок цвета мыши и нет макияжа.
Никто не услышит, никто не расскажет о том,
как проходят ее дни и ночи.
Так скучно, что слушать никто не захочет:
уборка в квартире, жаркое на ужин,
… показать весь текст …

Вот тебе карандаши и блокнот. Садись, пиши: «Я на свете всех милее, всех румяней и белее. Всех умней, стройней, успешней я мужчин, детей и женщин. У меня есть руки-ноги, мне открыты все дороги, я люблю и я любима. Жизнь моя неповторима в каждом дне и каждом часе, и в любом из них прекрасна». Если счастье — это дверь, то, пожалуйста, поверь, способ отыскать ключи:

Записала — заучи

Заучи, как трижды три: ты прекрасней всех внутри, и снаружи всех прекрасней, потому что ты есть счастье.

Если вдруг утратят смысл все слова твои и мысли, твой блокнотик изотрется и закроют тучи солнце, жизнь слетит с откоса вниз, ты забудешь свой девиз — не ищи тому причин.

Сядь. Подумай. Помолчи.

И в углу своей души

отыщи
… показать весь текст …

Чем гаже совесть, тем чище платье.
Дороже тачки, моднее сумки.
Тем чаще ночью, в твоей кровати,
без приглашения и без стука приходят молча
лежать в ботинках те,
о которых ты днём не помнишь.
И тут хоть вой, хоть взрывайся криком —
тебе никто не придёт на помощь.
Чем чище мысли, тем больше грязи бросают в спину.
В лицо боятся.
Тем больше рядом роится мразей,
все — в масках ангелов или агнцев.
И распознать их не так-то просто, а вступишь —
разом по грудь увязнешь.
… показать весь текст …

Есть такие женщины: матушки-гусыни. Рюкзаки заплечные с дочерью и сыном, колбаса по акции, пять рецептов щей, жизнь на три локации, шкаф на семь вещей.

Есть такие тётеньки: белка в колесе. И швеи, и плотники поголовно все. В сутках каждый день у них двадцать шесть часов, только нету времени иногда на сон.

Есть такие особи: чёрные пантеры. Знают сотню способов, сохранив манеры, кровью не запачкавшись, разорвать на части всех, кто вдруг отчается поискать в них счастье.

Есть ещё обычные скользки…
… показать весь текст …

Дрались за каждую конфету, как в ту войну за Сталинград, трехлетняя сестрёнка Света и пятилетний братик Влад.
Он оторвал всем куклам ноги, соорудив из них забор к своей игрушечной дороге, за что был изгнан в коридор и в темный угол там поставлен. Она в ответ его спецназ брала из тумбочки горстями и отправляла в унитаз.
Он бил по голове подушкой. Она плевала ему в чай. Он обзывал её подружек. А Светка бегала стучать на все его проделки маме. Он злился и жестоко мстил. Росли заклятыми врагами се…
… показать весь текст …

Холодно, холодно, дайте тепла, хоть чуточку,
Стынет душа, примерзая ко льду корочкой,
Пусть говорят, что наивная глупая дурочка,
Только прошу: Ну не надо меня по полочкам…
Ластится, ластится ветер промозглый с улицы,
Только не станет ласковым чужеродное,
Хочется спрятаться, сжаться в комок, ссутулится,
Чтоб не плевали в колодец, водой наполненный.
Колется, жалится грубое слово жалами,
Только в ответ не могу ни сказать, ни высказать —
Вытерплю, выплачу боль свою мал-по-малу я,
Только прошу вас: Не режьте по ранам сызнова,
Только не надо учить меня жизни праведной,
Что без креста, что с крестом — для меня единое,
… показать весь текст …

Добром замаливаем грех. Законы коромысла.
Мы смыслом наполняем тех, кто в нас не видит смысла.
И на весь мир махнув рукой, стоим на пепелище,
Пытаясь в тех найти покой, кто в нас его не ищет.

А нам узнать бы только где двух судеб перекресток.
И не искать свое везде. Все было бы так просто.
А можно в ком-то — на все сто? А можно дню стать веком?
Но сколько на земле тех, кто ошиблись человеком…

`
Повидаться лишний раз
Было некогда.
Я теперь спешить горазд,
Только некуда.

Было некогда, стало некуда.
Если можешь, то прости…
Все мы дети суеты.
Ее рекруты.

Прихожу в твой дом пустой.
Грустно в нем и тихо.
Ставлю рюмочки на стол
… показать весь текст …

Когда перестанешь
Суммировать циферки на билетике,
Мечтать о горячем кофе и жарком лете,
Мяукать на кошек, сдувать парички с одуванчиков,
Улыбаться прохожим девочкам или мальчикам,
Фейерверки и первый снег принимать с восторгом,
Хоть изредка есть на ужин торты,
Чудеса замечать повсюду,
Разрешать себе на ночь не мыть посуду
Когда перестанешь.
Начнёшь зевать за обедом…

Тогда мы с тобой обязательно побеседуем.
… показать весь текст …

Мы старимся быстрее, чем хотим. Вдруг некуда становится податься, и кожа превращается в хитин, на теле образуя твёрдый панцирь. В плену железных рук и медных спин мы ищем сотни способов согреться, забыв о том, что между рёбер спит живое, а не каменное сердце. Но посреди больного февраля, где холод стёк на стёкла витражами, мы каждый раз играем по ролям и пир среди зимы изображаем. И зубы наши — вострые мечи, и губы на морозе индевеют. Любой, кто жизни будет нас учить, немедленно поплатится своею…
… показать весь текст …

Обожаю людей с повышенным чувством гордости,
даже с некой прохладцей — намёком лёгкой надменности…
с чертовщинкой в глазах, с клеймом вековой непреклонности…
со следами глубОко упрятанной нежности…
Им дарована гордость с врождёнными генами…
Их не много таких: преисполненных гордости…
Это редкость, подобна рождению гения —
неспособность прощать даже мелкие подлости…
Это выше их сил — вещь для них невозможная:
унижаясь, просить о любви или верности…
Они могут принять от судьбы неподложное,
всё иное — удел человеческой бедности…
Для кого-то они остаются не поняты,
как не всеми бывают допоняты гении…
… показать весь текст …

Ты всё придумываешь сам: и эту жизнь, и это лето,
И шестикрылых журавлей в золотоносных облаках,
И вереницы кораблей, и анфилады светлых клеток,
И ту, которая ушла, непостижима и легка.

Ты всё придумываешь сам — твоя фантазия безбрежна.
На чистый лист ложится тень, четверостишие и кот,
Пятно от кофе, бутерброд. И проступает что-то между —
Как будто яркий новый мир, как будто жуткий натюрморт.

Ты всё придумываешь сам: сомненья, страхи, компромиссы,
Тарелку супа на столе, мосты над медленной рекой.
И привыкаешь быть собой, никем другим себя не мысля.
И всё придумываешь сам: и беспокойство, и покой,
… показать весь текст …

Ничего о любви. Ни слова. Потому что любви нет.
Есть секунды. Точёный профиль. И за шторой — лимонный свет.
Шум волны, под ногами камни, нерешительный луч, щека…
И в руке его, плотно сжатой, — свежевынутая чека.
Есть огонь. Эпицентр взрыва. И застывшая пара тел.
Знаю — каждый хотел «до гроба». Только мало кто так сумел.
Дым рассеется, пепел смоет. Видишь лодку? Садись, плыви.
Есть секунды. Рассветы. Волны. Только нет никакой любви.

Взгляни — два дерева растут
Из корня одного.
Судьба ль, случайность ли, но тут
И без родства — родство.
Когда зимой шумит метель,
Когда мороз суров, —
Березу охраняет ель
От гибельных ветров.
А в зной, когда трава горит
И хвое впору тлеть, —
Береза тенью одарит,
Поможет уцелеть.
Некровные растут не врозь,
Их близость — навсегда.
… показать весь текст …

Люблю одиночество. Летнее. Тихое.
Вечерне-сверчковое. С небом в глазах.
Уютное. Доброе. Не бледноликое.
И безкомариное. С чашкой в руках.
Прохладу несущее, успокоение,
Слепую уверенность в завтрашнем дне.
Люблю. Одиночество без сожаления.
Со внутренне-искренним наедине.
И чтоб без случайного грустного, едкого.
Чтоб с плюшевым пледом. С открытым окном.
Покой. Тишина. Без звонка. Даже редкого.
И запах акации в том неземном,
Чарующем воздухе. Чтоб вопросительно
Упала в агатовом небе звезда.
… показать весь текст …

Не чувствовать себя своей
ни с умными, ни с дураками,
не млеть от розовых соплей,
не восторгаться Мураками.
На дУх не выносить попсу,
а слушать Визбора с Берковским,
и не читать гламурных сук —
простите — дам, подобных Робски…
Не восхвалять былых времён,
и, не шагая в ногу с новым,
не вешать по углам икон,
и не ходить по синагогам.
Не соблюдать постов кашрут,
с опаской пробовать васаби,
… показать весь текст …

Бывает, что не спится… и не спишь…
Потом встаёшь, идёшь гулять с собакой.
А ночь-то…ночь (!)…какая ночь, однако, —
капелью так и шпарит с мокрых крыш.

И хочется вдохнуть в себя весь мир.
Но кашель, чёрт (!) — и воспаленье лёгких.
Я так была уверена на вдохе,
а выдох вот сомненья зародил.

Нет, надо… надо… надо (!) выдыхать —
выдавливать из памяти, из сердца
всех тех, кому отныне там не место,
всех тех, кого так будет не хватать…
… показать весь текст …

«Он человек хороший, только пьёт.
Вчера вот руку на меня поднял.
Бывает, что меня по пьянке бьёт…» —
Кто этих слов от женщин не слыхал?

Замазывают кремом синяки,
Стыдливо опускают в пол глаза,
Когда из них, терпенью вопреки,
Предательски покатится слеза.

Как дико, что такое может быть
В наш просвещённый двадцать первый век.
И продолжают женщины твердить:
«Он у меня хороший человек…»

Был местом — стал экраном памяти, не город — темный кинозал. Вот здесь мы промолчали в панике, а тут ты лишнего сказал, на этом перекрёстке ссорились, на том — мирились, не простив. В домах дверные петли сорваны — открыто, но нельзя войти. В шкатулках не осталось ценностей, в реке не прибыло воды. Живые и уходим целыми — аминь, спасибо за труды. Шагают дворники оранжево по нашим отпечаткам лап, и если сжечь мосты прикажут нам, то пусть получится — дотла. Так мелочно за что-то держимся, так прячем прошлое в карман, как будто время танцем дервишей не нас давно свело с ума, как будто можно втайне вымолить прощенья горькое вино. Начнется дождь и город вымоет, и так закончится кино.

Баланс терпения и гордости нас до добра не доводил.
Людей с истёкшим сроком годности полезно убирать с пути.

Ко всему привыкаешь… И даже к тому, что ты Заменяешь вином долгожданный глоток воды,
Что дожди за окном не стихают который день,
А куда-то спешить — бесполезно и даже лень.

Привыкаешь к тому, что душа, как пустой кувшин,
И не хочется больше ни праздников, ни вершин.
Дайте просто прилечь, затаиться, уйти на дно
И не видеть, не слышать, когда в голове одно:

«Ко всему привыкаешь»… Но вдруг в твой унылый век
Попадает волшебный и красочный человек,
Он ломает твоё безразличие — твой остов,
Чтоб наполнить минутами радости до краёв.
… показать весь текст …