«Ноябрьские» выдались особенные. Столбик термометра опустился ниже отметки «минус двадцать». На Надежде — дерматиновые полусапожки и полушубок «из чебурашки». Мария, женщина лет пятидесяти, дожидаясь попутной легковушки из скита до города, затолкала Надю в храм: «Погрейся». Она призывно помахала со ступенек мужу-инвалиду, но тот не успел: неожиданно быстрым, подпрыгивающим шагом в храм вошёл отец Пётр, за ним почти весь женский монастырь.
Двери храма закрылись. Надя неосознанно попятилась и оказ…
… показать весь текст …

Мы привыкаем к радуге в глазах…
Что освещают путь, как бы из тени…
Что нам дают и вкус, и слух, и зренье…
Как воздух потерять не ведом страх.

Круг света фонаря очерчивает мрак.
Семь нот дают начала для симфоний,
Семь красок жизнь рисуют в межсезонье,
Но кто благодарит, что это так?

Не оценив, увы, теряем, что дано…
Надежда в ком-то тихо умирает,
И радуги… Так остро не хватает,
Так душно… Одиноко… И темно.
… показать весь текст …

Люблю я грабли — свет в оконце!
Как шандарахнут — заискрит!
И отдыхает даже солнце,
И даже опыт не свистит.

Они, ну, дюже плодовиты…
Да дети их мне всё не впрок.
И шишки, вроде понабиты…
Да лупят всё в мой бедный лоб…

Октябрь… То снегом порошит, то льётся из небес…
И странный праздник Хэллоуин к нам в обиход вдруг влез.
На плечи тыквы водрузив, то бишь замест голов,
Бараньи меряем рога и уши от ослов.
Самхейна надо ублажить, чти — властелина тьмы,
Чтоб в мире с нечестью прожить во времена зимы.
Сюда ж до кучи приплетём мы праздник «всех святых»…
А после… Как же разберём? Кто мы среди каких…

Пера заместо — боль души возьму,
Из слов покруче затворю я тесто,
Творенья муками его запорошу, —
И в тёплое, к душе поближе, место.

Затем чуть взбрызгну всё скупой слезой,
Подмаслю строчки образной вуалью.
Садитесь ближе, рядышком со мной.
МыслЯ попёрла… И конец молчанью!

Я режиссёр и сценарист,
Актёр, гримёр, суфлёр…
То — аплодируют, то — свист,
Звучит, как гром: «Мотор!»
И сколько плёнки впереди,
Что вырезать, как брак…
А окуляр под грим глядит,
И сверлит душу зрак.
Юпитер светит и слепит
Актёра одного,
И микрофон в руках хрипит,
Такое вот «кино»…
Но дубль за дублем, новый шаг,
Я в кадре, каскадёр…
… показать весь текст …

В твоих ладошках, Милый, целый мир,
Он стал вдруг для меня таким уютным,
Мы вместе для себя его творим,
Среди осенних и дождливых будней.

А сердце за тебя порой болит,
Тревожится в твоей-моей ладошке,
В душе царапает, зараза, и вопит
Приблудная навязчивая кошка.

И пусть порой на разных языках…
Ты говоришь, что я, мол, фантазёрка,
Пройдёт, всё будет на местах…
Подуй на раны, чтобы не так больно…
… показать весь текст …

«На вершине высокой скалы нет деревьев, а в голове гордеца нет мудрости.»
Всю жизнь карабкаясь с вершины на вершину,
Возгромоздясь на высший пьедестал,
Измерив всё и вся своим складным аршином,
Покажется, что мудрость ты снискал.
Но на вершинах скал — лишь лёд да пустота,
На сердце да в мозгах таких — беда.

Я беременна стихами…
Эх, бы! Книжек нарожать!
Только проза между нами:
«Денег где насобирать?»

Ходит первая по миру
«В людях», или по рукам…
С горя бросить что ли лиру?
Только как же быть стихам?

Задохнуться среди полок?
Или в памяти компа?
Вдохновенья век недолог…
Тряханёт… И — нет плода.
… показать весь текст …

Как Есенин, не зову, не плачу…
Лёг на пряди белых яблонь дым…
В половодье чувств ещё рыбачу,
Только рыбка всё плывёт к другим…

Я своё ещё не добродила…
Грезит осень всё моя весной…
Что ушло… Всё с миром отпустила…
Мне лишь верен розовый мой конь…

Когда краснеют алым щёки,
Облит оранжевым закат,
Желтеет клён-аристократ,
Знакомой зелени уж соки
Глотки последние хранят,
Свинцовых туч находит ряд…
Финал любви рисуют строки.

Каждый
Охотник
Желает
Знать
Где
Сидят
… показать весь текст …

Как разгадать ещё одну загадку?
Что мудрость для одних, — безумье для других.
Десятый век… И воровские хватки
У варворов, у русских, диких сарацин.

Опять в осаде град Константинополь,
А во Влахернах молится честной народ.
И всенощная служба на исходе…
Узрел блаженный: Дева от Святых Ворот

Идёт… И грозная ступает стража:
Предтеча, Сыны Грома в белых облаках…
И сколько времени прошло — не важно…
Изведал тут блаженный Божий страх.
… показать весь текст …

Всё будет хорошо!
Каким бы креативным не казалось!
Всё будет хорошо!
Оно уже стучится в нашу дверь!
Всё будет хорошо!
Ну, если по макушке… Только малость.
Всё будет хорошо!
Хоть мордой мне не ведом этот зверь.
Всё будет хорошо!
Сильнее стали, если не убиты.
Всё будет хорошо!
Ведь что-то нас должно же удивить!
Всё будет хорошо!
Мы всё-таки, кажись, не лыком шиты!
… показать весь текст …

Я знаю, что не знаю ничего…
Что в каждой правде — половина фальши,
Что оглушает тишь сильней всего,
И твердь небесная порой над нами плачет…

Что в многоточье — смертный приговор,
А он — начало страшного страданья,
Что совести целительный укор
Порой желаннее вранья, как оправданья.

Я чувствую бесчувственность порой,
И беспредельны кажутся пределы…
Но сквозь бетон расту опять травой,
В бессилье силу Божию проверив.

Кто-то мудр, а кто-то глуп,
У кого-то вырван зуб,
Кто-то чёт, а кто-то нечет,
Кто сбирает, а кто мечет,
Кто-то лечит, кто-то губит,
Кто сажает, а кто рубит,
Чуток кто не по годам,
Кто-то от утробы — хам,
Так живём среди толпы,
Главное — понять, кто ты?

Можно я влюблюсь со скуки?
Под осенний серый дождь.
Буду пить тебя из муки…
Чаши, что ты всем даёшь.

Впрочем, нет, я буду лёгкой…
Как осенний жёлтый лист…
Он кружИтся… долго-долго…
Но стремиться, правда, вниз…

Я влюблюсь в тебя от скуки…
Не смогу лишь полюбить…
… показать весь текст …

Неба синь накрыла хмарь.
Из тваренья вышла тварь,
И не знает Отчий брег
Секулярный человек.

Злато то, что лишь блестит,
В головах — сребро и быт.
В градах — мокрь, и в душах — сырь.
В мордогляде — пьяный хмырь…

Жизни глубь покрыла тинь,
Вран на древе, как «аминь»…
В глотке сушь… по коже мраз…
Тут жена по фейсу — хрясь!
… показать весь текст …

На Профсоюзске были «Промтовары»,
Соседка наша тётя Валя — продавец.
Одежда, обувь, стройматериалы,
Галантерея и игрушки, наконец.

Зашли купить… Не помню что. Резинки?
И мама «зацепила тётю языком».
А у меня из глаз ползли слезинки,
Хоть я их прятала и тёрла кулаком.

«Ты, дочь, чего?». Я горестно молчала.
Мне только бы вовсю сейчас не зареветь.
И дома — то же. Два часа пыталась
Встревоженная мама суть уразуметь.
… показать весь текст …

Стоял в селе на перепутье старый дом.
Недалеко погост, и церковь рядом.
Старик печалился в том доме о былом,
Его труды не стали райским садом.

Да, было время… Цель, казалось, так близка.
Смеялись дети, пахло пирогами.
И в храм протоптана надёжная тропа…
Успех у женщин (только между нами).

Три музы были за его большой спиной,
Вели его сквозь тернии дороги.
Доволен был хозяин, в общем-то, собой.
Признанье гения имел у многих.
… показать весь текст …

Эпиграф: Оскар Уайльд «Под рыжей гривой облаков» из стихотворения «Впечатления — Море» в переводе И. Копостинской

Под рыжей гривой облаков,
В лучах горящего заката
Не надо фраз, избитых слов,
Не надо! Слышите! Не надо!

Приемлю осень, как альков,
Я в лето не хочу обратно,
И средь пестреющих ковров
Постель стелить для нас не надо!

Весны давно уже не жду,
Прохлада зимняя — отрада,
… показать весь текст …