В семейных отношениях слова, что дождь. Семейные отношения — территория, изрезанная сухими речными руслами, которые в мгновение ока могут превратиться в бурные потоки. Именно молчание залог крепости семейных отношений.

—Но, боже мой, как же танцевал этот парень!

Триша погрузилась в свою любимую грезу. Она сняла бейсболку «Ред сокс» и посмотрела на размашистую роспись на козырьке. Роспись эта помогала Трише настроиться на нужную волну. Роспись Тома Гордона. Брату нравился Мо Вонг. Мамик больше благоволила к Номару Гарчапарре, а вот у нее и отца любимым игроком «Ред сокс"был Том Гордон. В «Ред сокс» Том Гордон был финишером: выходил на поле в восьмом или девятом иннинге, когда матч близился к концу, а «сокс» вели в счете. В такой ситуации тренеры отдавали предпочтение питчеру, которому доверяли на все сто процентов. Отец Триши восхищался Томом Гордоном за то, что тот никогда не терял самообладания…
Со своей подругой Пепси Робишо поделилась она мыслью о том, что Том Гордон «очень даже симпатичный».А Монье-Болонье, отбросив осторожность и всякий стыд, призналась, что второго такого красавца, как Номер 36, на свете нет и, если бы он коснулся ее руки, она бы лишилась чувств. А если бы поцеловал, пусть даже и в щечку, то скорее всего умерла.

Ты забыл лицо своего отца!

Любовь- это загадка для всех, кроме поэтов. Но никто в здравом уме не может понять, что они о ней пишут…

Отсечь прошлую жизнь намного труднее, чем счелкнуть пальцем, даже чем счелкнуть пальцем не существующей руки.

После периода воздержания от компьютера я осознал, в какую впал от него зависимость, часами читая глупые приложения к электронным письмам или посещая сайты по той самой причине, по которой альпинисты покоряют Эверест: потому что попались на глаза.

Тоска по дому — это не всегда то смутное, ностальгическое и даже прекрасное чувство, каким мы его себе привыкли представлять. Оно может быть острым, как нож, и превращаться в болезнь не в переносном, а в прямом смысле. Оно может изменить взгляды человека на жизнь. Лица на улице становятся для него не безразличными, а отталкивающими и даже злорадными. Тоска по дому — это настоящая болезнь, боль вырванного с корнем растения.

Нет ничего лучше историй, рассказанных ветреной ночью, когда люди находят тёплое укрытие в холодном мире.

Воспоминания своевольны. Если ты прекращаешь гоняться за ними и поворачиваешься к ним спиной, они частенько возвращаются сами по себе.

Дедушка внимательно следил за ним и, казалось, читал все это в карих глазах мальчика, знал названия для всех тех вещей, которые мальчик никак не мог назвать, слова, которые он не мог произнести, потому что не мог говорить языком своего сердца. Затем дедушка кивнул, словно хотел подтвердить эту самую мысль, и внезапно Клайва охватил страх, что дедушка сейчас все испортит, сказав что-нибудь мягкое, успокоительное и бессмысленное. Ну конечно, скажет. Что-нибудь вроде того: «Я все знаю об этом, Клайви, ведь сам когда-то был мальчиком».

Но дедушка не сделал этого, и Клайв понял, что с его стороны было глупо даже опасаться такой возможности. И не просто глупо, а гораздо хуже — вероломно. Потому что это был его дедушка, а дедушка никогда не плел такое же бессмысленное дерьмо, какое часто произносили другие взрослые. Вместо того чтобы говорить мягко и успокаивающе, он произнес с сухой решительностью судьи, выносящего суровый приговор за тяжелое преступление:

— Все это меняется.

Человек стареет, и прожитая жизнь начинает казаться ему сном, который он увидел, прикорнув после обеда.

Мы сочиняем ужасы, чтобы помочь себе справиться с реальностью. Самые важные вещи сложнее всего выразить словами. Иногда это оборачивается тем, что мы стыдимся собственных чувств, потому что слова делают наши чувства ущербными.

глубина души — это хранилище тайн и секретов, где нужды и страхи толпятся,
пихаясь локтями, как пассажиры в переполненном вагоне метро